23:30:44
11 апреля 2021 г.

Переулок длиною в жизнь

Путеводитель по МосквеБабье лето – обман, морок. Затянувшаяся агония. Лягушка, на минутку обернувшаяся принцессой. Еще жарит и можно подставлять лицо солнцу, и кажется, что так будет всегда, но в воздухе уже разлита неуловимая зыбкость, которая вскоре, как полная жидкости линза от старого телевизора, если ее встряхнуть, искривит изображение – и налетит, заметет, посереет.

Релакс у Татьяныча

Пока же мы идем к Малому Кисловскому переулку по Тверскому бульвару, поддевая кроссовками желтые листья. Мы их топчем, расталкиваем, пинаем, а они планируют себе неспешными парашютиками, приземляясь на голову, плечи…

– Стой, у тебя лист в волосах! Хотя оставь. Так даже красивей.

И мы идем дальше. Вот уже Никитские ворота.

Даже когда маршрут наверняка известен, я люблю стоять здесь, на кромке, возле смиренного памятника Тимирязеву, и как будто выбирать. Направо за углом, на Спиридоновке, прячется прекрасный особняк Рябушинского (авторство Шехтеля), украшенный майоликовыми фризами с орхидеями, он же Музей Горького.

Рядом бывшая обитель автора «Буратино» графа Алексея Толстого. Далее под стеной Церкви Большого Вознесения, в еще зеленом сквере, в фонтан заключен маленький Пушкин с такой же миниатюрной женой. И не отвлечься, не влюбиться, не изменить. А дальше, можно сказать, вновь простираются графские владения. За церковью притаились малозаметные, для тех, кто не в теме, лавочка и кафе Артемия Лебедева – великого скандалиста Живого журнала, знаменитого дизайнера, благодаря которому, в частности, любимый Яндекс имеет тот самый, известный нам вид, сына писательницы Татьяны Толстой («Татьяныча») и правнука Алексея Толстого.

В лавочке у Темы всевозможные компьютерные прибамбасы и прочие дизайнерские изыски. А крохотная кафешка, где меню пишется мелом на доске, пока еще имеет летнюю веранду, сквозь зелень которой так хорошо смотреть на мир – наступает истинный релакс. Но мы туда сегодня не пойдем. Возможностью дойти до Арбата по Никитскому бульвару тоже не воспользуемся, а свернем налево, на Большую Никитскую, и проследуем в Малый Кисловский.

А где это?

Это напротив голубей.

Линоры на маневре

Балкон над Домом моды на Большой Никитской давно уже стал для города в ряд прочих достопримечательностей, а хозяин его – пенсионер Николай Горбунов – к своей известности привык. Прохожие глядят на его балкон с таким интересом, как будто на него сейчас выйдет королева Елизавета собственной персоной. Туристы со всех сторон целят в него объективами.

И правда, не диковинка ли? Идешь себе по самому центру столицы, и тут плотный воздух разрезает хлопанье крыльев. Прямо напротив Театра Маяковского, над Домом моды, идут на посадку сизари. На «аэродроме» – балконе второго этажа – расписные птичьи домики. Тут же висит триколор с нашитым на нем голубем – это вклад жены Николая Федоровича. Флаг, на удивление, никаким погодным превратностям не подвержен – висит себе и в дождь, и в снегопад, не меняя внешнего вида. Ну правильно, вид не меняется, флаг меняется – как истреплется, Горбуновы вешают свежий. Сколько уж флагов было, не счесть.

Водились на балконе и подсолнухи, и анютины глазки, и кактусы с душистым горошком. Но голубям Николай Федорович не изменял никогда. Держал их и на Ленинском проспекте, и на Хорошевке, потому как, по его мнению, голуби – самая городская птица. (Действительно, не пингвинов же в двух шагах от Манежной площади заводить?) Ну а из пород остановился на обычных сизарях, по-научному – венгерских линорах. Их после войны в Россию завезли. Линоры к городской среде вполне адаптированы: по мостовой не гуляют, кошкам в лапы не даются, летать любят, маневренны, знают дом.

Их вместе с хозяином часто приглашают на свадьбы – жених с невестой голубей на счастье выпускают. Особенно удобно, когда венчаются в храме Святой Татианы, что в начале улицы, у старого МГУ, – дом в двух шагах. На корм птицам идут пшеница, семечки, просо, вика, кукуруза. Витаминные салатики, чтоб компенсировать жизнь среди асфальта, требуются. Только с коноплей вот туго, сетуют голубятники, не найдешь коноплю, а ведь какой прекрасный корм для пернатых был!

