Валерий Виноградов: «Сказать, что у нас нет конфликтов, было бы нечестно»
Юго-Запад – один из самых строящихся округов столицы. За последние 10 лет только жилья было сдано более 8 миллионов квадратных метров. Практически завершена застройка Северного Бутова, по-прежнему принимает новоселов со всей столицы Бутово Южное.Вовсю идет реконструкция старых кварталов. Уже привычным сопровождением обновления столицы стали протесты жителей против этих новшеств, – иногда обоснованные, иногда не очень. О том, как «разруливаются» конфликты,
рассказывает префект Валерий Виноградов.
– Итак, Валерий Юрьевич, тема нашей беседы почти толстовская – «война и мир»…
– Пять лет назад я пришел в префектуру и начал разбираться с конфликтами, которые накопились на тот момент. Они где-то горели, где-то тлели, их было около сорока. Пришлось даже выделить специального человека, который занимался изучением этих ситуаций и каждую неделю мне докладывал, что изменилось. Мы тогда достаточно активно работали с институтом социологии РАН, и, надо сказать, многому у социологов научились.
Сегодня мы уже выработали определенную тактику. Не скажу, что она совершенна: меняется законодательство, приходится и нам корректировать работу… До идеала далеко, и сказать, что теперь нет конфликтов, было бы нечестно. С другой стороны, как в округе, на протяжении последних трех лет являющемся абсолютным рекордсменом по вводимому жилью, может не быть конфликтов? Но, как правило, они решаются в рабочем порядке. Есть, правда, и ситуация, доставшаяся нам еще со времен советской власти… Об этом чуть позже. – И какова же тактика ваших действий?
– В целом она простая – упреждающее информирование. Мы выработали определенные каноны. Допустим, говорят: мы дали об этом несколько строчек в газете. На какой странице? Каким шрифтом? У нас четко прописано, каким образом и о чем житель округа непременно должен узнать. Если этого не произошло, то виза на земельном документе просто не ставится – информирование не соответствует требованиям.
– Какие в первую очередь имеются в виду источники информирования?
– Окружная газета, районная. Кабельное телевидение – оно у нас очень хорошее. Уже на этапе рассмотрения предоставления земельного участка мы стараемся дать жителям максимально полные сведения: адрес объекта, его площадь, сколько этажей, расстояние до ближайших домов.
Когда объекты сложные, большие, и можно предположить, что реакция людей будет неоднозначной, мы делаем информационный центр в управе или в каком-то, говоря по-старому, «красном уголке». Чтобы в удобное время жители могли получить там любую интересующую их информацию. Выставляется проект, можно посмотреть, как объект будет выглядеть, специалисты дают пояснения… Конечно, устраиваем «живые» встречи. Хотя я не сторонник их: они очень тяжелые бывают, и я считаю, что вече – не способ прийти к какому-то решению.
– «Квартирный ряд» писал о вашей встрече с жителями поселка Липки, входящего в состав 11 определенных под снос деревень и поселков Южного Бутова. Как там дела обстоят?
– Сначала 80% населения были против сноса. Мы провели встречу, походили, посмотрели, поспорили и стали работать с каждой семьей, пошли в каждый дом – представитель жилищного департамента, управа, «Москапстрой» (заказчик). В результате сегодня 53% однозначно за снос. И только 20% пока возражают, остальные же думают. Таков результат индивидуальной работы.
– Встреча, начинавшаяся довольно бурно, закончилась в «теплой, дружеской атмосфере»?…
– Насколько это возможно – да. Я много провел таких встреч. Когда чувствую – конфликт назревает, и мои заместители уже исчерпали свой лимит возможностей, иду на встречу сам. Схема известная, приглашаем людей, сначала выступает застройщик, потом – жители, далее отвечаем на вопросы… Иногда два, три часа длится, даем всем высказаться. Мы уже года три такие встречи проводим, и я не помню ни одной, чтоб люди уходили неудовлетворенными. Не потому, что мы там сразу все вопросы решили, но выслушали, приняли к сведению, дали поручения…
– А если конфликт продолжает развиваться и зреть?
