I am sorry, i am sorry… Мы опять сегодня в ссоре
Эта подборка посвящена соседским ссорам. И тому, как их избежать. Начнем с зарубежного опыта.
И полиция не помогла
Судя по первым впечатлениям, в отношениях между соседями в Нидерландах преобладают вежливость, тактичность и… отчуждение. Кажется, что здесь нет места ни серьезным конфликтам, ни дружеским связям. Но на самом деле, за вежливыми приветствиями и неизменными улыбками жильцов многоэтажек нередко скрываются неприязнь, недоброжелательность, презрение, а то и страх и даже ненависть. Почему так происходит? Можно ли принести мир в дома?
Супругов Лео и Ханну Янсон я знаю давно. Оба долгие годы были сотрудниками Лейденского университета, он преподавал математику, она работала в отделе кадров. Несколько лет назад вышли на пенсию, и разумно решили переехать из своего трехэтажного дома в квартиру. Зачем им теперь – когда дети уже давно живут отдельно – дом с шестью комнатами и большой сад? Новое жилище подыскали в спокойном зеленом районе, но радости оно не принесло…
Навестив недавно своих знакомых на новом месте, я обратила внимание на высокую слышимость. Даже решила, что я у них не единственная гостья – так четко раздавались шаги то ли в кухне, то ли в прихожей. Наверно, дочка пришла помочь по хозяйству, подумала я.
– Да нет, – разъяснила Ханна, – это соседка сверху вернулась домой. Она даже дома носит туфли на высоких каблуках, а у них паркет – вот и слышен каждый шаг.
Сказано это было с долей раздражения.
Потом Хана продолжила:
– Покупая эту квартиру, мы, конечно, знали, что стены тонкие. Но нам так понравился район! И были уверены, что жильцы дома считаются друг с другом – ведь всем хочется тишины и спокойствия. К тому же мы полагали, что в домах такого типа живут в основном люди пожилые. Но оказалось, что ошиблись: жильцы самого разного возраста. Например, рядом с нами проживает молодая пара. Они каждую субботу приглашают друзей – веселятся, включают музыку. В результате мы не спим до двух-трех часов ночи, пока те не разойдутся. Беда, да и только.
– А вы не пытались призвать молодых к порядку? Не обращались в полицию? – сказала я сочувственно, зная, впрочем, что без вмешательства сил правопорядка в таких случаях не обойтись.
– Разумеется. Неоднократно говорили с ними. Вроде, люди они адекватные, обходительные, даже выражают понимание наших проблем. Но разводят руками. Говорят, что и мы должны их понять – такой возраст! Хотят в конце рабочей недели отдохнуть, расслабиться. Из их круга друзей они пока единственные, кто обладает такой солидной жилплощадью, поэтому и собираются в основном у них. Оправдываются, что пытаются вести себя потише, но это не всегда получается. Месяца два назад они так разошлись, что мы с Лео не выдержали и все-таки вызвали полицию. С тех пор наши юнцы перестали с нами здороваться – обиделись. Но субботние встречи не отменили. А полицейские, кстати, лишь объявили, что ничем не могут нам помочь. Ведь молодые люди не совершают никаких правонарушений – не дерутся, не дебоширят, даже пьют в меру. А шум – понятие субъективное. И посоветовали нам самим договориться с шалунами. Но, к сожалению, эти меры не помогают.
