23:30:44
11 апреля 2021 г.

Английский пациент

Внимание, мошенникиВсе наши лучшие голоса за рубежом. Причины разные – не только материальные. Не любят у нас успешных людей. Дмитрий С., роскошный баритон, лауреат всевозможных конкурсов, певший в своем театре ведущие партии, не поладил с коллективом. Дмитрий настаивал, чтобы опера исполнялась на языке оригинала, его коллеги?– ни в какую. Режиссеры прислушивались к большинству. Солисту давали все меньше ролей… Шел конец 80-х – дороги открыты. Первое же предложение было престижно – Ковент-Гарден. Теперь его встречают на родине с почетом.

Где жить?

Все это присказка к истории, а сама история началась с поиска жилья. Уехал не один?– с женой Леной и Алешкой пяти лет. Одна гостиница, вторая, третья… Импресарио, преданный ему человек, предложил:

– Мистер Димитрий, а не купить ли вам дом? Есть один трехэтажный, недалеко от Лондона, в сельской местности.

Дмитрий загорелся. Конечно! Сам он был из деревни, глушь не пугала, а даже радовала.

– Только вам надо подумать, – продолжал импресарио, – поселок этот особенный…

И поведал удивительную историю. Есть в Англии несколько мест, где жители свято следуют традициям предков. А этот сохранял и стиль викторианской эпохи. Дома сложены из плоских кирпичей или грубых камней. Над каждым высилась высокая труба – печь не только кормила, но и обогревала дом. В комнатах стояли длинные столы и табуретки. «Там даже постели согревают горячими камнями!»?– добавил импресарио. Остальные, впрочем, удобства были на вполне современном уровне. Раз в год мужчины облачались в старинные котелки, надевали плащи с широкими накидками, повязывали шейные платки, и в таком виде выходили в поле – чтобы провести три-четыре борозды железным плугом, которым именно викторианская эпоха заменила бывшие деревянные. У женщин были прямые волосы и туго стянутые корсеты. Они красовались в длинных и пышных юбках, сядешь на траву – займешь пол луга, широкополых капотах со множеством оборок, повязанных бархоткой. Их работа – разливать сидр по бутылкам и принимать роды у овец.

В таком поселке Дмитрию и предлагалось жить.

Чугун чистят графитом

– Но есть одна трудность, – продолжал импресарио, – в вашем-то доме уже не жили пятьдесят лет, его надо ремонтировать.

Осмотрев старинное сооружение, русский певец нисколько не смутился. Да, дымоход был намертво завален, там давно гнездились птицы. Штукатурка вся была в трещинах, кровля сгнила, что ж, он сам и возьмется за ремонт, на руки мастак – деревенское все-таки воспитание. Правда, потребуются еще два помощника, но все дешевле, чем покупать новый. И стал составлять список инструмента и материалов.

Но обитатели поселка не отставали: не забывайте, где собираетесь жить. Если ремонтировать – только по старинным рецептам. Никаких бетономешалок и электронасосов! Это еще больше подзадорило Дмитрия. Какие ваши правила? Старую штукатурку не выбрасывать, просеивать через сито, добавлять к ней конский волос – чтобы лучше держалась? Пожалуйста! Чугунные трубы натирать графитом – чтобы не ржавели? Просим вас! Надежно прочистить дымоход, для чего самому спуститься в него? Обучены с детства! Когда все это было сделано, соседи указали еще на тусклые бронзовые шары кроватных спинок?– никакой химии, золой и уксусом! Ну, уж это было как сладкое на десерт. Дмитрий отважился даже на большее: он и печь переделал. В самом деле, не жарить же на каменных углях баранью ногу – сера не улучшит ее вкус, И потому внутри печи поместил отдельную камеру – духовку, которая топилась старыми добрыми полешками. Он был доволен, как Давид после победы над Голиафом.

Но и жители поселка были в восторге. Какой редкий им достался сосед! Вроде бы не островной, но таких рукастых еще и в Англии поискать. Дружба и согласие возникли немедленно. На носу праздник – время как раз подходило к Рождеству. Все отметит – и ремонт и доброе отношение! Устроит такое Рождество, которого они не видели. По-русски! Пусть знают, как в России умеют гулять.

И вот рано поутру они с Леной впрягли в телегу тяжеловозов с лохматыми ногами (дорогие машины в такие дни наглухо запирали в гаражах), и укрывшись пледами – время было холодное – отправились в путь. Сына оставили под присмотром своих новых друзей. Сколько дел! Хоть свиной студень с мозгом – главное рождественское блюдо – жена приготовила заранее, а четыре бараньи ноги уже сутки томились в маринаде, но нужны были и более современных деликатесы. А из напитков – конечно, водка. В Англии Дмитрий приметил один очень дорогой сорт, какого никогда не видел в России – на дне бутылки плавали хлопья чистого золота. Почему-то на Западе считается, что чем чище водка – тем лучше, хотя Дмитрий всегда знал: самая лучшая – там, где остается немного сивухи, и потому всегда пил если не самую дешевую, то уж и не самую дорогую. Ну а здесь – пусть знают русскую душу. Нам и золота не жалко. Кроме того, собирался прикупить еще и что-то из антиквариата: резные бюро и кресла, медную посуду, тяжелые шторы и керосиновые лампы. В общем, полный антураж.