И все-таки оторвемся, наконец, от птиц и полетов и обратим внимание на густо-красное, почерневшее, как давно запекшаяся кровь, здание на углу Большой Никитской и теряющегося в перспективе за изломом Малого Кисловского переулка. Здесь давно и надолго расположился Театр Маяковского.

Комнатные бабки, портомои и кислошники

«Того же года попущением Божием за грехи наши возъярился царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси…», – говорится в летописи 1565 года. На опричнину и земщину тогда была разделена и Москва. И для опричников Ивана Грозного здесь были поселены калашники – пекари (отсюда Калашный переулок), и кислошники – специалисты по капусте, соленьям, квасу. Возле двух Кисловских слобод находилась и слобода, управлявшаяся Царицыной мастерской палатой, где жили портные, швеи-вышивальщицы, постельницы, портомои, комнатные бабки. Но вернемся к одному из четырех Кисловских переулков – самому Малому.

Дом № 19 по Большой Никитской пропитан музыкой и театром насквозь. Еще в 1768–1837 годах семейство Глебовых-Стрешневых устраивало здесь приемы для членов императорской семьи и прочего высшего света. Выстроенный в 1885 году наследницей владения Е. Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой парадный зал с колоннами площадью около 400 квадратных метров стал основной сценой «Геликон-Оперы» (здесь сейчас ведется «реставрация с приспособлением»).

Одновременно с обновлением главного здания покупается владение на углу Большой Никитской и Малого Кисловского переулка, где в начале XIX века находилось сооружение весьма необычное: к круглому объему в центре примыкали прямоугольные крылья. Называлось оно «круглая зала купца Зарубина», а предназначалось «для маскерадов и концертов».

В пожар 1812 года дом сгорел, и долго еще на углу высился обгорелый остов, но наконец на его месте строится трехэтажное здание частного театра в русском стиле, фасад которого делал молодой Шехтель. (К сожалению, до наших дней, как и многое другое, не дожили крутая щипцовая крыша и нарядные бочкообразные башенки с решетками.) Сначала по фамилии антрепренера театр назывался «Парадиз», что в переводе с немецкого означает «рай». Позже, в начале 1900-х, стал «Интернациональным» – на его сцене гастролировали Сара Бернар, Элеонора Дузе, труппа Венской оперетты и другие иностранные знаменитости. После здесь был Театр революционной сатиры (Теревсат). В его постановке под названием «Путешествие Бульбуса» Леонид Утесов сыграл целых пять ролей и к тому же впервые выступил как руководитель джазового голосового оркестра – «Джаз-гола». Тогда все любили сокращать. Затем Теревсат стал просто Театром революции, потом Театром драмы и наконец в 1954 году получил привычное нам наименование.

Стены эти знали много славных имен. «У руля» стояли Мейерхольд, Попов, Охлопков и – более 30 лет! –Андрей Гончаров. На сцене блистали Джигарханян и Костолевский, Лазарев и Немоляева, Евгения Симонова, еще не вступившая на путь политической борьбы обворожительная Дульсинея – Татьяна Доронина и великолепная Леди Макбет Мценского уезда Наталья Гундарева… Но, как говорится: лучше один раз увидеть. А нам после такого длительного исторического экскурса, несомненно, надо передохнуть. А потому обратим внимание на не очень приметную дверь с угла с надписью: «Кафе-буфет «Маяк».

Среди венских стульев

В начале 1990-х, когда все только начиналось, Максим Суханов, Александр Самойленко и Лариса Бравицкая открыли прямо в буфете театра Маяковского клуб, в который далеко не все могли, но очень многие хотели попасть. Публика там собиралась «своя» – актеры, художники, музыканты. Долгое время клуб работал только по ночам и был закрыт для широких зрительских масс. Но после десяти не самых худших лет жизни не выстоял, закрылся.

Весной 2006 года «Маяк» снова заработал. Теперь к прежним учредителям присоединились два Дмитрия – Борисов и Ямпольский, известные по проектам, также создававшимся изначально для интеллигентного народа – «Апшу», «Гоголь», «Жан-Жак», но позже этот статус слегка подрастерявшие. Вот и «Маяк» свою недоступность утратил. Тем не менее основной костяк остался тем же – актеры, художники, писатели, журналисты, действие по-прежнему происходит среди старых резных буфетов и венских стульев, туалет все так же находится в шкафу (так что если собеседник вдруг говорит: «Я пошел в шкаф!», не удивляйтесь). Лестница такая же крутая, как была.

