Из столичных квартир – в никуда?
Будут ли внесены изменения в 4-й пункт статьи 292 ГК РФ, покажет время. Сегодня, если несовершеннолетний зарегистрирован или является собственником квартиры, то любая сделка с ней возможна при получении разрешения органов опеки и попечительства. В новой редакции статьи 292 такое согласие нужно будет только в случае, если семья неблагополучная. Кто определит степень благополучия семьи? О том, что повлекут за собой предполагаемые изменения в законодательстве, наш корреспондент беседует с председателем Муниципального собрания Дорогомилова Людмилой ГРЕНКОВОЙ и руководителем местного муниципалитета Еленой ПУШКИНОЙ.
– Сейчас многие риэлторы утверждают, что функции органов опеки свелись к выдаче или отказу разрешений на продажу квартиры, в которой зарегистрированы или являются собственниками несовершеннолетние. Так ли это?
Елена ПУШКИНА: – Основной функцией органов опеки и попечительства является государственная забота по воспитанию, содержанию, обучению навыкам жизни ребенка, попавшего в трудную жизненную ситуацию. Кроме того, устанавливается опека над недееспособными. Их тоже нужно оградить, защитить. Поэтому сводить функции органов опеки к тому, что мы выдаем или нет разрешения на продажу квартиры, нельзя. Органы опеки защищают как имущественные права ребенка или недееспособного человека, так и личные права несовершеннолетних. Мы защищаем право ребенка жить и воспитываться в семье, иметь фамилию.
Людмила ГРЕНКОВА: – В этом году нами был обнаружен двенадцатилетний ребенок, не зарегистрированный на территории Дорогомилова, хотя его мама жила в нашем районе. Оказалось, что у него даже нет свидетельства о рождении! Мама по выходе из родильного дома не оформила документы на своего сына. То есть ребенок «не существовал» до 12 лет. Мы через ЗАГС оформили свидетельство и вручили его мальчику. Это тоже функция органов опеки.
– Какова ваша позиция по отношению к планируемым изменениям в 292-й статье Кодекса?
Е.П.: – Я считаю, что нельзя защитить имущественные права несовершеннолетних без органов опеки и попечительства. Ведь у нас сегодня очень много социальных сирот при живых родителях. Причем социальными сиротами дети становятся не обязательно в тех семьях, где родители пьют. Сиротами ощущают себя дети и в благополучных с виду семьях, где родители с утра до ночи зарабатывают деньги, чтобы одеть в лучшее, учить в лучшей школе, ездить на лучшей машине. Но ребенок-то растет сиротой. Ему поговорить не с кем, не с кем решить свои проблемы.
Кроме того, сотрудники органов опеки часто принимают участие в судебных заседаниях, когда рассматриваются иски о признании частично недействительным договора приватизации в случаях, если детей не включали в число собственников при приватизации жилья в 1991 – 1993 годах.
– Насколько мне известно, с 1991 по 1994 год квартиру родители могли приватизировать, не учитывая интересы детей…
Е.П.: – Да, тогда не принималось во внимание, что органы опеки должны давать разрешения. А теперь в связи с тем, что социальных сирот становится все больше и больше, внесение изменений в пункт 4 рассматриваемой статьи повлечет просто обвал социального сиротства. Ведь как удобно родителям, ведущим аморальный образ жизни, продав квартиру, получить на руки «громадную» сумму денег, которые они могли бы пропить, прогулять…
Л.Г.: – Если изменения в 292-й статье будут приняты, то у нас в массовом порядке дети могут оказаться на улице. Район Дорогомилово – относительно благополучный. Но для Москвы это может обернуться трагедией. Возникнут ситуации, когда родители будут продавать московские квартиры, приобретая какие-то хибары в Подмосковье, а дети в результате останутся на вокзале.
Сейчас мы не даем разрешения на сделку с квартирой, если нарушаются или ущемляются имущественные права ребенка. Таких случаев немного, но возникают ситуации, когда мы просто вынуждены отказать.
