Радуга, спустись на землю
«Какого цвета ваш город?» Такой вопрос, скорее всего, вызовет недоумение. Разве городу присущи краски? Это, скорее, о природе… Между тем, есть специальные архитекторы по цвету, и их слово всегда было весомо при проектировании городских кварталов. Только вот в Москве эти специалисты были не востребованы. Но сейчас ситуация меняется…
Назад к природе
Если говорить только об архитектурном своеобразии нашей столицы, то это разве что русский модерн – течение, захватившее архитектуру города в конце 19 и начале 20 века – удивительная эклектика, сочетающая в себе элементы современной архитектуры с достижениями прошлых веков – античности, барокко, народного «наива», известного как стиль «а ля рюс». Потом – знаменитый русский конструктивизм. Цветом он не выделялся – серый, но этот цвет ему шел, не отвлекая внимание красочностью фасада, концентрируя его на жестких утилитарных формах, как считалось тогда, геометрии будущего. Более того, когда цвет пробовали оживить, сделать, например, более светлым, то это вызывало протесты и неприятие – как случилось, например, при капитальном ремонте Дома на набережной. Тот сразу лишилась своей притягательности, стал чужым, в чем-то вульгарным. А ведь в свое время этому шедевру Иофана (оставим в стороне социальную и политическую историю дома) не было равных в Европе.
Цвет, несомненно, элемент архитектуры. Особую роль он играет в массовом жилом строительстве. Москва, увы, не могла похвастаться цветовым разнообразием. Это удручало не только жителей, но вызывало тревогу медиков. И у них на то были основания. Человек – дитя природы, и человеческий глаз запрограммирован на сочную цветовую гамму: лишите восприятие игры красок и тонов в окружающей среде, и неизбежны негативные психологические потери. Цвет может волновать или успокаивать, создавать определенное настроение. Прогулка по безликим кварталам города вряд ли поднимет его.
А ведь было
Но Москва не всегда была такой однообразной. В историко-архитектурном архиве сохранились такие предписания для застройщика, за ослушание коих предусматривались санкции. Каждый домовладелец обязан был «…строения как наружные, так и надворные содержать в наилучшей чистоте, красить по наружке через 3 или 4 года». При постройке нового дома следовало также придерживаться определенных правил, установленных городской администрацией. Через два года после окончания общестроительных работ фасады следовало окрашивать «по штукатурке или обивке оных тесом, одним из назначенных по высочайшему повелению колером…».
После пожара 1812 г. Москва быстро отстраивалась. В 1816 г. император Александр I, посетив город, был удивлен и даже рассержен общим состоянием колористической его картины, обратив внимание на беспорядочность и своенравие в окраске домов. Разнообразие – хорошо, но при этом нельзя забывать о вкусе! Петербург, судя по всему, не так раздражал самодержца, там такого он не видел. Государь, не лишенный сам художественного вкуса, рекомендовал «более нежные» тона для окраски домов и заборов, при этом выделяя «дикую» краску (как тогда в Москве называли серый цвет – видимо, по аналогии с камнем), главную в Санкт-Петербурге, также палевые и с прозеленью тона. Из северной столицы даже были высланы образцы фасадных колеров, палитру которых специально для Москвы несколько обогатили: там присутствовали белый, палевый, бледно-желтый, желто-серый, бледно-розовый тона. Дома такого цвета и стали появляться в городе. И все же не они определяли ее облик.
О реальном представлении цветовой гаммы столицы дают литературные источники, наблюдательности писателям не занимать. Вспомним пушкинского гробовщика, всю жизнь лелеявшего мечту купить себе собственное жилье в Москве, и вот, наконец, ставшего его обладателем. Это был желтого цвета домик, «так давно соблазнявший его воображение и наконец купленный им за порядочную сумму».Заметьте: желтый. Этот цвет то и дело встречается в описании московских строений. «Собор древней постройки виднелся из-за длинного, и, разумеется, желтого здания присутственных мест, воздвигнутого в известном штиле…» Это уже Гоголь, «Мертвые души». Писемский, живя в провинциальном городе, мечтает рассказать невесте, как он жил в студенческие годы в Москве и ежедневно имел удовольствие наблюдать, как его пассия выходила утром на прогулку из подъезда «большого желтого каменного дома».
Почему так? Что за привилегия одной краске? В желтом была вся прикремлевская палитра, к которой можно добавить Манеж и Арсенал за Кремлевской стеной. Говорят, что желтый цвет был «лоялен», им окрашивали стены казенных административных учреждений, и владельцы зданий старались угодить николаевскому казарменному единообразию. Да, уже николаевскому, а потому алексадровский указ не выполнялся. Новый властитель был куда более деспотичен, чем его «слабый и лукавый» папенька, и народ спешил показать ему свою преданность. Именно об этом иронично писал Алексей Константинович Толстой:
«У самого Аничкова моста
Большой тогда мы занимали дом:
Он был – никто не усумнится в этом, –
Как прочие, окрашен желтым цветом…
Заметил я, что желтый этот цвет
Особенно льстит сердцу патриота;
Обмазать вохрой храм иль лазарет
Неодолима русская охота;
Начальство тоже в этом с давних лет
Благонамеренное видит что-то,
И вохрятся в губерниях сплеча
Палаты, храм, острог и каланча».
Но со временем популярный колер начал набивать оскомину. Нет-нет, но в городском пейзаже возникали и другие цвета: красные, вишневые, насыщенные зеленые, темно-серые, ярко-голубые, которые – такой была столица в начале второй половины позапрошлого века. Перестарались… «Русский максимализм», известная черта, которую отмечали многие философы, куда от него денешься? Художники в этом случае говорят: «тяжелые краски».
