Все начинается с любви… и быта
Ходим привычно знакомыми улицами, мимо родных домов и почему-то не замечаем, что они удивительным образом отражают в себе наши судьбы: военное лихолетье и восстановительный период, относительно благополучные годы и застой, перестроечный разор и сомнительная помпезность времен нуворишей – все это запечатлено на фасадах домов. «Игорь васильевич сюда приходил»…
А есть в Москве чуть ли не целый район, а точнее одиннадцать улиц, чьи здания хранят в себе «историю, застывшую в камне». Собственно, Щукинский район и начинался с них – на пустыре, где прежде размещался артиллерийский полигон. Ядром Щукина стал поселок Курчатовского института, который не затерялся среди многочисленных новых строений и разбегающихся от него дорожных магистралей, а все так же выглядит на особицу. Это позже стали возникать академгородки, наукограды, а Курчатовский микрорайон и поныне сохраняет свою камерность, ауру покоя и таинственности.
Таинственность, конечно, исходит от промышленных зданий института, где впервые было создано «изделие № 1». Архитектор Юрий Дульгиер вспоминал, что его домашние не знали, в проектировании какого объекта он участвовал, каждое утро отправляясь на спецавтобусе на городскую окраину, зато, выйдя в Покровско-Стрешневе, он мог ненароком услышать от окрестных мальчишек: «Вон там за забором делают атомную бомбу…»
Давно этот секрет стал достоянием не только мальчишек, а ореол таинственности все витает над курчатовскими улицами. Возможно, теперь он исходит еще и от имен великих ученых, чей дух продолжает жить среди старых домов, и, как я убедился, то вовсе не мистика. Мой гид, директор жилищно-коммунального комплекса «Курчатовский» Николай Бабич говорит, как о давних знакомых, которых лишь по случайности сейчас не увидишь на другой стороне тротуара: «Рядом – лесопарковая зона, выходит к Москва-реке. Здесь многие наши ученые прогуливались открыто. Игорь Васильевич сюда приходил», – Бабич не называет фамилию (и так всем ясно, что речь о Курчатове). И с сожалением добавляет: «Я его не застал… Александрова более-менее я знал. Тоже был необычный человек…» Что ни поворот, что ни квартал, то возникают для меня новые открытия: «Вот видите окно на третьем этаже? Когда-то здесь жил Сахаров, теперь его дочка живет… Это коттедж Легасова, чья трагедия связана с чернобыльской катастрофой. По-прежнему семья здесь живет. А до Легасова коттедж занимал академик Арцимович».
Взялся за трубу, в руке осталось колено
Смотрю на скромные коттеджи – даже близко их нельзя поставить с новорусскими наворотами – потеряются. Не так давно прозрачный километровый забор, за которым они разместились, напоминал руины, и директор ЖКК гордится тем, что все же удалось восстановить его. Но сокрушается, что городскую программу «Мой двор, мой подъезд» приходится на время отложить, поскольку по согласованию с районной управой решено дефицитные средства прежде всего направить на ремонт квартир.
О невыполнении программы могу свидетельствовать, как очевидец: нет в здешних дворах растиражированных по всей Москве деревянных теремков да одноликого набора из металлической горки, вечно скрипучих качелей и некоторых других конструкций. Появись они здесь – и Курчатовский микрорайон частично утратит свою непохожесть на все прочие.
Так может быть, управившись с первостепенными делами, найти возможность устраивать во дворах детские площадки и устанавливать так называемые малые архитектурные формы, которые бы не повторяли уже примелькавшиеся, а органично вписывались в пространство, тон которому еще в 40-е годы задал знаменитый архитектор Щусев.
А то, что ремонт квартир – задача неотложная, говорят и взволнованные жильцы, и директор ЖКК, и рядовые слесари. Жилищный фонд состоит из многих зданий, построенных в 40–50-е годы. Один из сантехников делился яркими впечатлениями от своей работы: «Стоило неосторожно взяться за трубу, как в руке осталось все колено».
Считать этот факт эффектным преувеличением человека под допингом – нет оснований. Кадры коммунальщиков, что трудятся под началом Бабича, – как на подбор, народ трезвый. Директор даже обижается на кинорежиссера Георгия Данелия, который вывел в своей кинокомедии нетипичный для ЖКК образ слесаря Афони. Николая Бабича можно понять: за шестнадцать лет, что он в должности, ему удалось забыть, каков он, наш некомедийный Афоня. Тому способствовал и сам потребитель коммунальных услуг, в немалой степени состоящий из людей большой науки или их жен, что предполагает еще большую требовательность к качеству исполняемых заявок.