– В каких случаях это происходит?
Е.П.: – При подаче документов на отчуждение жилья прежде всего мы рассматриваем документы на продаваемую и приобретаемую квартиры. Если продается стометровая «трешка», а покупается «однушка» в 30 метров, то естественно, и имущественные, и жилищные права ребенка нарушаются. Поэтому мы не можем дать согласие на совершение подобной сделки. Второй момент: мы настаиваем, чтобы сделки продажи и покупки жилья производились только одновременно. Родители продают квартиру, в этот же день покупают альтернативный вариант, наделяя ребенка либо долей собственности, либо регистрируют ребенка по этому адресу (в зависимости от ситуации).
Мы неохотно разрешаем продать квартиру в Дорогомилове и приобрести в ближнем Подмосковье – Химках, Балашихе… И ни в коем случае не в деревне. Ведь получается, что дети, уехав из столицы, навсегда лишаются жилья в Москве, статуса москвича, московских социальных благ.
К сожалению, с имущественными правами ребенка не считаются даже благополучные родители. Например, у папы проблемы в бизнесе. Семья просит разрешения продать квартиру с целью решить папины проблемы. Родители надеются, что, как только справятся с финансовым кризисом, приобретут ребенку недвижимость. В этом случае органы опеки стоят на страже интересов ребенка, разрешения на продажу квартиры родители не получат…
Бывает, что родители говорят: дайте разрешение, мы продадим квартиру, а деньги положим на книжку детям. Не разрешаем. А если резкая инфляция, дефолт? Тогда на свою долю в квартире ребенок сможет купить килограмм бананов.
– За внесение изменений в статью выступают родители из благополучных семей, которые блюдут интересы своих детей и совершают обмены для того, чтобы жить ребенку стало лучше. Для них получение разрешения на продажу квартиры действительно лишняя беготня и трата времени…
Е.П.: – Не так давно к нам обращался человек, который хотел продать две комнаты в коммуналке. Он надеялся получить кредит в коммерческом банке на покупку жилья. Естественно, банк забирает в залог его комнаты. А для этого необходимо разрешение органов опеки. Но давайте посмотрим на ситуацию с точки зрения защиты прав ребенка. Отдавать кредит отец семейства должен будет в течение двадцати предстоящих лет. А что будет с детьми, если не получится? Сегодня он жив, здоров, зарабатывает неплохие деньги. Но в течение двадцати лет может случиться что угодно. Где окажется тогда ребенок? В выдаче разрешения этому человеку было отказано. Но он открыто сказал, что ждет, когда будут внесены изменения в статью Гражданского кодекса.
– Метр в разных районах Москвы стоит по-разному. Возьмем, к примеру, Дорогомилово и Бутово. Наверняка вы сталкиваетесь с ситуацией, когда люди продают в Дорогомилове одно- или двухкомнатную квартиру, а покупают в Бутове или Марьине трехкомнатную. Дают ли органы опеки разрешение на продажу квартиры в подобных случаях?
Е.П.: – Органы опеки просят предоставить документы, подтверждающие оценочную стоимость продаваемого и приобретаемого жилья по БТИ. Если ребенок был собственником какой-то доли в продаваемой квартире, то, соответственно, не должны нарушиться его имущественные права. В новой квартире ребенку должна быть выделена доля, по метражу и по стоимости не меньшая, чем доля в продаваемой квартире. Возможно, если семья переезжает в район, где квадратный метр дешевле, в приобретаемой квартире ребенку необходимо будет выделить большую долю, чем та, которая была у него по прежнему месту жительства. Не должен быть меньшим метраж. Например, он имел долю жилья в Дорогомилове: на его душу приходились 20 метров и 100 тысяч долларов. Не менее этой суммы и этих метров ему должны выделить в приобретаемом жилье.
– Бывают случаи, что жилье в центре меняется на большее на окраине, но квартира в спальном районе оказывается все равно дешевле, чем меньшая по площади в центре. Слышала, что в таких ситуациях органы опеки просят положить на счет ребенка какую-то сумму. Это правомерно?
