Обмен с покойником
Агент фирмы, которая покупала квартиру, пришла неожиданно и не совсем вовремя. Но то, что она сказала, было еще более неожиданным. Прямо с порога Маргарита заявила, что квартиру они брать не будут. Вместо того, чтобы спросить: почему? Марат Петрович выпалил: «Тогда я вам аванс не отдам».
Пожалеете!
– Переживем, – сказала агентша, – но потом сами пожалеете. И она с ехидной ухмылкой посмотрела на хозяина, демонстративно повернулась и взялась за дверную ручку.
– А мне-то чего жалеть, это пусть ваш клиент жалеет, – бросил хозяин, но у него уже не было в голосе прежней уверенности.
– А то и пожалеете, что в один прекрасный момент можете лишиться своей недвижимости.
– Это как? – хозяин остановился в прихожей и приоткрыл даже рот от изумления.
– А вот так, – проговорила Маргарита, открывая входную дверь. – Квартира-то ваша стремная.
– Ну, вы даете! В чем это она стремная? – обиделся хозяин. – Никаких сделок с ней не было, все чисто. Мудрите вы что-то, мадам.
Но когда она, взяв сумочку, уже открыла входную дверь, хозяин попросил ее немного подождать. Он быстро подошел к столу, вынул из ящика 500 долларов и протянул Маргарите со словами: «Все отдать не могу, вы меня тоже поймите. Время потерял и прочее. Держите половину, но расскажите, что вы нарыли на мою квартиру. Любопытно».
Маргарита взяла деньги, аккуратно положила их в сумочку. Марат Петрович помог снять ей плащ и пригласил на кухню. Она присела к столу, достала из сумочки бумаги и, глядя на ошарашенного хозяина, слегка назидательным тоном проговорила: «Ну что ж, слушайте….»
Комната с червоточиной
– Как вы знаете, первоначально квартира эта была коммунальной. В одной комнате жила бабушка, а две другие занимала семья, – начала свой рассказ Маргарита, раскладывая на столе бумаги. – Так вот как раз с этой бабушкой-то и существует проблема. Мне удалось установить, что в те трудные времена, в начале 90-х годов, когда инфляция съедала пенсию пожилых людей в считанные дни, к этой бабушке поселился некто Тимур. Он тогда подвизался при церкви, развозил гуманитарную помощь старикам, которую присылали нам иностранцы. Вот попутно и присмотрел старушку, которая проживала одна и имела приличную комнату в коммунальной квартире. Он стал прилежно ухаживать за бабушкой, покупал и приносил свежие продукты из магазина. Разговаривал вежливо, одним словом, втирался в доверие. И надо сказать, что у него это получилось. Однажды он пожаловался старушке, что живет-де далеко, тратит много времени на дорогу, устает. Разве бабушка могла отказать благодетелю. Она пригласила его к себе жить. Он же поблагодарил старушку и сказал, что у него есть гражданская жена в Подмосковье, он не может ее бросить. В принципе старушка не возражала, чтобы добрый человек поселился вместе с женой. Как уж там получилось, но только в конце концов им удалось уговорить бабушку поменяться с ними жилплощадью. Правда, они, как только получили обменные документы, так сразу и прописались в комнате, а вот бабушка до их квартиры так и не доехала. Может, она и жила там какое-то время, но документально это не отражено.
– Убили? – Марат Петрович с нескрываемым испугом посмотрел на риэлтора.
– Кто его знает, – Маргарита развела руками. – В заключении врачей написано, что старушка умерла естественной смертью – сердце, а что случилось на самом деле, покрыто мраком. Но что самое интересное, мне удалось узнать, что умерла бабушка еще до решения комиссии об обмене. Выходит, что обмен Тимур произвел уже с покойником, так что сами понимаете…
– А кто будет доискиваться? Документы-то в порядке, – непроизвольно вырвалось у Марата Петровича.
– Не спорю, документы, на первый взгляд, в порядке, – констатировала Маргарита. – Это если не копаться.
– А кому копаться-то, она же проживала одна. Мне это и Тимур, и его бывший сосед подтвердили, – пожал плечами хозяин квартиры.
– Так, да не так, – проворковала агентша, а потом просто ошарашила Марата Петровича. – А знаете ли вы, что у этой бабушки есть сын, который где-то далеко служит. И то, что у них в последние годы были очень натянутые отношения, как рассказал мне один старичок, который был близко знаком с этой старушкой, еще ни о чем не говорит. Узнает он, что его мама умерла, взыграют сыновьи чувства или не захочет терять жилплощадь в Москве…
– Погодите, какую жилплощадь? – недоуменно молвил Марат Петрович. – Он прописан здесь не был, комната была не приватизирована…
– Ну, насчет того, что он не был прописан, вопрос спорный, – и Маргарита, достав сигареты, попросила разрешения закурить. Марат Петрович только кивнул в знак согласия. Он был весь внимание. – Так вот, насколько я знаю, военные совсем не выписываются и не теряют право на жилплощадь. Они могут вернуться и их обязаны прописать. Но даже если это не совсем так, то все равно квартира нечистая, и я бы лично ее своим клиентам не предложила.
