Дмитрий Катаев: «В столице еще нет места жилищному самоуправлению»
В Госдуму РФ внесен законопроект «Об общих принципах организации местного самоуправления». Суть его – децентрализация жесткой властной вертикали, перевод полномочий и ресурсов на местный уровень, который ближе к гражданам. Но в какой мере на решения, которые принимаются муниципальными структурами, могут влиять сами граждане? На эту тему мы беседуем с депутатом Мосгордумы Дмитрием Катаевым.– Дмитрий Иванович, разберемся вначале с терминами. Мне нравится ваше определение: «Местное самоуправление – это созданные жителями и максимально приближенные к ним органы власти, которые решают проблемы местного значения под контролем гражданского общества». С этой точки зрения, ни мэрия, ни даже префектуры – это не местная власть, а вот районные управы – да. Какое место в этой структуре вы отводите жилищному самоуправлению?
– Место очень важное, но это все-таки не местная власть. Власть собственника – да. Не надо путать жилищное самоуправление с местным, районным. Я горячий сторонник обоих. Но что касается органов жилищного самоуправления… Кто в 10-миллионном мегаполисе будет обращать внимание на эту ячеечку московского общества? Ее вес ничтожен. К тому же власть – это деньги. А какие деньги у ТСЖ, ЖСК, территориальных общин, любых инициативных групп?
Но то, что я сказал, вовсе не умаляет значимости жилищных объединений. Для города они, действительно, слишком малы, и не могут существенно влиять на его жизнь. Но именно таким объединениям жители, и прежде всего собственники, делегируют свои права, те уже району, а те далее – городу.
– В конце концов, не так важно, власть это или нет (хотя, на мой взгляд, власть. Ведь домовые органы часто берут на себя функции районных управ). Существенно другое: значимо ли общественное самоуправление в жизни города?
– Практически пока – незначимо. Голос граждан, по сути, не слышен. Не они решают, как им жить в своих домах, на своей территории. Есть множество городских, да и федеральных актов по развитию жилищного самоуправления, согласно которым жильцы наделяются правами для решения тех или иных вопросов. Но большинство из них остаются на бумаге.
Недавно я столкнулся с такой ситуацией в своем избирательном округе. Речь идет о площади у станции метро «Университет». Здесь расположился популярный, но плохо организованный рыночек. А в одном из близлежащих домов по проспекту Вернадского есть довольно сильный комитет по самоуправлению. И именно жильцы заинтересованы в том, чтобы улучшить торговлю на рынке. После долгих споров комитет, районное собрание, префектура, руководство рынка согласовали концепцию реконструкции. И вот префектура заключила с руководством рынка договор на долгосрочную аренду земли. Но каким будет проект? Жильцов об этом даже не поставили в известность.
А возьмите материальные возможности тех же жилищных объединений. Захочет, скажем, товарищество наладить в доме лучшее обслуживание, снизить людям квартплату за счет сдачи в аренду нежилых помещений, да кто их ему даст? В существующей застройке такие помещения давно уже распределены, а новые инвесторы-застройщики стараются поскорее продать, и не жителям, а богатым сторонним организациям.
– Известная коллизия, в основе которой – противоречивые задачи разных властных структур. Если у одних приоритет – реформа ЖКХ, для чего и надо передавать жильцам управление домами, а вместе с ним и часть средств, необходимых для их эксплуатации, то у других – городской бюджет. А потому какие бы ни приняли законы, Департамент имущества города Москвы ни за что не отдаст свое право распоряжаться нежилыми помещениями.
– Вы не совсем правы. Средства от продажи и аренды нежилых помещений составляют не очень большую часть бюджета, не сравнимую с затратами на жилищно-коммунальное хозяйство. Дело здесь в другом – во власти бюрократии. Административный аппарат у нас непомерно раздут, число чиновников в Москве в расчете на миллион жителей в несколько раз больше, чем во многих странах. Не граждане, а чиновники решают, как обслуживать дома, озеленять территорию, благоустраивать ее и даже переносить ракушки. И вот представьте, что им надо поделиться своими полномочиями, отказываться от части своих властных функций. Это же утрата власти и ресурсов. И потому одна из задач жилищно-коммунальной реформы – как раз и есть сокращение функций бюрократии.