– Когда ситуация достаточно серьезна, мы создаем согласительные комиссии. Несколько таких комиссий и сейчас работают. В чем, по моему мнению, их преимущество перед встречами? Туда входят люди не только заинтересованные, но и, как правило, разбирающиеся в сути вопроса. У нас наукоемкий округ, много интеллектуальной элиты проживает, людей, понимающих и разбирающихся в вопросах градостроительства и земельных отношений, инженерного обеспечения и так далее. С ними интересно говорить на общем языке. Не просто «мы не хотим, потому что не хотим». Бывает такой групповой эгоизм. Скажем, есть какой-то никому не нужный участок, там начинают строиться. Сразу – волна протеста. Стоят насмерть. Помню, была встреча с населением одного из районов. Ко мне подсела женщина и говорит: вы все так хорошо объясняете, наверное, здесь действительно надо строить, но мы уже со времен советской власти боремся, не сдаваться же теперь? Мы уже революционеры…
Для некоторых это уже способ существования! Я по этому поводу всегда вспоминаю фильм Эльдара Рязанова «Гараж». Там героиня Лии Ахеджаковой стишок рассказывает:
«У верблюда два горба, потому что жизнь борьба». Такое призвание…
Но не скажу, что таких большинство. Очень много разумных предложений поступает, иногда совершенно по-новому заставляют взглянуть на вещи. За это мы жителям искренне благодарны.
– Какие у вас сегодня наиболее тяжелые проблемы в округе?
– Последнюю встречу я проводил с жителями улицы Вавилова по поводу строительства ЖСК «Мечта». Вот уж где долгоиграющая пластинка! (См. материал «Гамлет на распутье» в № 9 от 10 марта – Ред.). Противостояние тянется уже лет десять. Рядом стоят несколько ЖСК еще 60-х годов. Долго билась эта «Мечта» за право существования, были суды. Все документы признаны законными, строители вышли на площадку – сразу волна протеста. Пришлось работы прекратить. Я их остановил по формальным признакам: есть еще вещи, которые инвестор должен отработать в инвестиционном плане. Убедил жителей на последней встрече, что надо возобновить работу согласительной комиссии. И все вопросы рассматривать за столом переговоров. Садиться, изучать бумаги… Более серьезного конфликта я сейчас в округе не вижу.
– Поговорим о «мелочах». Сейчас весна грянет, начнется грязь, распутица. На стройке это тоже отражается…
– По грязи как раз конфликтов меньше всего бывает. Сложно соблюсти чистоту в нашей средней полосе, где постоянные температурные перепады – оттепели, заморозки. Но есть строительные площадки, на которые грех жаловаться. Допустим, фирма «Крост», которая строит на Профсоюзной улице, держит первое место среди площадок по культуре обустройства. В прошлую субботу делал объезд и заехал к ним. У них в бытовом городке, как в офисе – чай, кофе, журналы… А летом дорожки посыпаны, цветы растут. Умеем же!
– А как насчет шума на стройке, вырубки деревьев?
– Мы только в исключительных случаях разрешаем ночную смену, и то по ограниченным видам работ. Но чтобы с глушением моторов, и сварка производится с защитными экранами. Если условия нарушаются, мы работы приостанавливаем. За этим строго следит административно-техническая инспекция. Вырубка производится только по порубочному билету, и количество вновь посаженных деревьев должно быть больше, чем вырубленных. Те деревья, которые остаются, закрываются кожухом. В этом плане стало больше порядка и дисциплины.
Беседу вели Мария Кронгауз и Олег Михеев
О нашем собеседнике:
Валерий Виноградов – коренной москвич. Два высших образования – историческое и юридическое. Кандидат наук. Работал в школе, в структуре исполнительной власти города. Возглавлял Департамент территориальных органов исполнительной власти правительства Москвы.
Как и все москвичи, жил в коммуналке, в Тимирязевском районе. В квартире на четыре семьи – одиннадцать человек. Делал уроки на маленькой общей кухне. Вспоминает об этом так: «придет, шаркая, сосед, старенький Исаак Моисеевич: «Валера, у нас общая электроэнергия!». И выключает свет. Я в ванную. Он стучит: «Валера, мне надо в ванную!»… А сочинения я вообще в метро писал».
Но утверждает, что порядка в комнате тогда было больше: ничего нельзя было разбросать, иначе совсем повернуться негде.