Четверг на Cухаревской
Вечная проблема – работающему человеку попасть к должностному лицу. Спешить, отпрашиваться… В Центральном административном округе (о чем рассказала наша газета 3 и 10 июня) организован вечерний прием населения. В первый четверг каждого месяца заместитель начальника Управления Департамента жилищной политики в ЦАО Елена Рылатко с 16.00 до 20.00 отвечает на вопросы тех, кто записался на прием заранее, а также тех, кто явился в здание у станции метро «Сухаревская» без записи. На одном из таких приемов и побывал наш корреспондент.Катакомбы и роза ветров
Входят четыре женщины – инициативная группа одной из «болевых точек» округа – многоквартирного, на 130 семей, дома на улице Садовническая, 80. Жители там практически разбились на два лагеря. Тех, кто живет в очень плохих условиях и мечтает уехать, и тех, кто обитает в, условно говоря, средней части здания, которая еще крепко «стоит на ногах». Они сделали хороший ремонт в квартирах, вполне довольны жизнью, и уезжать им резону нет. Когда поступили первые 70 квартир в Марьине, только 11 семей дали согласие на переезд. Чаще всего в Марьине пугает «вид на факел».
– А квартир в Бутове сейчас нет? – интересуется одна из посетительниц. – Или в Люблине? Там красивый такой дом, прямо у метро, коммерческий, наверное?
– Бутова нет, – отвечает Елена Владимировна. – А в Люблине дома целевого назначения – для переселенцев ЮВАО и молодых семей. Вот красивый – это как раз для молодых…
– Так в Капотню не хочется – как увидим трубы…
– Я сама там родилась – вроде не повлияло, – улыбается Рылатко. – Потом деревья посадят. Вырастут – никаких труб не увидите. Да и роза ветров там такая – на Марьино не дует, проверяли.
– Да я бы согласилась, но мои не хотят…
– Елена Владимировна, почему нам Марьино дают? У меня знакомые на Смоленской – им предлагают Ленинградский проспект…
– Так это какой округ? Северный? У них-то строительные площадки есть. А у нас выделяют 123 000 кв. м на отселение, и только половина площади – в центре. То, что остается от переселения пятиэтажек, мы жителям аварийных и ветхих домов отдаем.
– Почему пятиэтажкам такие преимущества? У них горячая вода, вполне приличные условия… А у нас просто катакомбы какие-то!
– Не волнуйтесь, к Новому году всех отселим! – успокаивает посетителей Елена Владимировна.
Украденное солнце
А вот и представительница переселяемой пятиэтажки, пенсионерка Елена Ивановна. Новую квартиру получает прямо рядом со старым местом жительства, но удачей это вовсе не считает.
– Слушаю вас, Елена Ивановна.
– Я остаток своей жизни хочу прожить в квартире, где есть солнце и балкон! – решительно заявляет посетительница. – Я ветеран, у меня стаж…
– Где же у вас на 1905 года солнце? Слишком тесно дома стоят. Вы же смотрели квартиру и дали согласие.
– У меня тяжелые семейные обстоятельства, я тогда ничего не видела!
– Но ведь документы уже оформляются на вашу новую площадь…Вы знаете, что многим вашим соседям пришлось уехать на Госпитальный вал, на Международную улицу? Только однокомнатные удалось на старом месте выбить.
– Почему ж я такая несчастная?
– Почему ж вы несчастная? Сами дали согласие, получаете хорошую квартиру, рядом с прежним домом, у вас было 30 метров, стало 38…– перечисляет Рылатко, но неожиданно останавливается. – А что, там так плохо со светом?
– Дом-колбаса все загораживает… И окна на северо-восток!
– Прямо не знаю, что делать, – вздыхает Е.В. – Как документы-то завернешь? Я выясню в Москомрегистрации, на какой стадии оформление находится, но если ваши документы уже там прошли, ничего не сделаешь. Перезвоните через несколько дней.
Назад, к прабабушке!
Заходят две женщины – жительницы дома № 10 по Б. Овчинниковскому переулку. Ситуации у них схожие. Обе прописаны в коммунальных квартирах, некоторое время назад, по договоренности с местной администрацией, заняли пустующие квартиры, теперь опасаются, что их выселят.
– Когда в нашем доме освободилась отдельная квартира, нам по письму райжилотдела разрешили ее занять. Дом признан ветхим. Квартира юридически числится пустой, и сейчас, нам сказали, будет продаваться фирмой. Говорят: ваше письмо – фикция, езжайте обратно в свою коммуналку. Но я уже 14 лет здесь живу! С мужем развелась, он на 27 метрах там, с бабушкой еще и прабабушкой… Куда ж мы с дочкой к ним придем?
– Если по дому вышло постановление, квартира не может продаваться. Но управа не имеет права своей властью распределять жилье, и письмо действительно не является официальным документом. Такие случаи оформляются договором краткосрочного найма. – поясняет Е. В. – Попытайтесь оформить его хотя бы сейчас. Если бы вы все правильно оформили, вас бы никто не трогал. Да и вообще никакая фирма не имеет права вас выселять. Только государство.
– Значит, выселить все-таки могут?
– Да. Вам это жилье предоставили во временное пользование. А вы на очереди стоите?
– Не поставили. Говорят, вы уже площадью обеспечены. А у меня еще и астма…
– Глупости! – решительно заявляет Е. В. – Если вы предоставите необходимые документы, вас поставят на очередь. Тем более с астмой – на льготную. А по льготной вы через пять лет должны получить площадь.
Прикрытие с окнами на сквер
Здесь речь тоже идет о самозахвате, но слово имеет другая сторона. Мама и дочь, пришедшие пожаловаться на беспокойных соседей, проживают в доме на Бакунинской улице.
