Владимир Кара-Мурза: «У меня дверь бронированная, но она все время открыта»
Соратник Евгения Киселева, Виктора Шендеровича и прочих опальных журналистов НТВ Владимир Кара-Мурза после закрытия телеканала ТВС, где он был ведущим программы «Грани», из поля зрения российских телезрителей куда-то исчез. Зато русские, живущие в эмиграции, видят его бородатое лицо чуть ли ни ежедневно. Владимир работает в телекомпании «Эхо ТВ», которая вещает исключительно за границу.Он ведет передачу ночных новостей «Сейчас в России». На том же телеканале, кстати, работает и Виктор Шендерович. Знаменит Кара-Мурза не только своим мятежным телевизионным прошлым, но и тем, что самая большая комната его трехкомнатной квартиры на Бауманской отдана под бильярдную.
Один дома (московский вариант)
«Квартирный ряд»: Владимир, как в вашей квартире оказался бильярдный стол?
Владимир Кара-Мурза: Впервые бильярд в моем доме появился еще в старой квартире благодаря друзьям. В те времена я работал дворником, и денег на бильярдный стол, конечно же, не было. Случилось так, что в 1989 году из нашей коммуналки уехали последние соседи. И освободилась комната. Сначала мы с друзьями думали поставить там стол для настольного тенниса, но решили, что это слишком шумное удовольствие. Тогда купили подержанный бильярдный стол из ДСП. Бильярдные шары, которые прилагались к нему, были жутко битые, поскольку на киях не было кожаных наконечников. Один мой товарищ приходил их ремонтировать: заливал трещины эпоксидной смолой. Эта процедура называлась у нас «залить шары». Но все равно, даже и на том простеньком бильярде с плохими киями и побитыми шарами мы с друзьями творили чудеса. Собирались играть чуть ли ни каждый вечер.
К.Р.: Как случилось, что в старой квартире вы остались один?
В.К.-М.: Наш дом шел под снос, его освобождали для жильцов из ЦК партии. Это не удивительно: там были высоченные потолки, лепнина, дубовые двери, наборный паркет. К 1989 году всех жильцов нашей семикомнатной квартиры, кроме меня, выселили. А потом грянул августовский путч – рухнула вся советская система. И меня, как Фирса, в доме забыли. В результате до 1996 года прожил в огромной квартире один.
И еще до работы на телевидении, я, можно сказать, был персонажем светской хроники. В моей квартире всегда собирался народ – рок-музыканты, писатели, артисты, художники-авангардисты. Во времена, когда не было гостиниц и хороших ресторанов, все шли ночевать или просто посидеть ко мне. У многих друзей был ключ от квартиры. Мы потом подсчитали, сколько человек ночевало у меня, – оказалось, не менее 700. Причем, при подсчете брали только тех, кому стелили постель. Приходил в ту квартиру, к примеру, и Витя Цой, но ночевать не оставался. Поэтому он в этот список не входит.
В 90-х годах появился бандитский капитализм, а вместе с ним и риэлторы, которые положили глаз на наш дом. Поскольку в квартире я был прописан один, мне заявили, что по санитарным нормам мне положена однокомнатная квартира в Жулебине. Но я ответил, что санитарные нормы придуманы для того, чтобы санитары могли развернуться с носилками, когда труп из квартиры будут выносить. Меня же эти нормы совершенно не устраивают. Старушке – соседке снизу, показали два пальца, мол, сейчас забодаем, и она тут же уехала в «хрущевку» без телефона. Со мной было справиться труднее – я тогда уже работал ведущим на НТВ. Говорю: «Ребята, понимаю, что вам дешевле мне кирпичом по голове дать. Но меня будут искать. На Бауманской живу всю жизнь и никуда отсюда не уеду». И вообще мне хотелось сохранить у себя бильярдный стол. Тогда риэлторы нашли эту квартиру в доме по соседству. В принципе, конечно, потратились, но все равно они больше получили, потому что весь наш старый дом себе оттяпали. А здесь тоже была коммуналка, в каждой из трех комнат жила семья, все было заставлено мебелью. И я с рулеткой подлезал подо все кровати и диваны, чтобы измерить площадь. Оказалось, что в большую комнату по размерам идеально вписывается бильярдный стол!
