Никто не следит за своей речью. Кошмар какой-то. Ни женщин не стесняются уже, ни детей. Раньше сказать в общественном месте «задница» – было нонсенсом.
Сейчас все стали раздраженные, неуважительные. Остановишься на улице, тебе сразу: – Что ты, задница, рот разинула? И чаще всего именно вот это слово, иногда даже совсем без смысла. Как-то я сказала одному мужчине: – Как же вам не стыдно?!.. Вы только что совершенно незнакомую женщину обозвали дурой. Неужели в вас ничего святого не осталось? Он налился весь кровью, говорит: – Святого у меня… полная задница. И все кругом смеются, вместо того, чтобы одернуть его. Представляете? Когда мы не одергиваем, мы сами опускаемся, даже интеллигенция. Незаметно, но опускаемся. Мне соседка-учительница пришла, рассказывает, что дорого все на рынке, что ни к чему не подступишься. Рассказывает и плачет. Я ее спрашиваю: – Кто же торгует так дорого? А она – это три-то языка знает – говорит: – Да кто же!? Все больше эти... темнозадые! Но только вчера я поняла: сквернословие – это эпидемия, оно жертву не выбирает. Вчера стою в очереди за овощами. Продавщица обсчитывает и обсчитывает без зазрения совести и всех подряд. В народе даже пошел ропот. Молодой человек один, рабочий, кажется, – он без рубашки был, в одной татуировке, – говорит ей: – Ты чем считаешь? И вдруг я – никак не ожидала этого от себя – говорю: – Задницей она считает! Господа! Дети же вокруг нас. Падает культура речи – падает нравственность, падает нравственность – падает общий уровень жизни. Еще чуть-чуть, господа, и мы окажемся... Именно там.