Е.П.: – Мы такие ситуации не приветствуем. Ребенку можно выделить долю большую, чем в продаваемой квартире. В конце концов, можно оформить на него всю квартиру, чтобы ребенок не был ущемлен в своих правах. К сожалению, деньги – не эквивалент недвижимости. Вспомните, как часто у нас прогорали коммерческие банки. Как часто наши сбережения съедала инфляция…
– Что произойдет, если изменения в статье будут приняты? Смогут ли органы опеки как-то помочь оказавшимся на улице детям?
Л.Г.: – В этом случае помощь ребенку со стороны органов опеки и попечительства будет лишь в том, чтобы устроить оказавшегося на улице ребенка сначала в приют, а потом в детский дом.
– Говорят, что изменения в законе будут касаться только благополучных семей…
Л.Г.: – А кто и как должен определять – благополучная семья или нет? Есть явные проявления неблагополучия, есть скрытые. Порой ребенок, который простенько, чисто одет, более благополучен, чем одетый в дорогих бутиках, потому что ему комфортно дома. А это главное.
Е.П.: – У нас была ситуация. Внешне благополучная семья. Мама позволяет себе не работать, потому что у папы – приличный заработок, шикарная квартира. Двое детей. Тревогу забила школа. Оказалось, что мама не работает, пьет. Папа работает, но тоже пьет. Ситуация в семье ужасная.
Неблагополучной семья может стать за считанные месяцы… Я работала в детском доме и всегда вспоминаю один случай. В первый класс интересная, молодая, хорошо одетая женщина привела нарядного мальчика с букетом цветов. В конце второго класса мальчик перестал учить уроки. А в третьем попал в приют. Его изъяли из семьи, а вскоре лишили родительских прав маму. За каких-то два года молодая красивая женщина спилась. Деградация личности произошла моментально. А где гарантия, что в данный момент благополучная семья продает квартиру, а через год-два дети не пополнят ряды бродяжек на Киевском вокзале?
– Мы с вами упомянули о разрешении органов опеки для получения ипотечного кредита. Папе ребенка, желавшему купить жилье в кредит, вы такого разрешения не дали. Но ведь он действовал в интересах своих детей…
Л.Г.: – Мы переживаем за судьбу ребенка, который может попасть в неблагоприятную ситуацию. Многие родители считают, что действуют в интересах детей. Но никто из них не гарантирован от того, что конкретная компания или банк, если говорить о любой залоговой структуре, выполнит свои обязательства. Также отрицательно мы относимся к вариантам, когда дом, в котором планируется зарегистрировать или наделить собственностью ребенка, еще не построен. Планы у родителей могут быть самыми положительными. Но гарантий, что ребенок не останется на улице, опять-таки нет.
Е.П.: – Я как представитель органов опеки участвовала в судебном заседании, когда люди судились с ипотечной компанией. Фирма, построившая дом, предоставила совсем не те квартиры, которые были обещаны, и за гораздо большие деньги. Люди отказывались от квартир, а мы защищали права детей и просили вернуть средства.
– Много ли случаев, когда органам опеки приходится защищать права ребенка в суде? И по каким вопросам?
Л.Г.: – Много. Вопросы: лишение родительских прав, усыновление, определение порядка общения с отдельно проживающими родителями. Что касается недвижимости, то это установление права пользования жилым помещением. Бывают ситуации, когда маму с ребенком папа не пускает в квартиру, хотя они там прописаны. Возникают и более странные ситуации, когда бабушка чинит препятствия маме, желающей наделить собственностью ребенка в квартире, в которой они совместно проживают.
– Давайте подведем итог. В случае если изменения в статье будут приняты, что все-таки смогут сделать органы опеки, чтобы помочь детям не остаться на улице?
Л.Г.: – В этой ситуации органы опеки должны будут думать, куда их устраивать…