– Ну, дела, – теперь настал черед озадачиваться Марату Петровичу. – И как же ее мне сейчас продать? Я уже присмотрел хороший коттедж, дыхалка подводит, тяжело стало в столице. А может, вы мне поможете и проведете сделку частным образом за хорошее вознаграждение? – хозяин посмотрел на агента уже несколько заискивающе.
Маргарита молчала, смотрела в окно и пыталась сделать дымовые кольца, но это у нее не очень получалось. Тогда Марат Петрович быстро встал, сходил в комнату и принес остаток аванса и еще 500 долларов.
– А это вам в счет нашей будущей работы, – сказал он, передавая деньги риэлтору.
– Спасибо, – сказала Маргарита, пряча остаток аванса в сумочку, а остальные деньги подвинула обратно хозяину квартиры. – Только я частным образом работать не могу. Статус не позволяет. Но помочь могу. Есть у меня знакомый частник, который и не такие квартиры продавал. Только берет он дорого.
– Да ладно уж, что сейчас, – развел руками Марат Петрович. Не сидеть же мне на пороховой бочке. Нервы-то дороже.
– Ну, тогда пишите, – Маргарита затушила сигарету и продиктовала телефон «черного» маклера. – Скажите от меня. И не торгуйтесь. Он человек деловой и базара не любит. Что скажет, на то и соглашайтесь.
– А вдруг он попросит за услуги половину стоимости квартиры? – вставил реплику Марат Петрович.
– Ну что вы, – усмехнулась Маргарита. – Больше 10% за очень стремные квартиры он не берет. А у вас лишь с червоточиной. И если даже сын объявится, то отсудить всю квартиру ему будет непросто. Во всяком случае, всю точно не отсудит, покупателя не выселят. Просто наложат арест, и квартира повиснет…
Через 5 минут Марат Петрович доброжелательно распрощался с Маргаритой, а через 2 месяца его трехкомнатная квартира была успешно продана.
Комментарий
Александра Бузина, юрист:
– Судя по всему, обмен коммунальной квартиры пожилой женщины был произведен с серьезными нарушениями. Нанимательница комнаты в коммуналке в силу своего солидного возраста явно находилась в группе риска, поэтому специалисты комиссии по жилищным вопросам должны были отнестись к обмену с особым вниманием.
Кроме этого, следовало получить согласие на обмен сына пожилой женщины, который не проживал в комнате, но имел права на нее. Положение о едином порядке рассмотрения вопросов «прописки» и выписки населения в Москве и Московской области, утвержденное постановлением правительства Москвы и Московской области от 4 февраля 1992 года № 51-8 предписывает «прописывать» военнослужащих, ранее проживавших в Москве или Московской области и имевших постоянную «прописку», на жилплощадь их семей или родственников, где они были «прописаны» до призыва.
Рассматривая вопрос об обмене, в комиссии должны были выяснить это обстоятельство. Обменные ордера в этом случае выдаются на основании решения комиссии об обмене, причем каждому участнику обмена одновременно. Кому и как выдали ордер, причитавшийся для пожилой женщины, остается загадкой.
Так или иначе, но проведенный с серьезными нарушениями обмен позволил Тимуру стать хозяином комнаты в московской коммуналке. Если военнослужащий, сын пожилой женщины, однажды вернется в столицу, отстоять свои права на жилье он вряд ли сможет.
Подтвердить нарушения, которые были допущены еще в начале 1990-х годов, наверняка не получится. Неизвестно, что стало с жильем, которое в результате обмена должно было отойти пожилой женщине. Таким образом, если военнослужащий вернется, он столкнется с чрезвычайно серьезной проблемой: комната, в которой он был «прописан» ранее, уже несколько раз сменила хозяев, судьба жилья, в которое после обмена должна была вселиться его мать, неопределенна.
Эта история должна послужить уроком для родственников пожилых людей, одиноко проживающих в столице и ее окрестностях. Доверчивых стариков легко обмануть, поэтому близким стоит относиться к ним и их жилищным делам внимательно.
Скорее всего, очередной покупатель бывшей коммуналки сможет отстоять свои права на квартиру. Тем не менее, он может оказаться втянутым в неприятное разбирательство с человеком, который был когда-то «прописан» на данной жилплощади.