Сергей Сиваев: «Потери можно превратить в инвестиции»
Значительная часть стоимости жилищно-коммунальных услуг – это оплата электричества, газа, воды и тепловой энергии. Но из-за плачевного состояния ЖКХ существенная часть этих ресурсов так и не доходит до потребителя. Тем не менее, жильцам приходится оплачивать и эти потери. Мнения ученых о том, кто заинтересован в ресурсосбережении, где взять средства на латание дыр в ЖКХ, излагает в беседе с корреспондентом «Квартирного ряда» директор направления «Городское хозяйство» фонда «Институт экономики города» Сергей Сиваев.
«Квартирный ряд»: Сергей Борисович, в связи с тем, что энергосбережение является одной из главных проблем ЖКХ и, можно сказать, главным экономическим потенциалом реформы отрасли, с чего в этом деле нужно начинать?
Сергей Сиваев: Это мы как раз и обсуждали на проходившем недавно в Москве семинаре «Энергосбережение в жилищном фонде: проблемы, практика, перспективы», в котором приняли участие и немецкие специалисты. На семинаре презентовалась одноименная книга. Но главной задачей дискуссий было выявление выгодоприобретателя, то есть того, кто получает дивиденды от ресурсосбережения.
И здесь мы совершенно четко выделили три заинтересованных в этом деле участника. Во-первых, это собственники жилья, которые за счет ресурсосбережения получат шанс платить за свое жилье меньше, поскольку им понадобится меньшее количество энергии для комфортного проживания. Во-вторых, это бизнес, связанный с управлением жильем, с сервисом, который строит свою политику на повышении качества обслуживания жилья. К сожалению, в России такой бизнес практически отсутствует. Это очень серьезная проблема, поскольку сейчас управляющие компании зачастую работают как административный придаток местных властей, и экономически в ресурсосбережении не заинтересованы. И в-третьих, это местные власти, которые существенную часть бюджетных средств пока тратят на дотирование ЖКХ. Понятно, что здесь имеется как финансовая, так и политическая заинтересованность, но на «поле» энергосбережения этот игрок очень пассивен.
К.Р.: Пассивно также и население, которое в значительной части недопонимает своей выгоды в ресурсосберегающих мероприятиях и не очень-то верит, что затраты на это дело в конечном итоге уменьшат коммунальные платежи. Остается надеяться только на бизнес?
С.С.: Да, мы считаем, что бизнес – это самый реальный игрок. Но для того, чтобы он пришел в ЖКХ, нужно установить более или менее адекватные правила игры, которые формируют его интересы. Прежде всего, желательна минимальная политизированность со стороны местных властей и демонополизация заказа на жилищно-коммунальное обслуживание. Нужно, чтобы в этом деле участвовали жильцы через ТСЖ, ЖСК, а не местная власть. Существенный вопрос – бюджетные деньги, направляемые на нужды ЖКХ, которые живут, так сказать, самостоятельной жизнью. К сожалению, заказчики в лице товариществ пока этими средствами не распоряжаются. Ну, а инициаторами ресурсосбережения должны выступать управляющие компании, которые призваны обеспечивать жителям комфортное проживание через минимальные закупки ресурсов.
К.Р.: А у них какой в этом интерес?
С.С.: Управляющие компании договариваются с собственниками жилья, например на три года, о размерах платежей. Но при этом оговаривают, что если часть денег они перефинансируют на утепление зданий и обеспечат комфортное проживание за счет меньших издержек, то сэкономленные средства становятся их дополнительной прибылью.
К.Р.: В чем здесь тогда интерес населения?
С.С.: А в том, что после истечения этих трех лет собственники жилья заключают договор с управляющей компанией на потребление зданием, условно говоря, уже не 100 гигакалорий, а 70, и платежи населения соответственно уменьшаются. То есть в среднесрочном периоде это интерес бизнеса, а в долгосрочном – интерес собственника.
К.Р.: Но в большинстве домов собственники не объединены в ТСЖ и не могут участвовать в подобных переговорах…
С.С.: Конечно, описанная схема может быть реализована только через товарищества. К сожалению, в России сейчас организовано всего 6,8 тысячи ТСЖ, в том числе около тысячи в Москве.
К.Р.: А ситуация с ресурсосбережением продолжает ухудшаться. Особенно плохо обстоит дело в старых домах…
С.С.: Но вообще-то об энергоэффективности жилищного фонда у нас никогда особо не заботились. Мы строили дома, исходя из удешевленного квадратного метра, это раз. Ресурсы стоили очень дешево – два. Так что энергонеэффективность нашего жилищного фонда в значительной степени заложена проектными решениями советских времен. То есть не надо сетовать, что только последние десять лет виноваты. Так у нас было всегда. Но в любом случае ситуацию нужно исправлять.