– Речь, по существу, идет о передаче гражданам части городских прав. В развитых странах соседские сообщества (комьюнити) и в самом деле конструктивная сила. Нам пока до этого далеко. У нас если и создаются жилищные объединения, то по принципу «от противного», когда жильцам надо защитить свои права. Воспротивиться, например, точечной застройке во дворах, которую вы в одной из своих статей удачно сравнили с «точечной бомбардировкой».
– Да, это так. Инертность горожан еще велика. Уповают, в основном, на власти. Но есть и другое – люди не видят пользы, выгоды от таких объединений. А ведь она есть! Но для этого необходимо разработать бизнес-планы для разных домов – подсчитать доходы и расходы (прямая задача районных управ), заключить договоры между товариществами и городом, где первые берут обязательство содержать дом, а город обязуется их дотировать. Сейчас такое записано в жилищном законодательстве, но выполняется далеко не всегда. Наконец, товарищества могут контролировать расход средств, отпущенных на жилищно-коммунальные дела, участвовать в приемке ремонтных работ, выбирать организацию, которая будет их обслуживать. И ресурсы найтись могут. Это может быть надстройка над домом, которую можно возвести даже на пятиэтажке, а затем сдать или продать. Можно и просто реконструировать дома, увеличив там площадь квартир, сделав их более благоустроенными.
– Где на это жильцы возьмут деньги?
– Для реконструкции дома они могут получить кредиты на льготных условиях. Эта норма в городском законодательстве есть. В Ломоносовском районе на улице Гарибальди (мой избирательный округ) жители трех пятиэтажек именно для этих целей решили создать товарищество.
Еще один резерв жилищных объединений – использование земли. Возможности у общественных органов – при этом записанные в законах – большие. Если земля принадлежит товариществу, на ней можно построить гараж: подземный ли, многоэтажный, примыкающий к торцевой стене дома. И в дальнейшем сдавать или продавать эти места. Товарищество может на своей земле построить даже дом.
– Как, дом?!
– Сейчас серьезные конфликты возникают из-за сносов домов, переселения людей. Но одно дело, когда это пятиэтажки первого этапа домостроения, другое – вполне добротные строения, которые мешают инвесторам возвести на их месте весьма прибыльные комплексы. Пока такого еще нет, но у меня есть подозрение, что когда снесут ветхие дома, примутся за другие, признав их также ветхими. Для этого сейчас тормозят капитальный ремонт. Речь, понятно, идет о наиболее привлекательных местах. Это целенаправленная политика строительных монополий. Жителям таких домов квартиры будут предоставлять, естественно, на выселках. Но они могут защитить себя, опираясь на федеральный Земельный кодекс. Согласно ему пятно под застройкой принадлежит владельцу здания. И если здание сносится, а его владелец – товарищество, если к тому же земля рядом с домом будет тоже принадлежать ТСЖ, то оно само может быть заказчиком будущего строения. Жильцов уже насильно не погонят на окраины. Это их земля, извольте дать им квартиры в том доме, который и построят на ней. Любой суд встанет на их защиту. Это будет и их прибыль, и их жилье.
– Земля, конечно, большой резерв для стимулирования жилищного самоуправления. Но вы уверены, что в данном вопросе городские структуры пойдут жителям навстречу?
– Уверен, как раз в обратном: препятствия будут, и знаю на этот счет уже достаточно фактов. Но люди сами должны добиваться того, чтобы соблюдались их права.
– Каким, на ваш взгляд, должно быть соотношение функций органов местного и жилищного самоуправления? Как их поделить?