Изюминкой праздника должны стать расшитые рождественские чулочки с подарками: в одном иконки, в другом искусно расписанные матрешки, в третьем чекушечка, в четвертом красная икра. И в каждом – билет в Ковент-Гарден, где он должен был выступать с сольной программой. Солидные люди подобрались в поселке, пусть знают, кто он.

Во всем виноват Кромвель

Возвращались под вечер, и уже на подходе Дмитрий и Лена заметили, что собралась толпа. «Такие нетерпеливые!» – улыбнулся баритон, но чем ближе они подъезжали, тем лица людей, которые их ждали, становились тревожнее. Что-то не так… Дмитрий немедленно соскочил с телеги, подбежал к людям.

– Что случилось? Алешка? Дом?

Не бойтесь, успокоили его, с Алешей все в порядке, он и сейчас гоняет в мяч. Беда с домом. Нет, не сгорел. Хуже. В него вселились другие люди! И, заметив, что на лице Дмитрия сразу появилось облегчение, печально покачали головами: «Не так все просто!» Все сразу вдруг загалдели: это они, жители поселка, во всем виноваты. Надо было предупредить иностранца, рассказать ему об английских традициях, а именно – уходя, прочно закрывать дверь. Нет, не от воров, те особо не шастают, тащат в домах разве что электронику, но ведь могут быть беды куда страшнее: хозяин может лишиться самого дома! Именно это и произошло. Теперь ему придется жить с соседями. Коммунальный дом – куда хуже!

Знаете английскую пословицу: «Мой дом?– моя крепость»? Что, думаете, в основе ее? Принцип, что собственность священна? Сохранность семейных тайн? Особый английский индивидуализм, агрессивно воспринимающий любые советы: «Прибереги их, мол, при себе! Сами разберемся»? Нет, нет и нет. Смысл пословицы самый что ни на есть буквальный: не пускай незнакомых людей в дом, ибо, как в сказке, они могут поселиться в нем навсегда. Не выгонишь! Потому что доказать, что люди пришли с улицы, к самому дому не имеют отношения, очень трудно. На это могут уйти целые годы.

Не нагружая читателя историческими аллюзиями, все же вернемся в XVII век, и расскажем, откуда произошла эта странная традиция. Именно тогда Оливер Кромвель, скромный эсквайр, основал «железнобокую» гвардию, и наголову разбив Карла I, провозгласил Англию республикой. Сама карьера безвестного выскочки сильно поколебала безусловный авторитет аристократии в Англии. Не случайно она стала прелюдией Великой Французской революции. Свергнув трон, Кромвель, как и положено, сам стал диктатором. Он поселился во дворце короля, окружив себя немыслимой роскошью и многочисленной охраной, а свою новую резиденцию, естественно, посчитал родовой вотчиной.

Именно в то время и зародилась пренебрежительное отношение к королевским и герцогским замкам, а по сути, к любым жилищам, доставшимся по наследству. Одним из первых указов Кромвеля был и тот, что защищал права арендатора, и среди прочего в нем был такой странный пункт: если какой-то хозяин из жалости пускал к себе путника, тот мог остаться в доме навсегда. Дом оставался крепостью, но таковой он отныне являлся не только для хозяев, но и для любого человека, который оказался внутри его стен. Англия?– страна традиций. Четыре века – не срок. До сих пор случайный человек может открыть незапертую дверь, и объявить, что он здесь живет. Закон действует и по сей день.

Шесть непроницаемых женщин

Все это объяснили Дмитрию. Он начинал понимать ужас ситуации.

– Вот влипли, так влипли, – горестно размышлял он. – Надо что-то делать. В конце концов, отведем одну-две комнатки на нижнем этаже, нужен же нам садовник, да и за Алешкой кто-то последит, пусть поживут какое-то время. А там посмотрим.

Лена молчала. Ее томили нехорошие предчувствия. Одна только была забота: не волновать мужа.

Они подошли к дому. Только Дмитрий протянул руку к двери, как та открылась сама. Перед ним стояло семеро молодых людей бомжистого вида – развеселый мужчина и шесть женщин с решительными, каменными лицами, на которых читалось только одно: «Попробуй стронь!»

– Заждались вас, – широко улыбаясь, заговорил мужчина. – Всегда вы так: уходите на день, и даже не предупреждаете. А тут сиди, волнуйся.

