Приснился мне тут кошмарный сон: будто в Москве произошло землетрясение. Сначала зазвенели рюмочки, а потом раздался страшный грохот – и нет дома! А я каким-то образом очутился в брезентовой палатке. Холодно. Сижу, дрожу.

Перегорела лампочка над щитком. Впотьмах подходишь к двери, тыркаешься в замочную скважину… В темноте! Выходишь из лифта – хоть глаз выколи. А если там недобрый человек? Так и дрожишь каждый раз, возвращаясь домой.

Елена Ивановна выросла в бывшем доходном доме на Патриарших прудах. Это едва ли не самое московское место в Москве. Трехкомнатная родительская квартира уже не впечатляет размером площади, но по-прежнему изумляет величественным холлом, высокими, под стать потолку, белыми резными дверями, просторной кухней с кладовками и черным ходом. На пруд квартира смотрит двумя эркерами, в рамах которых […]

Нет предела совершенству. Уже никто, небось, толком и не помнит то время, когда подъезды наших домов были открыты всем желающим. Кодовые замки, патрулирование частными охранными предприятиями, домофоны, консьержки, видеонаблюдение…

В какие только переплеты не попадают риэлторы! Жизнь их богата разными историями. И комичными, и трагикомичными. Какая случилась с главным экспертом корпорации «ИНКОМ-недвижимость» Михаилом Раздольским, судить вам.

Роман продавал квартиру в одном подмосковном городке. Продавал не сам, а через местное агентство недвижимости. В день сделки продавец и покупатель приехали в офис фирмы.

Москва кишит тараканами. Они – полноправные обитатели не только квартир, но и столовых, ресторанов, магазинов, офисов, складов.

Напомним содержание. Действие происходит в доме жилищного кооператива «Мурманск». Хозяин одной из квартир попадает в психушку. Чтобы получать коммунальные платежи, пока владелец отсутствует, кооператив делает ремонт в квартире, находит жильцов.

«Еще ни один пешеход не задавил автомобиля, тем не менее недовольны почему-то автомобилисты».

Когда-то наследственные дела считались одними из самых трудных и запутанных. Не случайно они стали темой многих увлекательных повествований. Но потом об этих сюжетах на долгое время забыли: какое наследство, когда нет собственности на самое ценное – недвижимость! И вот теперь суды вновь рассматривают их.