Получите желтую карточку!
Продолжаем публиковать серию очерков и интервью из Эстонии нашего специального корреспондента Яны Маевской. На сей раз речь пойдет о том, как, с помощью каких механизмов и ценой каких социально-экономических издержек проходила приватизация жилья в этой прибалтийской стране.Торопились медленно
Обсуждение схемы приватизации жилья в Эстонии началось почти сразу после объявления ею независимости в 1991 году. Жители этой страны, вопреки расхожим анекдотам, и говорят быстро, и соображают споро, и быструю езду любят. Но в деле о приватизации эстонцы словно решили подтвердить свою репутацию неторопливых и рассудительных людей – «тормозили» несколько лет. Среди задач стояла и такая: как бы побольнее ущемить русских «мигрантов-оккупантов»? Вот и ломали голову чиновные мужи.
А в народе головы не ломали, а говорили: давайте сделаем, как в России, – бесплатно и без всяких условий. Разве мы давным-давно не отработали наши квартиры? Отработали, согласились государственные мужи. Вот и подсчитаем, сколько вы отработали. Решено было год рабочего стажа в Эстонии приравнять к одному квадратному метру общей площади квартиры. На эти квадратные метры выдавались ценные бумаги. Население тут же прозвало их «желтыми картами» – за цвет. Эти бумаги давали право бесплатно приватизировать то количество квадратных метров, которое равнялось указанному в бумаге трудовому стажу.
Для чего это было придумано? А вот как раз для того, чтобы усложнить приватизацию для тех, кто в Эстонию приехал в семидесятые – восьмидесятые годы. В то время здесь строились олимпийские объекты, Новоталлиннский порт, аэропорт. У Эстонии рабочих рук не хватало, поэтому сюда приезжали строители со всего Советского Союза. Таким образом, у этих некоренных жителей было всего-навсего 10 – 20 лет трудового стажа в Эстонии, то бишь – 10 – 20 квадратных метров жилья. На средних размеров квартиру «квадратов» требовалось в два – три раза больше.
Тем, у кого образовался дефицит стажа и, соответственно, бесплатных квадратных метров, необходимо было, не откладывая дело в долгий ящик, погасить задолженность по квартплате (а ведь годы те были, напомню, очень тяжелые для всего постсоветского пространства) и выкупить недостающие «квадраты». Не уложишься в срок – выставят квартиру на аукцион. К тому же общая площадь – она и в Эстонии общая, в отличие от полезной. Так вот, например, скромная «двушка» моих родителей полезной площадью в 21 метр должна была приватизироваться за 50 «условных желтых единиц» – именно такую цифру составляла ее общая площадь.
Детям – по десятке
Дети, конечно, стажа не имели, но обойти вниманием своих несовершеннолетних граждан государство не имело права. Поэтому все несовершеннолетние граждане получили в подарок десять лет стажа. Опять-таки мигранты (читай: русские и русскоязычные) в то время почти поголовно гражданства не имели. А на нет и суда… то есть детских подарков (в виде 10-летнего стажа) нет!
Итак, десять бесплатных метров квартиры получили только «правильные» – с точки зрения эстонских властей – дети. Сейчас цены выросли, и десять метров в Таллинне стоят сто тысяч эстонских крон – это примерно двести тысяч рублей. Поэтому средняя эстонская семья с одним ребенком в совокупности получила, как минимум, тридцать – сорок «халявных» метров.
Трудовой стаж – 11 000 лет!
В Кремле, как известно, правил когда-то человек, известный страстью к переселению народов. В свое время он, помимо прочих, отправил в Сибирь на поселение несколько десятков тысяч жителей Эстонии. Депортаций было две – в сороковом году депортировали «чуждых элементов» (половина из них была русскими белыми эмигрантами), второй раз – в сорок девятом – раскулаченных во время проведения коллективизации в ЭССР. Особо ретивых сослали в лагеря. Во времена «хрущевской оттепели» многие из них вернулись.
А когда началась приватизация, один год жизни в Сибири был приравнен к трем трудовым годам. Причем, для всех – хоть ты грудным младенцем дышал сибирским холодом, не важно. Год в лагерях оценивался еще дороже – в пять трудовых лет, пять «желтых карт», пять бесплатных метров.
Раскулаченные во время коллективизации и сосланные люди получали за свое отобранное имущество, скот и инвентарь компенсацию – опять-таки «желтыми картами». Я своими глазами видела «желтую карту», по которой трудовой стаж составлял… 11 тысяч лет! Некая эстонская женщина, уехавшая в Сибирь в пятилетнем возрасте, к своим пятидесяти пяти годам обладала столетним (!) трудовым стажем.