Мой старый дом уже сломали, а семья, которая жила в большой комнате, еще месяц отсюда не выезжала – делала в своей новой квартире ремонт. И я поругался с ними, потому что привык жить один: прихожу поздно ночью, всем мешаю, у меня постоянно гости. Дошло до того, что неделю жил у мамы, неделю у жены Риты, и, в конце концов, докатился до последней степени падения: был вынужден, поджав хвост, жить у своей первой жены и сына (он еще тогда не уехал учиться в Англию).
И в эту квартиру сначала перевез старый бильярдный стол. А тот, что стоит сейчас, – уже новый. Как-то по телевидению прошел сюжет, в котором говорилось о моей любви к бильярду. Его увидел владелец фирмы по продаже бильярдных столов и решил мне один подарить. Я мог выбрать любой, но взял этот, потому что он подходил под размеры комнаты. Чистый мрамор под сукном.
К.Р.: Сукно уже поизносилось…
В.К.-М.: Понимаешь, стоит только мне собраться с духом, чтобы его заменить, как тут же закрывают наш телеканал, и мы сидим без копейки денег. Сейчас я вроде бы восстановился – никому не должен. Может быть, себе на день рождения и сделаю такой подарок.
Раньше мы играли на бильярде чуть ли ни каждую ночь. А теперь у меня с соседкой снизу «водное перемирие». Почему «водное»? В джунглях, когда все приходят на водопой, никто друг дружку не ест, потому что всем пить охота. Так и у нас в доме: ночью всем спать хочется, поэтому после 11 вечера не играем. Зато в коридоре висит дартс. А поскольку в нашем доме на всех этажах устроена вытяжка, потолки опущены на целый метр вниз. И соседке снизу не слышно, что в коридоре у меня кто-то ходит. Поэтому в дартс с друзьями играем всю ночь!
К.Р.: В вашей бильярдной висят два весьма любопытных портрета.
В.К.-М.: Это диптих «Свой и чужой», его мне Дима Врубель нарисовал. Свой и чужой – так называются шары в бильярде. Но Дима это аллегорически истолковал: на картине я свой, а Путин – чужой. Причем, его Дима рисовал с меня. Я сфотографировался, а голову уже Путина прикрутили. Главная димина картина нарисована на Берлинской стене. На ней Брежнев с Хоннекером целуются.
К.Р.: А что за светильник висит над бильярдом?
В.К.-М.: Раньше там просто горела лампочка в патроне, но стол она освещала неравномерно – играть было неудобно. Поэтому однажды я решил сделать нормальный светильник. Белый плафон с зеленой окантовкой, похожий на сукно бильярдного стола, нечаянно обнаружил в магазине «Свет», в секции уцененных товаров. Но крепежа к нему не было. Как его к потолку привинтить? И ночью приснилось, что нужно взять подстаканники, в них ровно вкрутить патроны для лампочек, а к ручкам совершенно безболезненно приделать цепь, с помощью нее уже подвесить плафон к потолку. Светильник получился просто замечательный. Если его перекашивает от случайного удара кием – можно просто ручки подстаканников повернуть и снова придать плафону нужный наклон. Говорят, это изобретение можно даже запатентовать, но все руки не доходят.
Ремонтный саботажник
К.Р.: Ваша квартира идет вразрез с представлениями людей о том, в каких хоромах проживают отечественные телезвезды.
В.К.-М.: Я много лет жизни сэкономил себе на том, что ни разу не заправлялся 92-м бензином, поскольку у меня кроме велосипеда отродясь не было других средств передвижения, и никогда не был в мебельном магазине – вся обстановка досталась от родителей. До революции у нас была очень богатая семья. Бабушка – дочь богатого купца-мецената Головкина. У нас была самая лучшая квартира в Москве – в доме Страхового общества России на Сретенском бульваре, имелись загородные поместья. Так что мы все это уже проходили.
Я ведь до телевидения работал дворником, и никогда не испытывал страха за свой будущий день. Пустая бутылка стоила в те времена 12 копеек. На эти деньги можно было купить килограмм картошки и литр кваса. Таких бутылок в старой квартире была целая комната, и приемный пункт во дворе. И никогда не болела голова, как заплатить за квартиру или за детский сад, в который ходил мой сын.