Фейс-контроль как таковой отсутствует, но обращение для своих и чужих предусмотрено разное, и только что мило улыбавшийся бармен Вова может, оказывается, сделать совсем ледяное лицо. Но девочки, мечтающие повидать живую знаменитость вроде Михаила Ефремова или Германа-младшего (а может, еще и внимания удостоиться!) терпят и старательно делают умный вид, ловя обрывки загадочных фраз про концепт и парадигму. Ну а свои заходят как домой. Как будто просто ненадолго отлучались. И знают: если на одном столе шарф валяется, а на другом сумка, это Миша снова все вещи растерял. А если пришла Катерина, то ей сейчас принесут коктейль «лонг-айленд». А потом светает и в зале гасят свет. Это значит, пора идти завтракать в «Жан-Жак», который тут неподалеку, на Никитском бульваре. Там можно рисовать на бумажной скатерти. И еще сесть за столиком на улице и смотреть на бульвар, на редких прохожих. Никуда не спешить, ни о чем не думать…

– Утро в «Жан-Жаке» прекрасно, мама!

– Да, это не самое худшее из утр.

Манная каша для будущей звезды

Переулок заворачивает неострым коленцем. От коленца перпендикулярно – Средний Кисловский. Поворот весело отмечен черно-желтым пунктиром лежачего полицейского и белыми шашечками вокруг. И отсюда уже пошла перспектива на Российскую академию театрального искусства, что в противоположном конце переулка. Впереди широко шагают три длинноногие красотки, щебечут что-то, торопятся. Возле лежачего полицейского притормаживает серебристая «тойота». Из окна высовывается улыбающаяся физиономия:

– Эй, девушки! Актрисы? А я продюсер!

Хохочут, ускоряют шаг. Им пока не до завтраков в «Жан-Жаке», не до ночных бдений среди знаменитостей – сначала выучиться надо. У РАТИ, бывшего ГИТИСа, толпится народ. Студенты как студенты. Только один вдруг – раз! – и встает на руки, не прерывая разговора.

– Нет, ты мне объясни, как мне этот этюд закончить?! – горячится рыжая.

– Надо ра-а-адоваться, не на-а-адо напряга-а-аться, – в утешение напевает подруга.

– Эй, чуваки, кашу дают! – и будущих звезд смывает с улицы подчистую.

Бесплатную кашу, пусть и манную, пропускают только дураки: кто знает, когда еще поесть удастся?

Остаемся одни. На мостовой под бампером машины валяются два букетика белых роз в упаковке – будто по ним асфальтовым катком проехались. Не угодили кому-то.

Ну, что вам еще рассказать? История РАТИ началась более 130 лет назад. Из них 107 прошло здесь, в особняке Солдатенковых, в Кисловском переулке. Какие метаморфозы это учебное заведение только не претерпевало! Было оно Музыкальной школой для приходящих П. Шостаковского, Музыкально-драматическим училищем при филармоническом обществе, Государственным институтом музыкальной драмы, знакомым ГИТИСом, а потом ЦЕТЕТИСом (Центральным техникумом театрального искусства), где наряду со специальными предметами преподавали историю классовой борьбы и ВКП(б) и социологию искусства. А потом снова, обратно, открылся ГИТИС.

Газета «Советское искусство» от 13 октября 1931 года так писала об этом событии: «В репетиционной комнате Камерного театра открылся театральный вуз. …Не было ни адресов, ни поздравлений. Студенты, разместившиеся на стульях и окнах тесной комнаты, выслушали доклады руководителей ГИТИСа и отправились на занятия. Занятия проходили в коридоре и в курительной комнате Камерного театра». Так прошел этот «исторический день открытия первого в мире театрального университета».

Стоит еще заметить, что среди прочих именитых выпускников здесь учился Андрей Гончаров, как вы помните, тридцать с лишним лет возглавлявший Театр имени Маяковского. То есть, понимаете, получается, вся его творческая жизнь – отрезок от одного конца переулка до другого? Очень длинный отрезок. Может, и длинноногим девочкам повезет пройти такой путь? А там уже можно и в «Жан-Жаке» позавтракать будет.

Мария Кронгауз

Похожие записи
Квартирное облако
Аналитика Аренда Градплан Дачная жизнь Дети Домашняя экономика Доступное жильё Доходные дома Загородная недвижимость Зарубежная недвижимость Интервью Исторические заметки Конфликты Купля-продажа Махинации Метры в сети Мой двор Молодая семья Моссоцгарантия Налоги Наследство Новости округов Новостройки Обустройство Одно окно Оплата Оценка Паспортизация Переселение Подмосковье Приватизация Прогнозы Реконструкция Рента Риелторы Сад Строительство Субсидии Транспорт Управление Цены Экология Электроэнергия Юмор Юрконсультация