– Простите, вы кто? – растерянно спросил Дмитрий.

– Всегда вы забываете имена, – мужчина сиял. – Напоминаю в последний раз. Это мои жены – Джейн, Эмма…

И тут Дмитрий окончательно понял, что погиб. Он вспомнил, другой слышанный в рассказ, который считал то ли анекдотом, то ли досужими слухами. Но все оказалось явью. В стране были гаремы. Один из них ему и попался.

Англия – моногамная страна. Однако в сельской местности – и только в ней – разрешено многоженство. Еще в средние века англиканская церковь благословила такую связь, руководствуясь не только протестантской этикой («не поработал хорошо – не послужил Богу», а чем больше детей в семье, тем больше помощников, больше достатка), но и нравственными постулатами: жаль ведь одиноких женщин, их тоже надо где-то пристроить. Как ни удивительно, но и современные английские законы не запрещают полигамию, правда, женщин теперь завозят из Юго-Восточной Азии, ибо с решительными английскими феминистками не отважился бы вступить в спор самый воинственный мужчина. Такое семейство и вторглось в его дом.

Пути были отрезаны – Дмитрий отправился в суд.

Исчезнувшая улика

Судья в овечьем парике и длинной черной мантии строго оглядел собравшихся. Уже по его взгляду Дмитрий понял, что шансы его не велики. Адвоката – по совету соседей – взять не решился, авторитет у них в Англии все равно был невысок. С давних пор их считали пособниками преступников, такое отношение сохранилось до сих пор. Будет защищаться сам.

– Я вижу этих людей впервые, – сказал он первое, что пришло в голову.

– Доказательства? – прервал его судья.

– Но у них даже нет договора аренды.

Глава многочисленного семейства даже фыркнул, услышав столь наивный довод.

– Ваша честь, – обратился он к судье,?– простите его, иностранец. Разве не бывает случаев, когда хозяин – без всяких нотариусов?– приглашает к себе семью? И живут душа в душу. У нас точно такой же случай.

И важно заключил:

– Ему, видимо, не объяснили, что в нашей стране прецедентное право.

Лена тихо плакала. Да и у многих жителей поселка, пришедших на суд, в глазах стояли слезы. Самозванец явно одерживал победу. И Дмитрий обреченно произнес:

– Да поймите, не жили они у нас никогда, случайные это люди, пусть хоть одну вещь покажут свою.

Мужчина радостно заулыбался – он был готов к такому повороту событий, потому и принес в суд несколько набитых рюкзаков. Оживился и судья, вспомнив одно из положений кромвельского указа: если арендаторы докажут, что в доме находятся их вещи, причем пользованные, не новые – это станет главным аргументом в споре: они там живут! Процедура предстояла докучная, судья тяжело вздохнул и приступил к допросу.

– Зубные щетки, бритвенные принадлежности?

– Пожалуйста, ваша честь, к вашим услугам.

– Сковородки, кастрюли, поварешка?

Их тоже достали из рюкзака.

– Подушки, перины, одеяла?

С этим было труднее, их сложили за дверью, но быстро доставили в помещение и водрузили на судейский стол. Дело было ясным, русский проигрывал вчистую. Судья явно торопился. И уже не скрывая раздражение и зевоту, заглянул в старое уложение – не упустил ли чего. Так и есть, еще одна формальность, забыл ее. Но прежде чем задать вопрос, поднял голову и пересчитал ответчиков.

– Предъявите еще один предмет, точнее, семь. Семь ночных ваз.

Сияющий самозванец вдруг побледнел и опустился в кресло.

– Ваша честь, зачем? В доме ведь все удобства.

Судья нахмурился, ибо к спорам он не привык. Да и Рождество на носу.

– Указ не менялся с XVII века, ибо никто не смог доказать, что это ненужный предмет. Итак, прошу не медлить: от вас нужны доказательства.

…Стоит ли говорить, чем кончился суд? Праздновали и его победу, и наступающее Рождество. Веселье удалось на славу. Но больше всех радовались Дмитрий и Лена. А заодно с ними Алешка, который такими счастливыми еще никогда не видел своих родителей.

Исаак Глан

Похожие записи
Квартирное облако
Аналитика Аренда Градплан Дачная жизнь Дети Домашняя экономика Доступное жильё Доходные дома Загородная недвижимость Зарубежная недвижимость Интервью Исторические заметки Конфликты Купля-продажа Махинации Метры в сети Мой двор Молодая семья Моссоцгарантия Налоги Наследство Новости округов Новостройки Обустройство Одно окно Оплата Оценка Паспортизация Переселение Подмосковье Приватизация Прогнозы Реконструкция Рента Риелторы Сад Строительство Субсидии Транспорт Управление Цены Экология Электроэнергия Юмор Юрконсультация