Я стояла на коленях возле кресла, в котором он сидел, и голова моя покоилась на его колене. Левой рукой он перебирал мои волосы, а правой держал у глаз свежую газету.
– Я так люблю тебя, милый, – шептала я, – что готова стать твоей рабыней. – Ты это серьезно? – оторвался он от чтения. – Да, я слишком сильно люблю тебя. Я буду все-все делать для тебя. – И не будешь настаивать на ЗАГСе? – чуть волнуясь, спросил он. – Не буду, милый… – И не будешь таскать меня по своим знакомым, когда по телевизору хоккей? – Что ты! Мы будем вместе смотреть телевизор и ходить только к твоим приятелям. – Хорошо, пусть будет по-твоему, – очень серьезно согласился он наконец. – Милый, я так рада! – еще крепче прижалась я щекой к его колену. Он на минуту отложил газету, чтобы поцеловать меня: – Тогда принеси мне тапочки, поставь чайник и сооруди что-нибудь поесть – я ужасно проголодался. Да, и зови меня просто: «мой повелитель». – Хорошо, мой повелитель! – с готовностью отозвалась я, поднимаясь с колен. – Только у меня к тебе маленькая просьба… Ты ведь не откажешь своей рабыне? Пока я буду готовить ужин, вынеси, пожалуйста, ведро и сходи в магазин, я тебе сейчас принесу список. Хорошо, мой повелитель?