Александр Македонский проиграл житейскую битву
С моря потянул ветер, Александр поежился, поднял воротник легкой ветровки, но, увидев, что мы засобирались, попросил посидеть с ним еще немного в этом кафе на набережной греческого города Салоники. Александру хотелось, поделиться наболевшим да и просто поговорить по-русски. В кафе звучала грустная греческая музыка. Она словно вторила рассказу нашего бывшего соотечественника, ныне – гражданина Греции.Есть ли мир под оливами?
Александр Касерин (фамилия изменена) родился в небольшом городке Новороссийского района на Кубани, долго жил в этом красивом и теплом краю. Окончил школу, потом отслужил три года на флоте.
Демобилизовался – и словно, как он выразился, попал в переполненный автобус: за три года, пока он плавал по морям – по волнам, сестра успела выйти замуж, родить ребенка, потом развестись и снова выйти замуж. Первый ее муж – лейтенант милиции – частенько наведывался в их однокомнатную квартирку – качать, что называется, права, считая, что, ему, как отцу ребенка и офицеру, не вправе отказать в приеме в любое время дня и ночи. Второй же муж постоянно настаивал на том, чтобы его «прописали». Мужья вступали в жаркие дискуссии, и их приходилось разнимать. Старшее поколение, не отставая от младшего, тоже устраивало нескучные «сцены у фонтана»… Словом, насыщенная пошла жизнь в несчастной однокомнатной квартирке на первом этаже, вспоминает Саша.
Надо было что-то делать в этой ситуации.
И подался наш герой в «челноки». За три года «поднялся» на турецких дубленках, серебряных изделиях, бытовой технике. Купил двухкомнатную квартиру, куда переселил родителей с сестрой и ребенком (второй муж сестры к тому времени тоже стал бывшим). Сам же Александр остался жить в той самой однокомнатной неприватизированной квартире.
Бизнес его продолжался. Однажды он привез одному своему приятелю партию «Сейки» для перепродажи. А кончилось все претензиями со стороны местного криминалитета – кто-то кого-то как-то «кинул» с этими часами, а бандиты почему-то решили, что это происки Александра.
…Саша затянулся вишневой сигаретой, посмотрел на волнующееся море, обдающее набережную солеными брызгами, и продолжил рассказ:
– Мне стали угрожать. Пытался обращаться в милицию, но там быстро дали понять: не суйся – бесполезно. Бывший муж сестры – к тому времени капитан – так и сказал: помогать тебе не буду, катись отсюда. И тогда я понял: ни от кого и никем я не защищен. Надо было на время залечь на дно от греха подальше. А тут для этого и место нашлось на карте Европы.
Саша наткнулся на объявление в газете: «В Греции требуются молодые сильные мужчины для сбора оливок». Почему бы и нет? Свежий воздух, солнце и морская вода. К тому же Саша по происхождению – понтийский грек. Наверное, там, под оливами, Александра ждет мир, а не война с новороссийскими бандюками!
Через две недели самолет Москва – Салоники, на борту которого сидел наш герой, оторвался от взлетной полосы и взял курс на север Греческой республики.
«Триумфальное» возвращение
Позволим себе хронологический скачок: в старых фильмах в таких случаях появлялся титр: «Прошел год». Заметно загоревший и поднакачавший мускулы наш герой опять летит самолетом – теперь уже Салоники – Москва.
Родина ждет своего героя! И рюмка душистого «Джим Бима» опрокидывается в уста Александра.
Родина ждет! И очередная рюмка опрокидывается уже в самолете Москва – Новороссийск.
…Поздно вечером Александр на дребежащей от старости «Волге»-такси добрался до дома. И тут ему показалось, что он в этот день с лихвой перебрал: дверь его квартиры не открывалась, а на почтовом ящике, который Саша самолично прибивал к двери, значилась фамилия совсем другого, незнакомого ему человека. Вскоре и человек этот незнакомый вышел из двери и… пообещал вызвать милицию, если «вы, мужчина, не прекратите пьяный дебош и не перестанете ломиться в чужую квартиру».