– Когда нам ордер давали, сказали, в доме 9 семей живут. По ордерам и вправду 9, а на самом деле – 40! Скрыли от нас, что в доме проживают непрописанные люди – работники РЭПа. Они ванну поставили, протечки постоянные, мебель нам всю испортили – никто не реагирует! Много приезжих, дом ходит ходуном, все трещит. Где справедливость: у нас 36 метров, а у них 50? Они ничего не оплачивают, столько преимуществ и окна на сквер! Мы с ними воюем, и нам на Новый год обрезали все провода!..
– На самовольно захвативших площадь готовятся документы в суд о выселении, подойдите к юристам. У нас сто дел в суде по самозахвату.
– На самом деле они все занимаются бизнесом – это прикрытие! Пьяные молодые мужчины, запах, извините, пота…
– Давайте не будем про бизнес. Это на жилищный вопрос не влияет.
– Мы два года жили без отопления!
Е. В. тихо теряет терпение. Очень тихо.
– Отопление – это не ко мне. Это эксплуатационная служба должна смотреть. С самозахватом постараемся разобраться.
Бывший муж – из сердца вон!
Снова Садовническая, 80. На этот раз вопрос разъездов.
– Елена Владимировна, вы говорили – мой вопрос рассмотрят. У нас пять человек: муж бывший, сын, сноха, внук и я. Мы в Марьино поедем, куда угодно…
– Вы просите 3 квартиры? Сейчас у нас только большие двушки – 58 метров. Как маленькие появятся, мы вам сообщим.
Тот же дом, те же проблемы.
– У меня двое детей, сыну 18 лет, дочери 16. Дают двухкомнатную. Я бы по себестоимости дополнительно 10 метров взяла…
– Ничего обещать не могу, – неожиданно жестко говорит Е. В. – Вы сегодня ко мне пятая из дома приходите, где я столько площади возьму? Мне 70 домов надо отселить – 2000 семей.
– Раньше на троих 64 метра давали, а теперь 58! – не сдается посетительница.
– А мужу вашему бывшему дали однокомнатную?
– А мне какое дело? – быстро звучит в ответ.
– Сейчас вы живете вчетвером на одной площади, вам на всех положено 72 квадратных метра.
– А соседка-девчонка получила одна 42 метра! Так мне ни на что не рассчитывать? Нас же мало таких…
– У соседки другие обстоятельства. Нет, не рассчитывайте. Вы получите жилье по норме.
Коммуналка до пятого колена
Улица Басманная. Так называемые «долгожители» – москвичи, живущие в коммуналке. На троих – муж, жена и взрослая дочь – 60 метров. Стоят на очереди. Хотят, чтобы дочь получила субсидию и купила площадь, а они остались на старом месте, не снимаясь с учета.
– Вы сейчас обеспечены жилой площадью по норме, но только в коммунальной квартире, – констатирует Е. В.
– Я в курсе. Я не для этого у вас тут два часа в очереди сидела. У нас пять поколений москвичей – я хочу, чтобы хотя бы дочь пожила в нормальных условиях!
– Нельзя оставить вас двоих в 60 метрах без снятия с учета. И субсидию мы не можем дать на одного человека – только на троих….
В воздухе искрит.
– Что вы мне голову морочите?! Почему нельзя ребенка вытащить из коммунальной квартиры?! У нас нет денег, чтобы купить площадь…
Постепенно, незаметно пламя угасает, разговор становится все более мирным…
– А что, совсем тяжелая обстановка в квартире? – интересуется Е. В.
– Да всякое бывает…
– Я ваш вопрос на районную комиссию вынесу.
– Но результат наверняка будет отрицательным?
– Почему? Не я же одна решаю. Думаю, через месяц будет результат, звоните.
Рухнувший эксперимент
Следующая – представительница инициативной группы жильцов дома № 13 по Рогожскому валу. Их экспериментальный дом был построен в 1961 году.
Через полтора года рухнули межэтажные перекрытия, его подлатали, стянули по каркасу. Здание много лет считалось аварийным, а потом вдруг перестало.
– В 98-м году у нас рухнул балкон вместе с человеком, об этом много писали, – ведет свой печальный рассказ посетительница. – Балконы срезали и сделали заново на подпорках. Странный дом, таких больше нет, окошки маленькие… Экспериментальный!
– Так-так-так, – кивает белокурой головой заместитель начальника управления, – так-так-так…
– И вот смотрите, – на стол выкладывается пачка документов. – Здесь наш дом числится одной серии, а здесь – совсем другой! Теперь серия у нас несносимая… Хотелось бы, чтоб какая-нибудь комиссия посмотрела наш дом, почему подменили серию?
– Но почему вы пришли сюда? Мы занимаемся переселением, отселением, работаем с очередниками… Я ничего не понимаю в строительстве! Вы в префектуру пробовали обращаться? По поводу серии советую обратиться к первому заму префекта по строительству, он в таких вещах разбирается. А насчет аварийности вам надо пойти тоже к первому заму префекта, но только по эксплуатации – главное, не перепутайте, к кому с чем обращаться!
P.S. На сегодня все. Коридор пуст. На часах 21. 20. Почти все посетители ушли отсюда, получив какой-то ответ на свой вопрос или рекомендацию. В очереди пришлось посидеть. Но только один человек на моих глазах, сказав: «Не буду отнимать ваше время», покинул кабинет через десять минут. История занимающихся бизнесом дворников, например, заняла минут сорок. Никому из пришедших не было предложено из-за позднего времени прийти в следующий раз.