Так что к роскоши стремятся парвеню, бывшие лимитчики, и на них не хочется быть похожим. Почему некоторые наши олигархи вкладывают деньги не в оркестр Большого театра, а в джакузи и яхты? Да потому что это провинциалы с узким кругозором, без фантазии. А я получил хорошее образование, знаю, что такое настоящие, истинные ценности, и не гонюсь за материальными. В моей квартире мне уютно, у меня и отопление, и краны – все работает. А соседи надо мной поставили дорогие голландские батареи. Но, когда в нашем доме в отопительной системе дали полный напор, вся ржавчина со всех этажей по трубам устремилась к ним в квартиру и, естественно, сразу же забила тонкие медные батареи. В результате всю зиму они просидели в холоде, ставили масляные обогреватели. А у меня стоит простейшая сталинская чугунина. И зимой так тепло, что даже форточки приходится открывать. Злую шутку судьба играет с теми, кто хочет выпендриться!
В Москве горячую воду отключают в самый неподходящий момент. А у меня в ванной стоит газовая колонка. 11 месяцев в году надо мной все друзья смеются, потому что приходится от спички фитиль зажигать, а один месяц уже я надо всеми смеюсь, когда ко мне все мыться приходят. И вовсе не культивирую дух коммунальной квартиры, в которой вырос и жил до 30 лет. Просто привык довольствоваться минимумом необходимого и не стремиться к излишеству.
К.Р.: Ремонт, значит, из принципа не делаете? Действительно так больше на коммуналку похоже.
В.К.-М.: На ремонт уйдет какая-то часть жизни. Могу гордиться тем, что ни одной минуты не потратил на поиски обоев, паркета и тому подобной чепухи. Жизнь стоит гораздо дороже, и ни за какие деньги ее не вернешь. Никого из друзей вид моей квартиры не коробит. Кстати, соседи сверху, которые сделали в квартире евроремонт, гораздо интереснее были бы для читателей твоей газеты. Но именно моя квартира на страницах всех модных журналов побывала.
К.Р.: У вас в углу гостиной очень живописно протек потолок…
В.К.-М.: Эти разводы на потолке появились уже при мне – в квартире над нами случился потоп. Тогда и проявился медный купорос. Ни у кого в Москве им потолок уже не покрывают и даже не производят. Ко мне специально приезжали с фотоаппаратом мои приятели – художники-оформители. Им в каких-то модных клубах заказывали такие же разводы на потолке сделать. Но эти пятна – не моя заслуга, они чистая случайность. И обои в комнатах не я клеил – меня с ними ничего не связывает. Но умею беречь то, что вместе с этой квартирой досталось. В доме есть уникальная система вентиляции. Из каждой комнаты воздух по вытяжке попадает в коридор, в специальный дымоход в форме спирали, в котором без всяких кондиционеров создается тяга. Однажды здесь собралось сорок пять курящих гостей, но благодаря вытяжке дыма в квартире почти не чувствовалось. Соседи же сверху, не разобравшись, всю эту уникальную систему сломали. Теперь удивляются, почему у них в квартире трудно дышать. А такая вентиляционная система ценится гораздо дороже, чем зараженные вирусами кондиционеры.
Впрочем, не думайте, что я всех своих родных заставляю жить в таких условиях. У нас есть еще несколько квартир: в одной живет жена Рита, в другой дочь Катя. У них дома все по высшему разряду: кухни с вытяжками, стиральные машины. Так что мы цену всем этим вещам знаем. Понимаем, как стелить паркет и навешивать двери.
К.Р.: Разве вы в этом участвовали?
В.К.-М.: Нет, только финансировал. Например, установку стеклопакетов на окна своей маме. Теперь у нее дома ни одного звука не слышно, и она прекрасно стала ночью спать. Так что все про это знаю, все это проклял и никогда у себя этого делать не буду. Но для мамы готов был на жертвы пойти. На своих родственниках я все новые технологии отрабатываю. Но себе такого счастья не желаю. Хотя женщины на меня и напирают.
К.Р.: А что они хотят?
В.К.-М.: Рита говорит, что неудобно так жить и хочет заменить стояки. Но я знаю, чем все это может закончиться. Один мой товарищ задумал плитку в ванной поменять. Когда ему выставили счет за ремонт, выяснилось, что дешевле купить дом за границей. В результате он приобрел дом в Испании, туда уехала жить его жена с ребенком. А он остался работать в Москве, и вся его семейная жизнь нарушилась. А началось все с одной отвалившейся плитки в ванной. Так вот: стоит только раскрутить трубу, как выяснится, что надо менять потолок, лепнину заказывать, паркет перестилать, батарею искать. Так что лучше ничего вообще не трогать!
