Плохой день
Екатерина Павловна была одинока. Оставались старые подруги, коллеги по школе, где она когда-то преподавала. Но скоро и это общение стало угасать. Началось все с домофона…
Дешево и сердито
В подъезде решили, что хорошо бы каждому иметь в квартире домофон. Вот только нынешние – с кодом – не надежны. Мало ли, подсмотрит недобрый человек комбинацию цифр. Лучше нормальный надежный замок и у каждого ключи. Но все же кнопки были необходимы – для гостей. Визитер набирает номер квартиры, хозяин снимает трубку и только тогда открывает. Такое устройство предложила одна фирма, вроде бы не так уж и дорого: по 400 рублей с квартиры. Активисты вызвались обойти соседей.
Позвонили и в дверь к Екатерине Павловне. Она, увидев знакомых, улыбнулась и сразу пригласила в комнату. Ей объяснили, что от нее требуется. Предварительно, конечно, сказали, что все жильцы согласны.
– А вы одинокая, вам такой домофон особенно нужен.
– Да чего мне бояться? Что у меня можно взять? Нет, пожалуй, откажусь.
Тогда ей сказали, что ключи от нового замка она, конечно, получит, но если кто-то соберется ее навестить, то должен будет обязательно предупредить. Но это еще не все. Войти-то человек все равно не сможет. Ей заранее надо будет спуститься, подождать гостя у подъезда и вместе подняться в квартиру. По-другому не получится.
Но Екатерина Павловна была тверда.
– Зачем спускаться? Позвонят кому-то из соседей, назовут к кому идут, а меня все здесь знают. Соседи и откроют.
Поначалу так и было. Ее немногочисленные приятельницы, извиняясь, беспокоили жильцов, после чего перед ними распахивалась дверь. Екатерина Павловна всегда справлялась у пришедших, кто откликнулся, и при случае старалась поблагодарить. В ответ обычно слышала: «Ну что вы, какое беспокойство? Пустяки».
Но потом так говорили все реже. А однажды услышала, как две соседки говорили в скверике у дома:
– Никому сейчас нельзя открывать. Слышали недавно по телевизору? Позвонил почтальон, говорит – бандероль с доставкой. И даже назвал от кого – от родственницы из Питера. Надо же – все вызнал! Даже инициалы назвал. Женщина впустила его, а потом уж и не помнит, что произошло. Очнулась – все ящики выдвинуты, ценные вещи пропали.
В тот же вечер она обзвонила подружек, сказала, что теперь им надо точно называть срок прихода, она спустится и откроет. Других беспокоить не надо. Подружки поохали и приходить стали реже. То ли не хотели лишний раз беспокоить старую женщину, то ли приятельство вообще начало постепенно угасать.
Спасибо, не надо!
Единственной, кто не изменил Екатерине Павловне, была Нина, с которой она училась когда-то еще в университете. Но потом пути их разошлись, Нина пошла по научной части, и они надолго потеряли друг друга из виду. Но, случайно встретившись, почувствовали взаимную симпатию и решили уже не расставаться.
Нину всегда поражала разница в их материальном положении – сама она жила неплохо и не могла представить, как вообще можно существовать на пенсию. Понятно, что пыталась помочь, но в какой бы деликатной форме это ни делала, ничего не получалось. О деньгах не могло быть и речи, а когда Нина стала облекать помощь в подарки, это тоже встречало отпор.
«У тебя что, других забот нет? – сердито говорила Екатерина Павловна. – Выбрось из головы. Все, что надо, у меня есть. А если что – не сомневайся, сама попрошу». И понимая, что не убедила, гладила по плечу: «К кому же мне обратиться, как не к тебе?».
Нина и не представляла, как скоро это понадобится.
Беда одна не приходит
Случилось это в конце августа. Так все сошлось: жара, а еще день, как объявили метеорологи, неблагоприятный. А тут еще и волнения с домашней сантехникой. Ко многому привыкла: отбитым ручкам у шкафов, обоям, висящим лохмотьями, плохо закрывающейся двери на кухню. Но вот неполадки с водой у нее всегда вызывали чувство, близкое к ожиданию конца света. Не дай Бог, зальет соседей… Что она им скажет? Как возместит ущерб? От одних этих мыслей становилось нехорошо.
Чего боялась, то и случилось. Вначале потек бачок в туалете – вода уже намочила коврик, потом предательская струйка показалась под дверью. Вызванный слесарь сказал: «Тут вся арматура сгнила, менять надо. У нас нет, покупайте сами». И ушел. Она согласно кивнула, а потом просто положила тряпку и каждый час ее выжимала.
А через три дня вдруг взбесился кран в кухне, из него стала беспрестанно лить горячая вода. Все оказалось даже хуже, чем ожидала. Сантехник, едва увидев аварию, сразу отправился к трубам и перекрыл вентиль.
– Менять надо, – услышала она уже знакомые слова. – Раковина в металле. Что ставь прокладки, что не ставь – держать не будет. Пока пользуйтесь ванной, а когда купите «елочку», позвоните.
– Рублей сто, наверное? – обреченно спросила Екатерина Павловна.
Она давно не была в хозяйственных магазинах, а потому не представляла, что сколько стоит.
Но слесарю некогда было вдумываться в странность ее слов, а потому он только сказал:
– Не сто, а семьсот. Самая дешевая. Да еще установка. Мы к вам вдвоем придем, будем снимать весь короб под умывальником. Только советую: не покупайте импортную «елочку». Она еще дороже, к тому же может не подойти к нашей арматуре.