Быстро трезвеющий Александр, извинившись, попросил незнакомца показать паспорт с «пропиской». Тот нехотя уважил просьбу Александра. И тут до нашего героя дошел ужас ситуации: его квартира принадлежит совсем другому человеку. «Джим Бим» улетучился окончательно.
Далеко за полночь он добрался до квартиры родителей, где и заночевал.
А утром подал заявление в милицию.
Паспорта нету – гони… квартиру
…Темнело. Солнце утонуло в Эгейском море, выбросив напоследок желто-оранжевую полосу на горизонт. Салоники постепенно обряжались в неоновые одежды. Еще белее стала средневековая Белая башня от света мощных прожекторов.
– Не буду утомлять вас деталями, – тяжело вздохнул наш собеседник. – Просто расскажу о главных ошибках, из-за которых я подставился. Мошенникам требуется неприватизированная квартира, хозяин которой длительно отсутствует, – например, не живет в ней или, как в случае со мной, уехал за границу. При этом (распространенная ошибка!) хозяин оставляет в квартире внутренний паспорт, – ведь для поездки достаточно заграничного. Так со мной и случилось.
Чаще всего воры в курсе всех происходящих приездов и отъездов и могут воспользоваться забывчивостью хозяина квартиры. Они выкрадывают паспорт. Переклеивают на нем фотографию, приватизируют квартиру на основании фальшивых документов, а затем продают ее.
– Такую… – Александр, морщась, подыскивал нужное слово, – скажем так, операцию можно провернуть только с неприватизированной квартирой. При приватизации копия паспорта остается в Росрегистрации, и воры могут засветиться при регистрации сделки.
Мошенники стараются не «следить» поддельным паспортом. Обычно ксерокопию паспорта требуют в крупных агентствах, а потому аферисты предпочитают обращаться в мелкие риэлторские фирмы, где требования не очень строги. А уж после того, как сделка состоялась, найти мошенника практически нереально…
– Распутать такие преступления крайне сложно, – печально подытожил Александр.
– Ну, а как повернулось дело в вашем случае?
Александр пыхнул вишневым дымком. Продолжил:
– После лже-приватизации воры перепродали мою квартиру. А первый муж моей сестры, который к тому времени занял немалый пост в городском УВД, стал откровенно мстить нашей семье и тормозить следствие. Помыкался я два года без жилья, снимал какие-то углы, а потом понял, что правды не найду. Квартира моя тем временем еще два раза перешла в новые руки. Короче – поехал я в Москву и подал заявление на эмиграцию в посольство Греции. Или, можно сказать, на репатриацию. Родители-то мои – греки-понтийцы, потомки колонистов, которые когда-то осваивали северное побережье Черного моря…
«Ни о чем не жалею…»
– Через год в Салониках я оказался уже не в роли гастарбайтера – сборщика оливок и хлопка, а уже полноценного жителя. Салоники здесь – что-то вроде Питера в России. Второй по значимости мегаполис, вторая культурная столица и одновременно – столица северной провинции – Македонии, – продолжает Саша и прихлебывает «Озу». – Один из местных моих друзей, тоже бывший россиянин, называет меня в шутку Александром Македонским.
«Александр Македонский» скептически хмыкнул. Потом с натянутой улыбкой добавил:
– Впрочем, ни о чем я не жалею. У меня здесь, в Салониках, свое дело – магазин сувениров и бар… Море рядом… Климат теплый… С хорошей девушкой познакомился, наверное, женюсь…
Мы распрощались (стало совсем холодно, и не помогали уже не «Озу», ни «Метакса»).
Какой-то неприятный осадок оставался на душе у нас обоих после рассказа нашего греческого знакомца. Показалось, что он что-то важное недоговорил.
Мы все поняли утром, когда, выйдя из гостиницы, увидели, как «Александр Македонский» в засаленном оранжевом жилете лихо забрасывает мусорные контейнеры в машину местного «горхоза». Нас он не заметил. Мы сфотографировали бывшего соотечественника со спины и, не окликая его, пошли по своим делам.
Похоже, «Александр Македонский» проиграл битву на житейском поприще.