И потом боязно нарушить особую атмосферу этой квартиры. Люди, которые приходят в гости, говорят: «Что-то не хочется от тебя уходить!» А ведь никогда не знаешь, за счет чего эта аура держится. Поэтому в глубине души я консерватор. К примеру, до сих пор остаюсь сторонником катушечных магнитофонов и виниловых пластинок. Правда, недавно сын подарил мне полное собрание песен Высоцкого на компакт-дисках. И я только из уважения к Высоцкому поставил себе СD-плейер. Очень тяжело сдаю привычные позиции, меня трудно побороть.
К.Р.: Когда был построен дом, в котором вы сейчас живете?
В.К.-М.: В тридцатых годах. Он принадлежал Туполевскому конструкторскому бюро. Сталинские репрессии коснулись не только Туполева, но и его инженеров. И в 1937-ом году всех жильцов этой квартиры арестовали. Здесь жил какой-то ребенок, родители которого каждый год аккуратно отмечали на дверце шкафа его рост. Напротив самой верхней карандашной черточки стоит цифра 37… На фасаде нашего дома хочу повесить несколько мемориальных досок в память расстрелянных инженеров, чтобы дом считался памятником истории.
Многоуважаемый шкаф
К.Р.: Вы говорите, что вся мебель досталась вам от родителей. Однако эти книжные шкафы кажутся новыми.
В.К.-М.: В старой квартире были книжные стеллажи, но их не удалось разобрать. Поэтому книги в этой квартире долгое время лежали в коробках. Однажды вижу, ходит у метро мужик, похожий на бутерброд – на рекламных щитах у него написано «Мебель на дому». Я взял у него визитку, пошел в эту фирму и заказал себе книжные шкафы. Их под старую мебель стилизовали, специально под наши интерьеры. Ребята, которые этот заказ делали, говорят: «Давайте, мы с вами сфотографируемся в рекламных целях». Мы снялись, я проявил пленку и пошел к ним отдать фотографии. Смотрю: все окна в их конторе выбиты, дверей нет, лампочка вывернута и охранник стоит. Спрашиваю: «А где фирма «Мебель на дому»?» А он отвечает: «Что, вас тоже кинули?» Оказалось, эти ребята набрали заказов на огромную сумму денег и растворились. Я был, наверное, последним, кому они успели выполнить заказ. Правда, сделали они шкафы хорошо. Может быть, в том, что случилось, нет вины этих ребят? Уж больно они были симпатичные!
К.Р.: Какой-то странный у вас платяной шкаф, квадратной формы.
В.К.-М.: А это не шкаф, а телефонная будка, которая когда-то стояла в Большом театре. Она досталась нам от приятельницы Риты, которая переезжала на другую квартиру и часть своей мебели раздавала по знакомым. На внутренней стенке будки до сих пор сохранились записанные чернилами пятизначные телефонные номера. В телефонной будке я храню свои костюмы.
К.Р.: А откуда у вас в спальне старинное бюро?
В.К.-М.: Это дедушкино. На Всемирной выставке в Париже 1900 года оно завоевало Гран-при. У него на каждом ящичке есть подтверждающее это клеймо. И в 2000 году мы отмечали ему 100 лет. Помните, как в «Вишневом саде» праздновали юбилей многоуважаемого шкафа? Когда-то мой брат за три рубля купил к этому бюро парную картотеку. Она не была в Париже – мы все ящики посмотрели, и клейма там не обнаружили. В этой картотеке мы храним фотографии, в альбомах их держать не слишком удобно.
К.Р.: Как складываются ваши отношения с соседями по дому?
В.К.-М.: Я старший по нашему подъезду и со всеми жильцами дружу. Ко мне все приходят – деньги собираю за домофон. Но в принципе считаю, что подъезды должны быть открыты. Когда мы были молодыми, влюбленные, если попали под дождь, могли зайти в парадную и переждать дождь, сидя на подоконнике. И все жильцы всегда улыбались, когда видели у себя в подъезде такую парочку. А сейчас понаставили железных дверей и домофонов!.. Все проходные подворотни железными воротами перегородили, и жизнь в московских переулках практически остановилась. Я против домофонов, но, к сожалению, приходится с ними мириться. Помню, когда я только въехал в эту квартиру, то пригласил к себе в гости одного своего товарища. А он и говорит: «Теперь ты должен поставить себе бронированную входную дверь». А у меня есть убеждение, что дверь должна быть всегда открыта, потому что если к тебе пришел какой-то человек, а ты, к примеру, моешься в ванной, то он не сможет к тебе зайти. Поэтому пошел на компромисс: у меня дверь бронированная, но она все время открыта.