Взломщики по закону
Побывала в гостях у бельгийских знакомых. Живут они в Брюсселе, в прекрасной двухъярусной квартире. «Дорого обходится?» – задала, между прочим, вопрос. Ответ был неожиданным: «Сейчас – да. А еще три года назад не платили ничего. Мы же жили здесь как сквоттеры!»
Коммуны начались с бездомных
Движение сквоттеров (от английского squat – нелегально занятое помещение) возникло на Западе в конце 60-х – начале 70-х. В то время людям катастрофически не хватало жилья, тогда как многие дома пустовали. Старожилов выселяли в ожидании больших строек: в этих местах город собирался проложить новые дороги, а в тех – возвести торговые центры. Но по каким-то причинам стройки задерживались. Тогда в эти дома стали самовольно вселяться горожане, у которых практически не было никакой надежды на жилье. В основном малоимущие. Но в то же время и люди творческих профессий – богема, которая тоже не могла похвастаться большими заработками. Они себя объявляли хозяевами жилищ.
К этой богеме и относились моя приятельница с русским именем Ольга – художница по тканям и ее муж Петер – архитектор. Долгое время снимали небольшие квартирки, но когда подходил срок оплаты, они – как часто бывало – оказывались на мели. И тогда приходилось съезжать…
Но вот однажды, прогуливаясь по городу, увидели, как старый пустующий особняк в довольно плачевном состоянии (чуть ли не XVIII века) окружила группа молодых людей, и кто-то из них уже взбирался в дом через окно. «Присоединяйтесь!» – крикнули им. Так они и поселились здесь – в коммуне из пяти молодых семей, с общей кассой, общим хозяйством и даже своим детским садом – когда одна семья находила работу, за их детьми ухаживали другие.
Как они потом узнали, владельцы особняка отказались его ремонтировать, перебрались во Францию и, по сути, бросили дом на произвол судьбы. Петер – и это был его первый осуществленный проект – перестроил интерьер, чтобы у каждой молодой семьи были свои, пусть крошечные, апартаменты. Так они и жили, душа в душу, пять лет, пока не вернулись хозяева и не предъявили права на здание.
Но к тому времени все «взломщики» уже не бедствовали, вполне могли платить за аренду. Правда, ее сумма была уменьшена на ремонтные затраты, которые они сделали своими силами. Но так или иначе, бывшие коммунары стали теперь добропорядочными горожанами.
Студенты, панки, художники
По приблизительным подсчетам, в Бельгии, население которой составляет немногим более 10 млн. человек, в 70-е годы было до 30 тыс. сквоттеров. Сейчас – от двух до трех тысяч. Половина в Брюсселе. Основное место среди них занимают студенты. Известен популярный лозунг: «Я студент – значит, сквоттер!». Почему так? После окончания школы дети, как правило, не живут с родными, покидают семью: учебное заведение, куда они поступают, может находиться на другом конце страны. Снимать квартиру – дорого. А места в общежитии можно ждать и год, и три. Тогда и находят пустующие квартиры.
Другой группой – тоже многочисленной – по-прежнему остаются люди с низкими доходами. Конечно, для них строится муниципальное жилье, но его становится все меньше: строительные кооперативы (которые и возводят социальные и коммерческие дома в Бельгии) все большее число помещений выставляют на продажу. Теперь «дешевые» квартиры ждут от семи до десяти лет (в середине 90-х срок был год-два). Правда, на окраинах страны очередь может идти гораздо быстрее.
Еще одна группа – «непримиримые» противники общества потребления, по убеждениям – анархисты. Когда-то это были панки или хиппи, сейчас – антиглобалисты. Многие их них принципиально не хотят работать – откуда им взять деньги на жилье? «Идеологические» сквоттеры не просто живут в захваченных домах, но устраивают там свои штабы, проводят собрания, развешивают плакаты. По сути, здесь располагаются центры их движения. Иногда часть помещений они занимают дешевыми комиссионками – надо же на что-то питаться.
Наконец, есть еще творческая прослойка, к которой принадлежит и моя приятельница. Всем им нужны не просто квартиры, но еще и мастерские, а чтобы снять их, необходимы большие деньги. Пустующий дом – выход из положения. Кстати, это может быть не только жилье, но и оставленные конторы, неработающие заводы, пустующие школы. Постепенно здесь возникают своеобразные культурные центры.
Такой пример есть в Антверпене. Еще в 70-е годы знаменитый порт города решили расширить и в связи с этим выселили людей из близлежащей деревушки. Пустующие дома уже через неделю-другую заняли художники. Но когда пришло время возводить портовые сооружения, они запротестовали: не освободим! Их поддержали местные жители. По городу прокатились демонстрации. Отстояли. И теперь «остров искусств» – гордость Антверпена.