Ресурсы дорожают. А поскольку на отопление мы тратим практически 50% коммунальных платежей, а из них только 30% уходит на отопление воздуха в квартирах, то легко понять, что 20% платежей – деньги, выброшенные на ветер, а точнее – на улицу.
К.Р.: С потерянными деньгами понятно, но где взять средства на утепление зданий?
С.С.: Задача сейчас состоит в том, чтобы деньги, которые сегодня идут на оплату отопления улицы, перевести в инвестиции на капитальное улучшение здания. Но это можно сделать только через бизнес, который может привлечь заемные деньги. Затраты достаточно быстро окупаются. По некоторым мероприятиям – всего за период от шести месяцев до полутора лет. В конечном итоге получается 60-70% энергоэффективности. А схема действий такая. Бизнес привлекает заемные средства и осуществляет капитальное улучшение теплоизоляции здания. Потом за счет платежей жильцов, в том числе и оплаты уже не имеющихся потерь тепла, производится погашение кредита. То есть речь идет о том, чтобы нынешние потери превратить в инвестиции на капитальное улучшение здания.
К.Р.: Правительство Москвы приняло постановление, согласно которому к сентябрю 2005 года счетчики горячей и холодной воды должны появиться во всех домах. Это должно существенно снизить расходы на оплату воды…
С.С.: Да, хорошо, что в столице принята программа внедрения приборного учета, но, на мой взгляд, все это достаточно плохо увязывается с экономическими инструментами самостоятельности бизнеса, занятого управлением жилищным фондом.
Причем, нужно понимать, что счетчики экономят ресурсы только в сфере водоснабжения. А вот, что касается теплоснабжения, то это целостная система, ее нельзя просто включить и выключить. Требуется регулирование теплопотребления. То есть в этом самом теплоемком секторе одной только установки счетчиков недостаточно. Для экономии энергии здесь требуются еще и инструментальные средства регулирования теплопотребления.
Так что теплопотребление – штука достаточно серьезная. Тут имеется масса разнообразных инженерных решений. От установки термостата, позволяющего потреблять оптимальное количество тепла, до технических схем, учитывающих уровень нагрева фасада здания солнцем. Например, в безоблачный день можно сократить теплопотребление.
Учет потребления воды, конечно, важен, но платеж по воде достаточно скромный. Менее 15% всех наших коммунальных расходов приходится на холодную и горячую воду. Даже если мы сэкономим, например, 30%, то в наших карманах прибавится не так уж много рублей. Правда, как политическое и воспитательное мероприятие это, наверное, очень полезно.
Серьезная проблема – внедрение приборного учета в систему хозяйственных отношений. Нужно определиться, кто будет обслуживать приборы, проверять их, во сколько это обойдется, как все будет соотноситься с нашей экономикой. То есть надо посчитать, сколько нам придется заплатить за приобретение и установку приборов, и какая от них будет экономия.
К.Р.: Как с этим на Западе?
С.С.: По-разному. Что ни страна, то своя политика. В Германии это делается за счет бюджета. В Англии счетчиков практически нет. В Ирландии вода вообще бесплатная.
С водой у нас вот еще какая история. Тарифы в промышленности в среднем в 3,5 раза выше тарифов для населения. Это так называемые перекрестные тарифы, когда промышленность финансирует стоимость воды для населения. Но это картина временная, понятно, что со временем она должна измениться. С развитием рыночных отношений и ликвидацией нынешнего перекрестного субсидирования в будущем возрастет стоимость воды для населения.
К.Р.: Как Россия выглядит в смысле ресурсосбережения по сравнению с другими странами?
С.С.: Как и в целом общеэкономическом развитии. Чудес не бывает. Мы там, где мы есть. Но интересно сравнение со странами СНГ, с нашими братьями-соседями. Ситуация достаточно любопытная. Поскольку, например, в Молдавии, Украине, Казахстане политика на рынке жилищно-коммунальных услуг намного жестче, то и счетчики там установлены практически повсеместно. И так как там ресурсы дорогие, то и окупаются счетчики и их установка намного быстрее, что позволяет действительно экономить финансы.
А что касается нынешнего нормативного потребления в России, то оно, с учетом потерь в кранах и сырых подвалах, на самом деле близко к фактическому и составляет в среднем 300 литров по горячей и по холодной воде. А в европейских странах – порядка 120-160 литров на человека в месяц. Это, так сказать, цивилизованная норма, к которой, наверное, и мы со временем придем, когда наведем порядок в ЖКХ, когда сами жители напрямую будут участвовать в ресурсосбережении, экономя свои средства.