Пилюли кончились…
Он ушел, а Екатерина Павловна сразу почувствовала себя плохо. Измерила давление: 90 на 60. Легла на кушетку, явственно ощущая, как из нее уходят силы. Застучало в висках. Она дотянулась до тонометра. Теперь он показал 240 на 110. Лекарства лежали в тумбочке рядом с постелью. Рукой нащупала упаковку папазола, всегда помогавшего ей. Открыла и тут уже расплакалась: та была пуста.
Тогда она позвонила в поликлинику.
– Диктуйте, – ответили ей. – Фамилия, адрес, сколько лет? На что жалуетесь? Записала. Врач будет до восьми вечера.
Было только два, и ей казалось, что время остановилось. Появилось такое чувство, будто и все вокруг встало. Не шумели машины за окном, не колыхались занавески. Росла только ее боль. С виска она переместилась на затылок и стала рвать его раскаленными щипцами. Екатерина Павловна немеющей рукой снова набрала номер поликлиники. Ей ответили раздраженно:
– Сказано же – до восьми! Ждите.
Но и в восемь никто не пришел.
Понадобились неимоверные усилия, чтобы позвонить еще раз – Нине.
– Екатерина Павловна, это вы? – услышала она голос и узнала ее сына. – А мама на даче. Вы и меня-то застали случайно. На секунду забежал, чтобы полить цветы. Вы что-то хотели сказать?
– Нет, ничего.
Она положила трубку и в ту же секунду потеряла сознание.
Суббота… после четверга
Очнулась только на другой день. О времени узнала каким-то чудом. Из невыключенного приемника донеслось: «Завтра, в субботу…». «Господи, – подумала она, – значит, сегодня пятница. Но ведь был четверг».
Слабость была страшная. Она посмотрела по сторонам и с удивлением обнаружила рядом с кушеткой набитую наволочку. Развернула и слабо улыбнулась. Там было чистое белье и одно из немногих оставшихся приличных платьев. Как добралась до шкафа? Как сложила все? Ничего не помнила. Позвонила в поликлинику.
– Почему не пришел врач? Думала, что умру.
– Сейчас посмотрю.
На другом конце провода голос был другим, приветливым. Это прибавило ей настроения. «Может, все обойдется», – подумала она.
Услышала:
– Ваш врач ушла в отпуск. Ее заменяет другой. Он к вам приходил, отметка в журнале есть. Но почему-то написано: «Дверь не открыли». Скажите ваш номер, я ему сейчас перезвоню в кабинет, а потом сообщу, почему так получилось.
Звонок действительно раздался скоро.
– У вас домофона нет, так? Врач обращался в другие квартиры, но его не пустили. А сейчас как себя чувствуете? Не нужна помощь?
Екатерина Павловна поблагодарила, а на следующий день уже встала с постели самостоятельно. Прошлась по квартире – вроде бы ничего, ноги держат, руки действуют, как прежде. Появился даже аппетит. Она накинула кофточку и отправилась в булочную. Все-таки два дня ничего не ела.
По просьбе трудящихся
Эту историю рассказала нам в редакции ее потрясенная подруга Нина Викторовна. Все время повторяла:
– Как такое может быть? Объясните – как? Неужели люди сейчас такие глухие? Забыли, что такое сострадание, сочувствие?
И уходя, попросила:
– Если будете писать, не называйте ни фамилию, ни адрес. Катя мне этого не простит. Ведь она больше всего не любит, когда ее жалеют.
Эту просьбу выполняем.
Комментарий
Александра Бузина, юрист:
– К сожалению, соседи героини рассказа совершенно не учли, что у одинокой пожилой женщины вряд ли есть средства на установку домофона. Судя по всему, в доме вообще не был соблюден порядок решения вопроса об установке и обслуживании домофона, который регулируется распоряжением премьера правительства Москвы от 12 августа 1997 г. № 872-РП «О наведении порядка в подъездах жилых домов в свете реализации программы реформирования жилищно-коммунального хозяйства». Этот документ предписывает устанавливать домофоны только после принятия соответствующего решения на общем собрании жильцов дома или подъезда. Собрание должна проводить управляющая организация. Решение считается принятым, если за него проголосовало не менее 80 процентов от общего числа квартиросъемщиков и собственников квартир.
Распоряжение оговаривает и ситуацию, при которой отдельные жильцы отказываются платить за установку домофона и услуги по его эксплуатации. В таком случае недостающая сумма возмещается за счет средств остальных плательщиков, либо за счет средств префектуры или района. Разумеется, активистам из числа жильцов дома следовало заранее решить, как обеспечить доступ знакомых Екатерины Павловны и врачей в ее квартиру.
Соседи быстро устали от посторонних звонков по домофону, поэтому стоило сразу урегулировать этот вопрос. Например, обратиться в управу с просьбой помочь в установке домофона пенсионерке. Законодательство не предполагает льгот по установке домофонов, но фирмы, занимающиеся подобными работами, часто идут на уступки. Поэтому у активистов дома был более простой вариант решения задачи: уделить чуть больше времени поискам фирмы и выбрать из многочисленных предложений по установке домофонов наиболее приемлемое – со скидками и льготами для пенсионеров, ветеранов и инвалидов. Жаль, но соседи проявили равнодушие к проблемам пожилой женщины, и это чуть было не закончилось самым печальным образом.