«Жизнь моя – кинематограф, черно-белое кино…»
Не каждому повезет побыть телезвездой. Мне вот тут недавно довелось. Правда, премьера моего дебюта состоялась в странном месте – кабинете инспектора по кадрам Управления Департамента жилищной политики и жилищного фонда в Зеленограде Любови Губаревой.На мониторе, поделенном на квадратики-изображения, – коридор, очередь. А вот зал приема населения. Человек подходит к окошку. Инспектор смотрит паспорт. На другом квадратике – соседнее окошко. Выдан смотровой ордер. Слышится гул голосов, шлепанье печати, шорох бумаг.
– Зачем вам это? – слетает с моих губ вопрос. – Ведь не супермаркет? Не «обмен валюты»? Не банк, в конце концов?..
И Татьяна Хохрина, начальник управления, привычно отвечает.
Разговоры, разговоры…
В часы приемов в учреждениях, известное дело, воздух звенит от напряжения. Особенно когда этих часов мало. Вот и в Зеленоградском жилищном управлении было всего два приемных дня. Стали думать, как помочь делу. А тут, на счастье, сосед по этажу – ЗАГС – переехал. Освободившееся 45-метровое помещение поделили, как в Сбербанке, стеклянной стойкой с окошечками пополам и назвали это «зал приема населения». А сам прием стал происходить ежедневно – с девяти утра и до шести вечера.
Очередь, правда, долженствующая находиться в коридоре, все равно просачивается в зал. Пять окошек – переселение, приватизация…
– Берете справочку по задолженности и нам приносите, – негромко продолжает инспектор Алла Яковлева.
– Через неделю можно?
– Пожалуйста.
К окошку присаживается следующий.
– Лучше подойти вместе с сыном. Распишитесь вот здесь. Пишите: «Согласна…»
Удивительно тихая очередь.
От другого окошка доносится:
– Вы как ветеран можете…
Прохладно.
– Мама сможет сама получить ордер?
– Да уж дойдем как-нибудь.
– Ну что, квартиру посмотрели?
– Да! Согласны!
Чуть колышется занавеска.
– У вас семья – четыре человека. Как выписывать смотровые? На кого однокомнатную, на кого двухкомнатную? – интересуется инспектор Яковлева.
– А меня в однокомнатную можно?
– А они втроем в двухкомнатную? Сын – ответственный квартиросъемщик? Пожалуйста.
– Можно мы еще подумаем?..
Постепенно очередь из коридора стягивается к окошечкам. Воздух слегка электризуется.
– Но вы не думайте, к шести часам всех успеем принять, – заверяет Татьяна Александровна.
На человека уходит в среднем десять минут. Всего проходит 50–70 человек в день.
– Не толпитесь! Посидите в коридорчике, пожалуйста, – успокаивает народ начальник управления.
Сейчас идет отселение 325-го корпуса в 303-й – прямо рядом. 14-этажный дом, выстроенный целиком за счет городского бюджета и пущенный на нужды переселенцев. Показ квартир – до 6 часов.
Очередь упорно надвигается.
Сюжет на бис
– Татьяна Александровна, но все-таки зачем в зале ведется аудио– и видеозапись? Зачем такая роскошь? Вроде бы, не до жиру…
– А вы обратили внимание, как тихо? Объявление о том, что все записывается, вывешено. Это дисциплинирует обе стороны. И посетители, и наши работники – все стараются держать себя в рамках. Раньше часто поступали жалобы: ваши инспектора хамят, грубят… А теперь – если что, давайте проверим. Запись хранится в течение месяца. Можем просмотреть и увидеть, кто прав. Вот, пожалуйста, недавно был конфликт. Женщина приходила на прием за своего сына-офицера, который служит в другой местности. Девочки ей что-то объясняют, а она возмущается, начинает кричать. Потом мне жалуется: «Они хамят». Я говорю ей: «Мы сейчас запись просмотрим…» Она так удивилась! Когда просмотрели, она извинилась, конечно, говорит, я была не права.
Инспектор за стеклом
Инспектор отпринимала, набрала кучу дел, пошла в свой кабинет, закрылась и работает. В неприемные часы к ней никто не ходит, на ту половину постороннему не попасть, и она спокойно обрабатывает документы. И в другое время, в другой час к инспектору ты все равно не попадешь, только в зале и за стеклом – других контактов с инспектором быть не может. Кроме того, прием существенно сократился по времени. Раньше – зашла какая-нибудь бабушка, принесла свои альбомы, почетные грамоты, ей скучно, она про внуков сорок минут будет рассказывать… А за дверью сидит очередь, начинают возмущаться, кричать: «Ну сколько можно принимать одного человека?!» Инспектор нервничает, бабушку выпроводить не можем… А тут разговор идет конкретно по теме. Что у вас? Есть медали-награды? Пожалуйста, приобщим к делу. Мы многое выиграли при таком приеме. Но самое главное – прозрачность. У прохожих на виду. Новшество сохраняет всем нервы и уже хотя бы тем самым себя окупает.
…На экране пять рабочих мест. Вон, у окошка приватизации, мелькает профиль Татьяны Александровны. Вижу свое плечо. Чувствительный микрофон улавливает шелест документов, шлепанье печати. Из общего гула выделяется голос Аллы Яковлевой – это мы «вычленили» один микрофон. Скрипит на экране дверь. «Надо смазать…» – задумчиво отмечает Татьяна Александровна.