И с горечью добавила:
– А вообще конфликты у нас не только с этими, но с другими соседями…
Понаехали…
Муж Ханны, Лео, до сих пор сохранявший молчание, неожиданно встал, сказал, что ему срочно надо позвонить и скрылся в другой комнате. «Никуда он не должен звонить, – вздохнула Ханна, просто знает, о чем сейчас зайдет разговор. Очень переживает. Речь об иммигрантах, мы раньше часто спорили на эту тему. У него всегда преобладало чувство социальной справедливости, он считал, что мусульмане в нашей стране имеют право на сохранение своих традиций и культуры. А сейчас, столкнувшись с этим вплотную, наверно, думает иначе. В нашем доме проживают много турок и марокканцев. Люди, в общем, приветливые, участливые. Соседка, женщина средних лет, всегда спрашивает, как дела, как здоровье. Часто угощает сладостями собственного приготовления. Так что с ней у меня никаких проблем. Иначе – с ее мужем: он смотрит на женщин свысока, как будто они люди второго сорта. Никогда не забуду нашей первой встречи. С Лео он обменялся рукопожатием, а на мою протянутую руку даже внимания не обратил. Муж замял ситуацию, но я заметила, что обиделся за меня. А вскоре крупно поссорился с господином Марбуком. К нам в гости пришла пятнадцатилетняя внучка, дело было летом, и она была, конечно, одета как сейчас принято у молодежи: открытая маечка, коротенькая юбочка. У лифта столкнулась с нашим мусульманином, и тот так уничтожающе взглянул на нее, что она испугалась не на шутку. Лео отправился к тому за объяснением, но ссориться и не думал – ты знаешь, какой он мягкий и деликатный человек. Но с Марбуком поругался всерьез, рассказал мне потом: словно они на разных языках стали говорить, хоть сосед прекрасно владеет голландским. И еще. На верхнем этаже живет турецкая семья, мы их почти не видим и не слышим, но тем не менее очень и очень ощущаем их присутствие. Они люди неаккуратные, даже можно сказать, грязные. Там большая семья, много детей и еще собака. Выгуливают ее, очевидно, нерегулярно, вот она не успевает добежать до улицы и справляют нужду на лестничной площадке, а то и в лифте. Сейчас мы это уже знаем, поэтому смотрим, куда ступаем. А в начале пару раз, что называется, вляпались. Помню, отправились в гости, нарядились с иголочки, вышли из подъезда, и тут Лео поскользнулся и упал. Взглянула на его брюки, ботинки – елки-палки! Пришлось вернуться и переодеться. Пытались говорить с хозяевами собаки, но тут языковый барьер оказался буквальным – они нас, по-моему, просто не поняли».
Развод и девичья фамилия
Рассказ Ханны произвел на меня грустное впечатление. Что теперь делать этим милым интеллигентным людям? Не переезжать же снова? У меня самой подобных трудностей с соседями никогда не возникало, хотя я тоже живу в многоквартирном доме. Значит, моим друзьям просто не повезло? Или их ситуация все же не единична?
Углубившись в изучение вопроса, убедилась, что, к сожалению, верно последнее. Примерно половина голландцев испытывает тот или иной дискомфорт, вызванный поведением соседей. В основном из-за шума: рев мотоцикла, громко включенный телевизор, расшалившиеся дети, громко лающая собака, ночные гулянки. А вообще конфликты с соседями можно разделить на четыре основные категории. Первая касается конкретных проблем, как, например, тот же пресловутый шум, дым от барбекю или мусор, оставленный на лестничной клетке. «И протечки», – вероятно, подумает читатель. Но оказывается, в Голландии – в отличие от других стран – разногласия из-за них чрезвычайно редки, хотя и сами инциденты отнюдь не являются исключением. Просто на эти случаи предусмотрены четкие протоколы. Объем ущерба определяет специалист. Выплачивает же его чаще всего страховая компания, поскольку предусмотрительные голландцы застрахованы практически на все случаи жизни.
Еще одна категория: личностные разборки. Скажем, сосед был вашим лучшим другом, но тут что-то не поделили, не сошлись во взглядах и рассорились навсегда. К третьей группе относятся конфликты с жильцами, нарушающими элементарные нормы поведения – хулиганами, а то и с людьми, у которых не в порядке психика. И, наконец, появился относительно новый сорт ссор, вызванный противоречием разных культур. Обе стороны при этом часто необъективны и несправедливы, поскольку мыслят стереотипами. Коренные жители, испытывая неудобство от поведения приезжих, вкладывают свое недовольство в знакомое нам слово: «понаехали». Иммигранты же, недовольные своими голландскими соседями, часто рассуждают так: те, мол, здесь хозяева и поэтому считают, что им все можно. Но мы тоже люди, пусть считаются с нашими привычками!