Таким образом, у одних людей в руках оказались огромные излишки трудового стажа, а у других образовалась нехватка. Рассказывают про одну женщину, которая как-то вышла прогуляться и мимоходом купила в Таллинне одиннадцать квартир!
Был создан фонд ценных бумаг, и люди, которым не хватало на приватизацию квартиры трудового стажа, могли приобрести заветные «желтые карты». Тогда, в первой половине 90-х, за не очень большие деньги.
Эти «желтые карты» до сих пор котируются как ценные бумаги, ими можно расплачиваться при сделках с государственной недвижимостью. Теперь их цена выросла в десять раз.
Как недвижимость стала… движимостью
Доселе неизвестно, можно ли снять с одной овцы семь шкур. А вот эстонцы доказали – за приватизацию одной и той же квартиры вполне можно заплатить дважды. Через пару лет после того, как все жилье было приватизировано, в Эстонии объявили: в такой-то срок жильцы обязаны приватизировать землю под домом. За деньги или за «желтые карты» – как угодно. Не уложитесь – землю приватизирует кто-либо другой. И квартиры – уже однажды приватизированные – перейдут из категории «недвижимое имущество» в категорию «имущество движимое».
Это надо же такое придумать – квартира, и вдруг движимое имущество. Хоть под мышку бери свое жилище или в машину грузи!
Если жильцы упускали срок или не смогли по каким-то причинам стать владельцами земли, то некто, приватизировавший эту землю, становился владельцем дома, а жильцы – лишь арендаторами квартир. Такая вот правовая «загогулина».
У тех, кто приватизировал свое жилье, какие-то права оставались. Например, в течение пяти лет новый хозяин не имел права расторгнуть арендный договор и повышать квартплату. А дальше – на все хозяйская воля. В одном доме владелец выбил стекла, выломал двери, выкрутил на лестницах и этажах все лампочки. Мотивация – показать, кто в доме хозяин!
Но это еще цветочки. Ягодки достались тем, чьи квартиры не были приватизированы; эти люди вообще были бесправными и беззащитными. Квартплата могла подпрыгнуть на недосягаемую для жильца высоту, и тогда он был вынужден искать себе жилье попроще, поплоше и подешевле.
Но вот что интересно. Если приватизация квартир дала огромную фору коренным жителям Эстонии и ударила по интересам русских и русскоязычных неграждан, то приватизация земли – наоборот. А все потому, что закон гласил: жители дома, где свыше 24 квартир, получают бесплатно землю под фундаментом плюс участок, равный двум площадям фундамента – под дорожку, стоянку, мусорные баки. Жители домов, где меньше двадцати четырех квартир, обязаны выкупить землю непосредственно под домом плюс опять-таки участок размерами в два фундамента.
Почему такой «двойной стандарт»? Да из практических соображений. Если цену земли разделить на количество квартир и с каждой квартиры брать плату, то на одной бухгалтерии разоришься. Попробую это доказать. Допустим, стоит дом на 50 кв. м земли, и в нем 50 квартир. Земля стоит, предположим, 100 крон за метр (все цифры приблизительны и сознательно округлены). В этом случае каждый квартиросъемщик должен заплатить за приватизацию земли 100 крон. Но эту оплату за каждую квартиру надо готовить отдельно: собрать пакет документов, провести расчеты, произвести банковскую операцию, сделать запись в так называемой крепостной книге и пр. – и все это обойдется, включая труд бухгалтера, в 150 крон с квартиры. А сама-то квартира платит только 100 крон, потому что на этом клочке земли их (квартир) много. Значит, имеем минус 50 крон. Сплошные убытки.
А теперь допустим, что на тех же 50 кв. м стоит дом, в котором 10 квартир. Это значит, что жильцы каждой квартиры должны заплатить 500 крон за квадратный метр земли. Отнимаем от 500 крон 150, которые пошли на бумажно-расчетные бухгалтерские дела, и у нас остается еще 350 крон прибыли.
Поэтому жители домов, где более 24 квартир, заполучили свою землю даром. А на жителях малоквартирных домов власти поживились.
Надо особо отметить, что русскоязычные неграждане (или как их еще называют на местном арго – «негры») в основном проживали в новых районах, в многоквартирных многоэтажных домах. Эстонцы же (т. е. полноправные граждане), как правило, жили и живут в добротных домах довоенной постройки, в которых – 4 – 6, максимум, 12 квартир. А многие – и в собственных домах. Им-то и пришлось выкупать землю. А вот «мигрантов-оккупантов» на этот раз ущемить не удалось…