И есть еще одна особенность, характерная для низовых работников жилищно-коммунального комплекса «Курчатовский». Если в обычных ЖЭКах или РЭУ в дворниках можно было массово встретить художников и музыкантов, то здесь в перестроечную пору не только дворниками, но и слесарями, и электриками становились представители науки, по совместительству решавшие и ученые, и коммунальные проблемы. Их стимулировало то, что среди людей, именуемых дворовыми рабочими, в ЖКК есть такие, кто получает 16–17 тысяч рублей в месяц.
Руководство ЖКК дает возможность заработать не только рядовым специалистам, но и коллективу в целом, учась содержать свое хозяйство за счет самостоятельно изысканных средств. Оказывается, не всегда нужно тратиться на подрядчиков. Среди собственных кадров нашлись и те, кто может по просьбе жильцов выполнить платные услуги – сделать евроремонт, паркет перестелить, бытовую технику починить… Только раньше они самостоятельно искали заказчиков, а теперь ЖКК берется обеспечивать их постоянной работой. Выгода обоюдная.
ЖКК станет ДЕЗом
И все же не будь финансовой поддержки, которую оказывает управа района «Щукино», коммунальщикам, обслуживающим жилищный фонд Курчатовского института, пришлось бы намного тяжелей. А скоро управа в основном возьмет на себя содержание бывших институтских домов, поскольку заканчивается их передача в городское владение.
Процесс этот, как признает глава управы Николай Уваров, затянувшийся и сложный. Начинался он еще в 1993 году. И теперь, когда 71 дом Курчатовского института перейдет в ведение муниципалитета, работникам управы останется принять лишь 20–25 жилых зданий мелких ведомств. Опыт в таком деле у них уже накоплен немалый. Николай Уваров вспоминает, как это начиналось:
– Сначала мы взяли отдельно фонд, без передачи его инженерных систем – и это была наша ошибка. Потом пришлось пять-шесть лет ремонтировать их за счет города. Теперь же мы поступаем наоборот: тот, кто сдает дома, приводит в порядок коммуникации, с которых мы и начинаем приемку. Нужно сегодня отдать должное Курчатовскому институту: ныне, когда он уже «поднимается с колен», здесь стали уделять много внимания инженерным сетям. В ближайшие месяцы мы у него примем основные тепловые вводы, которые будут переданы на баланс Мосгортепла. Останутся только две тепловые трассы, что пока принадлежат институту и питают жилой поселок. Предстоит их полная перекладка.
Из долголетнего опыта известно: передача ведомственных домов – это «головная боль» не только для управы, но того чувствительнее – для самих жильцов. Нередко случается, что в период междувластия еще юридический хозяин здания напоследок снимает с себя заботу о жильцах и им приходится встречать зиму в неотремонтированных, слабо отапливаемых квартирах. С населением Курчатовского микрорайона (а это более 15 тысяч человек) подобного не произошло.
В нынешнем году их Жилищно-коммунальный комплекс подготовился к отопительному сезону на месяц раньше срока. Вероятнее всего, такой успех стал результатом удачно выбранной «промежуточной» руководящей структуры, какой и явился ЖКК «Курчатовский», в одинаковой мере принадлежащий и институту, и управе. После же окончательной передачи жилищного фонда городу комплекс отойдет к последнему и будет называться ДЕЗом.
Итак, с теплом здесь все в порядке. Но вот другая сложность, возникающая в пору расставания с ведомственным жильем. На этот период, случается, замирает приватизационный процесс и население впадает в панику. Поступали жалобы по этому поводу и из района Щукина. Но Николай Бабич заверил, что они связаны с «техническим перерывом», когда группа инспекторов, занимающихся приватизацией при институте, меняла свое местопребывание, поскольку ныне прописана при муниципалитете. «Кто попал на этот момент технической передачи (а он длился месяца полтора), тот испытал некоторые сложности», – успокоил Н. Бабич. Так будем утешаться проверенной истиной – все хорошо, что хорошо кончается?
В день моего раннего визита в управу мне пришлось разделить волнения уборщиц, которые с опозданием выполняли свои обязанности. Оказывается, в жилом доме, где разместилась управа, всю ночь, вплоть до позднего утра, отсутствовала вода. «Нужно было цистерну пригнать, как это в таких случаях делается», – поделился своим невостребованным опытом один из явившихся на службу сотрудников. Выходит, жилищно-коммунальные проблемы, и далеко не бумажные, вплотную подступились к инженерным сетям самой управы. И это еще больше связало ее с чаяниями народа о безаварийной работе коммунальных служб. Как любит говорить Николай Бабич, «наука начинается с быта». Если бы только наука…