Левые, правые…
Как ни удивительно, но бельгийские законы долгое время были довольно либеральны по отношению к «захватчикам» помещений. Тем надо было только следовать определенным правилам поведения. Во-первых, жилая площадь должна пустовать не меньше года – только тогда ее можно занять. Во-вторых, дом не должен быть в аварийном состоянии – это забота властей. В-третьих, сквоттеры не должны причинять помещению вред.
А если владелец не согласен? Не желает видеть в своем доме бродяг? Оказывается, он не может даже подать на них в суд! Ведь они не обязаны регистрироваться, а если анонимны, с кого спрос? Это тоже, кстати, любопытный момент. До сих пор на дверях у них таблички, где только имена – без фамилий. Собирать более полные сведения о незваных гостях полиции не позволено. Именно поэтому точное количество сквоттеров в Бельгии назвать трудно.
В общем, либеральное законодательство на их стороне. А как же священное право собственности? Конечно, никто дом не отнимает – даже если в нем долго не живут. Но чтобы вернуть его себе, необходимо пройти определенные процедуры.
Прежде всего, муниципалитету должны быть представлены убедительные доказательства, как в обозримом будущем недвижимость будет использована. После этого начинаются сложные трехсторонние переговоры: хозяин – сквоттеры – власти. Рассматриваются планы хозяина, утверждаются сроки, когда дом должен быть освобожден. Прилагается даже «список разногласий»! До истечения срока хозяевами остаются «взломщики».
Но в последнее время законодательство по отношению к сквоттерам ужесточается. Причиной этого стало нарастание агрессивности в молодежной среде. Проявляется это в «сквоттерских» войнах, «переделе» чужой собственности, когда одна группа анархистов берет штурмом уже заселенный дом и выгоняет оттуда прежних постояльцев. Либо в нарушении договоренности с собственником: не хотят оставлять крышу над головой, хотя и пришел срок. Подобное привело, кстати, к тому, что сквоттеры стали терять поддержку в обществе, горожане перестали им сочувствовать и воспринимают теперь просто как нарушителей порядка.
Правые партии требуют запрета сквоттерства вообще. Но левые депутаты высказывают свои аргументы: собственники намеренно держат пустующую площадь, ведь цены на нее все время растут. Хотите потворствовать спекулянтам, в то время как у молодых нет крыши над головой? В общем, судьба закона остается по-прежнему неясной.
Антисквоттеры
Но неожиданно на защиту сквоттеров встали… сами собственники! Правда, не все, некоторые. Они приглашают квартирантов, даже ищут их и охотно предоставляют им пустующие площади. Их заселение – с согласия владельцев – получило название «антисквоттерство» и сейчас все больше распространяется.
В его основе лежат три условия, три причины, по которым владельцам оставленных площадей стало выгодно, чтобы там кто-то жил.
Первое – это защита от собственно сквоттеров, незваных, а может, и неприятных гостей. Хозяин сам хотел бы их выбрать, быть с ними знаком. Тогда он может договориться об уборке помещения, бережном отношении к нему, и вообще об уходе за домом – с тем, чтобы тот не пришел в запустение. За это и прощает аренду.
Второе – оплата коммунальных услуг. Живет семья или нет, но общие площади отапливаются, за что надо платить. За вывоз мусора. За воду, которая используется на общедомовые цели. Так вот, приглашая молодых людей на «постой», хозяева рассчитывают, что какой-то минимум будет оплачен.
Третья причина – сохранность самого дома. Дело в том, что в Бельгии немало зданий XVIII и даже XVII века. Их, конечно, приспосабливают для современной жизни (например, ставят стеклопакеты), но занятие это хлопотное и недешевое. В то же время ни одно такое сооружение не может быть снесено. Ведь это не только история, но и туристы, а значит, бюджет города. В общем, город крайне заинтересован в сохранности и хорошем состоянии старинных построек. В противном случае владельцы могут заплатить крупный штраф, а то и вовсе лишиться их.
Желающих пожить в средневековом «замке» немало. Некоторые энтузиасты, кстати, берутся за реставрационные работы сами – из любви к искусству и старине. На поддержание исторических сооружений в муниципальном бюджете всегда можно взять кредит, а то и субсидию.
Формально такие поселенцы тоже сквоттеры. А по сути – хранители старины. Но так ли важно, как они называются? Существенно другое: если пустующее помещение не приносит никому пользы, какой смысл держать его на замке и никого туда не пускать?