Ознакомившись с категориями соседских разногласий, я обратилась вопросу: как их решают? Есть ли какие-то общепринятые методы? И пришла к неутешительному выводу, что проблема эта не из легких, стандартных решений у нее нет. Почти как с семейными конфликтами. Супруги должны сами прийти к соглашениям, а если не преуспеют в этом, то надо разъезжаться. Вот так! Оказалось, что «разводятся» иногда и соседи: люди переезжают на другое место только потому, что не в состоянии найти общий язык.
Тогда в суд!
Ссоры между соседями, казалось бы, – неизбежны, они были всегда – возможно, даже у наших пещерных предков. Но в последние годы эта проблема стала острее. Почему? По известным причинам: индивидуализация, разобщение. Еще несколько десятков лет назад люди обычно знали тех, кто живет рядом. По крайней мере, их возраст, семейное положение, профессию. Сейчас же они часто понятия обо всем этом не имеют и неудобные соседи для них – своего рода абстрактные фигуры, мешающие им жить. Личный разговор поможет враждебно настроенным жильцам, наконец, узнать друг друга и, возможно, первоначальная вражда перерастет в хорошее знакомство, а то и дружбу, взаимопомощь.
Впрочем, наверно, я идеализирую. Так или иначе, разрешение большинства конфликтов надо начать со спокойной беседы. Большинства – но не всех. Понятно, что с хроническими алкоголиками, людьми асоциальными или страдающими психическими расстройствами общение не всегда проходит гладко, и тогда необходимо привлечь профессионалов. Это относится и к рассказанным выше случаям, хотя «неприятели» – люди вроде адекватные. Но постоянные ночные сабантуи – это недопустимо! Другое дело раз в полгода, ну три месяца. Но просьбы, увещевания помогают далеко не всегда… Что ж, тогда без «силовых» методов не обойтись. Обратитесь к полицейскому, мировому судье – их решения и станут окончательными, они поставят «расшалившихся» соседей на место. Ведь нарушение общественного порядка – категория юридическая.
Послушаем юриста
Впрочем, есть и обнадеживающая информация: в некоторых городах созданы бригады волонтеров, выступающих в роли посредников между враждующими соседями. Может, такие есть и в моем городе – Лейдене? С этим вопросом я обратилась в муниципалитет, где меня направили в юридический отдел. И вот я беседую с опытным юристом Эммой ван Рейн.
– Нет, к сожалению, подобных добровольцев у нас пока нет, – рассказывает Эмма, – хотя такой проект недавно выносился на обсуждение в мэрии. К сожалению, его осуществление отложили на неопределенное время – из-за нехватки средств: ведь волонтеров надо обучить, потом направлять, вести контроль над их работой. Все это требует человеческих и денежных ресурсов. Так что пока жителям нашего города приходится разбираться самим. Впрочем, в чем состояла бы основная роль посредников? Помочь каждой из сторон высказаться и выслушать другую. А потом вместе искать компромиссы.
Возьмем, например, вечерние и ночные праздники. Можно попросить людей объявлять соседям заранее, что они ждут гостей. Тогда, по крайней мере, те, проснувшись ночью от шума, не испугаются, что к ним ворвались бандиты. Возможно, они заранее закроют окна или даже переставят кровать на одну ночь в другую комнату, где крики и музыка слышны меньше. Можно также условиться, что праздник будет продолжаться не позднее определенного времени – скажем, часа ночи.
Так же просто договориться во многих других ситуациях. Мешает шум соседской стиральной машины? Попросите соседа запускать ее в те часы, когда вас обычно нет дома. Громко включенный телевизор? Предложите использовать наушники. Раздражает звук каблуков по паркету? Не надо сразу кричать: «Меняйте пол!» Объясните соседке, что резкий стук вызывает у вас головную боль или будит спящего ребенка. Возможно, лишь увидев этого ребенка, собеседница смягчится и легко согласится на ваше предложение одевать дома тапочки. Собака, которая гадит на лестнице? Очень неприятно! Казалось бы – о чем здесь говорить, люди сами должны понимать. И все же спокойная беседа поможет. Если вы расскажете, как больно упали, поскользнувшись на том самом продукте жизнедеятельности, а потом еще и опоздали на важную встречу, поскольку пришлось переодеваться, то сосед проникнется к вам сочувствием. И отнесется более дисциплинированно к выгуливанию своего пса.