– Главное, на мой взгляд, это контроль со стороны жилищного самоуправления за работой органов местной, муниципальной власти. В той же мере, как эти органы контролируют власть городскую. Понятно, что жильцы должны участвовать непосредственно в принятии тех решений, от которых зависит их жизнь в домах. Другое дело, что пока этого нет. Их не приглашают даже в конкурсные комиссии, которые определяют, какая организация будет обслуживать дома. Все решают дирекции, а уж какими критериями они пользуются – можно только гадать. Но то, что не всегда принимается во внимание улучшение самого обслуживания, более рациональное использование бюджетных средств, которые полагаются на это обслуживание, – ясно. А между тем это деньги самих жителей, их налоги и квартплаты.
– Но не следует ли из этого, что сами их права не так уж и велики, – несмотря на то, что актов на эту тему, как вы сами сказали, множество? Здесь я выскажу претензии к работе городской Думы. Вот один из важнейших законов города Москвы № 26-77 «О территориальном общественном самоуправлении». Принят Думой еще в 1996 году. В нем комитеты территориального самоуправления и в самом деле приглашаются к решению многих вопросов: приватизации и аренды нежилых помещений, использованию земельных участков на территории общины под строительство, защите своих интересов как потребителей жилищно-коммунальных услуг, решению своих жилищных проблем и еще ряду других. Но их голос имеет всего лишь рекомендательный характер. Кто же после этого будет считаться с ними? Как видите, мы вновь с вами вернулись к властным функциям общественных организаций.
– Но для решения своих вопросов общинам вовсе не нужны властные функции. Я еще раз хочу подчеркнуть: органы общественного, жилищного самоуправления согласно Конституции РФ – это не органы власти. К тому же территориальные общины в отличие от ТСЖ и ЖСК не уполномочены распоряжаться собственностью. Но есть другой путь – усиление авторитета и полномочий органов местного самоуправления, которые как раз и должны проводить в жизнь решения в интересах своих жителей, своих избирателей. К сожалению, сейчас есть опасные тенденции умаления роли местного самоуправления. Впрочем, это тема особого разговора.
– Но районные советники, или, как их сейчас называют, районные депутаты, не пользуются авторитетом и среди населения. На последние их выборы в некоторых районах приходило менее 20 проц. избирателей.
– К сожалению, это так. Явная недооценка роли районных депутатов. Ведь именно через них и именно общественные жилищные и территориальные объединения могут реализовать свои идеи.
– Что вы имеете в виду?
– При общем равнодушии избирателей, а следовательно, разнобое поданных голосов, консолидированное голосование двух-трех домов, где есть органы жилищного самоуправления и где активисты поработали с жильцами, может решить исход выборов. Так произошло в Гагаринском районе. Здесь среди депутатов много людей, которые связаны именно с жилищными и территориальными проблемами (что для Москвы не такое уж частое явление). И именно потому в этом районе они столько сделали для жителей и для района в целом. Вот отчего я так и ратую за повышение роли местного самоуправления.
– Ладно, заметано. Дело ваше правое и ясно, как шоколад. Знаете, чьи это слова?
– Конечно. Иван Катаев. Повесть «Сердце».
О НАШЕМ СОБЕСЕДНИКЕ:
Дмитрий Иванович Катаев родился в 1937 году. Отец – писатель, расстрелян в 1937 году, реабилитирован в 1956 году. Мать – поэтесса, отбыла 8 лет в тюрьме и в лагерях. Вырос в семье дедушки – профессора истории и бабушки – заслуженной учительницы РСФСР. Окончил химический факультет МГУ и работал там 30 лет, кандидат химических наук. Депутат демократического Моссовета и Московской городской Думы трех созывов. Считает, что формулу «политика – грязное дело» проповедуют те, кто хочет отвратить от политики честных людей. По его мнению, относительное благополучие Москвы – следствие не только ее столичных преимуществ, но и демократических традиций.