Но вкус побеждал. Постепенно столица переходила к более сдержанным, светлым, гармоничным тонам. Со второй половины 19 столетия Москва превращалась в приятный, нарядный, радующий глаз город. И хотя желтый и серый еще были в силе, все чаще появлялся оранжевый тон, у которого обнаружилась неожиданная особенность: на фоне белых рельефных деталей фасада, он создавал иллюзию голубого.
Чтобы сохранить краску, на зиму стены окутывали соломой, которую укрепляли жердями. Увы, мера помогла мало. Когда весной намокшую и разбухшую солому разбирали, обнажались почерневшие венцы. Приходилось красить заново – начальство следило за этим.
А потом… Потом вернулись к монохромности. Взял реванш серый, «дикий». Если для московских строений конца 19 века он был естественен, органичен (Ильинка, Знаменка, Биржевая площадь, Политехнический музей – попробуйте найти для них иные краски, не получится), то последующее строительство, а это уже советское время – улица Горького, гостиница «Москва», здание ЦК партии, прочие помпезные строения – все были сплошь однообразны. Серые – и только. Был ли этот цвет так же «лоялен» власти, как когда-то желтый, и любой иной цвет приравнивался к диссидентству? Или серый – вообще признак тоталитарной власти: таковы были улицы в столицах фашистских стран – Берлин и Мадрид? Трудно сказать, но факт, что серый цвет на долгое время воцарился в нашем городе. С приходом Хрущева цвет поменялся, но монохромность оставалась – имеются в виду белые панельные пятиэтажки, потом девяти- и двенадцатиэтажки, столь одинаковые в разных городах, что «Ирония судьбы» Рязанова вовсе не воспринимается как гипербола. Только в позднейшие времена появились жалкие синие, коричневые, красные вставки в 16-17 этажные здания, но всеобщего колористического однообразия они разрушить не могли.
Ветер перемен
Перемены наметились только в наше время. К доводам архитекторов прислушались – пусть не в самой архитектуре (новые многоэтажные дома хотя и не похожи друг на друга, но очень бедны по цветовым решениям), то во всяком случае в необходимости привнесения в город новых красок. «В целях формирования архитектурно-художественного облика города», как сказано в официальном документе, столичное правительство приняло постановление о более разнообразных решениях колористической картины города. Появился соответствующий документ (постановление правительства № 114-ПП от 28 марта 2012 года), подписанный мэром Москвы Сергеем Собяниным. Возникла надежда, что московские дома – не только новые, но и уже построенные – станут разнообразнее хотя бы по цветовому решению.
В чем основные тезисы документа? Предлагается разработать Положение о цветовом решении фасадов, создать Альбом типовых решений, учесть изменения, неизбежные во время эксплутации и ремонта сооружений (насыщенность цвета не должна меняться более, чем на 5%!). У каждого дома появится свой Колористический паспорт, данный, кстати, ему навечно, и он станет столь же обязательным для строителей, возводящих, ремонтирующих дом, как проект конструктивных его особенностей. Что касается памятников архитектуры, то постараются выявить замысел автора, по возможности, восстановить первоначальный облик здания, соотнеся его с архитектурными и историческими особенностями эпохи.
Задача нелегкая. Цветовая палитра фасада должна гармонично сочетаться с окружающей средой, особенностями местности. А это и учет природного ландшафта, климата города, соотнесение с превалирующим цветовым решением существующих ансамблей. Понятно, что назойливая реклама, торговые палатки – это ведь тоже цветовые пятна – подчинятся общему правилу гармонии.
Уже появились и инициативные предложения: разнообразить цвет крыш! Казалось бы для чего? Кто увидит плоскую поверхность, расположенную где-то там, наверху? Но не будем забывать о тех, кто прилетает в столицу. Заглядывая в окно самолета, люди видят, по выражению одного архитектора, «груду рассыпавшихся консервных банок». Например, фирма «Металлик Профиль» (см. снимок) предлагает иное цветовое решение крыш, чем оцинкованное железо. Они должны быть более яркие, разнообразные и не повторять соседние строения, для чего потребуются новые, современные строительные материалы.
Итак, появятся ли в городе новые краски? Выполнят ли постановление правительства? Здесь возникают новые вопросы. Кто хозяин? Кто определяет внешние и конструктивные особенности зданий? Далеко не всегда авторы проекта и уж совсем не его будущие обитатели (на чьи, по сути, средства он строится). Хозяин – инвестор-застройщик. Ибо основной – и практически единственный – метод жилого строительства – инвестиционный. Хотя и затратный, ненадежный (вспомним обманутых дольщиков), обреченный на низкое качество. Не случайно, въезжая в новую квартиру, многие новоселы начинают с капитального ремонта.
Разнообразная окраска зданий – это прежде всего применение новых синтетических материалов, разнообразных не только по цвету, но и составу, устойчивых к внешнему воздействию, долговечных. Стоят они не дешево. Поднимать цену за квадратный метр? Но дальше некуда. Значит, надо сокращать прибыль застройщика. Пойдет ли он на это, согласится ли на удорожание себестоимости строительства? Сомнительно. Короче, сопротивление инвесторов-застройщиков может быть главным препятствием к реализации задуманных перемен.
И все же власти города решительно настроены на перемены. Смогут ли они изменить привычную скучную цветовую гамму столицы? Надеемся, уже ближайшее время это покажет.