Войти в образ. И выйти
Элеонора была эксцентричной дамой, а потому и желания ее обуревали, не ведомые большинству обывателей. То размечталась купить в однокомнатную «хрущевку» «стулья из дворца», то присмотрела сапфировое колье за полмиллиона «не наших денег»… Оставалось лишь наскрести искомую сумму.
Если на стене висит ружье…
Новая страсть накрывала ее с головой, как правило, после прочтения очередного бульварного романа с любовью и погонями. Когда я обнаружила эту забавную закономерность, сразу вспомнила Ильфа и Петрова с их незабвенной Эллочкой-людоедкой. Та все сражалась с заокеанской Вандербильдихой, а наша героиня, которая работает провизором в скромной аптеке, – преимущественно с литературными персонажами.
Последняя идея Элеоноры сразила всех наповал.
– Буду считать, что жизнь моя прожита не зря, если любимый подарит мне квартиру. У нас разыграется страстный роман, потом он угаснет. А любимый, – Эля мечтательно закатила глаза, – в память о прожитых со мною днях подарит мне квартиру… Проведу в ней остаток дней в воспоминаниях о страсти. На стенах развешу его портреты, а в прихожей навсегда останутся висеть его шляпа и зонт.
Романтично, ничего не скажешь.
Очнулась – ключи от квартиры!
– Леонорка, – по-свойски донимала ее время от времени соседка Нина Федоровна, – а кто ж будет тебе квартиру-то дарить? Витька-слесарь?
– С Виктором покончено. На горизонте появился куда более интересный мужчина. Его зовут Иннокентий.
– Банкир или политик этот твой Иннокентий?
– Мужчина с большой буквы! – гордо парировала Нора. – Он не богат, но способен на серьезный поступок. И готов осуществить мою мечту.
– Значит, грабить пойдет. Где же еще нормальному человеку столько денег взять? – задала вполне риторический вопрос Нина Федоровна. – На свадьбу-то позовешь?..
Поскольку Элеонора любила широкие жесты, на свадьбу позвала всех: и девчонок с работы, и своих немногочисленных родственников, и соседку Нину Федоровну.
Особым образом на банкете был обставлен момент вручения подарка от жениха невесте. Барабанная дробь, потом пронзительная тишина, мелодия скрипки, вынимающая душу. Жених Иннокентий в белом костюме встал на одно колено и на бархатной подушке преподнес нашей Эльке ключи от новой квартиры. Она театрально вздохнула и рухнула в обморок.
Все гости в этот момент должны были замереть от сочувствия и сострадания к чувствительной Элеоноре, но мы этот номер (имеется в виду обморок) видели не раз. Так что замерли и сострадали только жених и его родственники. А все остальные смотрели театральную постановку под названием «Третья по счету свадьба Элеоноры Поповой».
Из до мажор – в ля минор
Надо сказать, Элеонора продвинулась бы по театральной линии, если бы пошла в актрисы. У нее хорошо получалось. А как она отыграла свой медовый месяц?! Даже видавшие виды подруги поверили в ее сказочное счастье. Две недели они провели в свадебном путешествии, а следующие две – Кеша ее встречал с работы и провожал, пожирал глазами и целовал на глазах сослуживцев. Почему я говорю об этом с иронией? Все просто: я знаю конец этой истории.
Но обо всем по порядку.
Едва медовый месяц закончился, нашу приму как подменили. Осунулась, плечи опустила, в глаза никому не смотрит и старается ни с кем не разговаривать. И с каждым днем все мрачнее и мрачнее. Мы с девчонками решили с ней серьезно поговорить – испугались, как бы она чего с собой не сотворила.
– Давай признавайся, что случилось? Твой Иннокентий поднял на тебя руку? Оказался запойным? У него жена и маленький ребенок в другом городе? – мы – женский коллектив – галдели наперебой.
Элеонора сначала молчала, потом разрыдалась. И слезы эти были самые что ни на есть настоящие. Жалко ее стало ужасно.
– Ты знай! – сказала заведующая. – В обиду тебя не дадим, если что. И в суд за тебя пойдем. Да, девочки? Ну давай, не бойся, рассказывай!
– А смеяться не будете? – жалобно спросила Эля. – И не ругайте, ради всего святого, я сама себя ругаю за глупость.
Талант разыгрался…
Элеонора посещала курсы театрального мастерства.
– Я там уже известная личность, состоявшаяся актриса! А он пришел таким робким, застенчивым и сразу ко мне привязался. Страсти не было, а так хотелось… Прочла в одной умной книге, что если чего-нибудь очень хочется, надо вести себя так, будто оно у тебя уже есть. И жизнь потечет по тому руслу, которое тебе нужно. О моей последней мечте вы все знали.
Мы дружно закивали, я хотела улыбнуться, но жалкий вид Элеоноры не позволил этого сделать.
– И я решила разыграть, – продолжила она, икая, – бурный роман, страсть, свадьбу… Думала, потом все само придет, само наладится. Пока готовилась к свадьбе, даже влюбилась в него немножко.
– Погоди, – остановила ее Наталья Петровна, – а как же ты заставила его квартиру подарить? Квартира-то настоящая.
– Да ничего он мне и не дарил на самом деле. Эту квартиру я сама купила – свою продала, добавила и купила новую. Тоже однокомнатную, но в новом доме и на два метра больше. А он мне только ключи на бархатной подушке преподнес. Красиво было, да?
– Красиво-то красиво, а чем закончилось? Почему ты ревешь?
– Чтобы все поверили и чтобы он ко мне сильнее привязался, мы новую квартиру в долевую собственность оформили – половину ему. И только половину мне, – тут слезы из глаз Элеоноры потекли градом.
– Ох, и дурочка ты, Элька… А он что натворил, неблагодарный? – продолжила допрос Наталья Петровна.
Элеонора шмыгнула распухшим носом:
– Он неделю назад сказал, что игра ему надоела. Давай разводиться. У меня есть любимая женщина, на которой хочу по-настоящему жениться. Дурак, так и не смог войти в образ!
– Опять ты про свои образы! Тебе, дурехе, квартиру спасать надо! Ты хоть знаешь, где живет твой муженек театральный? Поехали прямо сейчас. А ты, Катюша, сходи к юристу в ближайшую контору, узнай, каковы наши шансы.
Почти нормальный гражданин
Иннокентий оказался почти нормальным человеком. Почти – потому что ввязался в Элькину авантюру, а нормальным – потому что, выслушав нас, повел себя адекватно, квартиру себе приписывать не стал:
– Я этой половиной квартиры Элеонору просто шантажирую – боюсь, что не даст развода, придумает себе какую-нибудь неизлечимую болезнь, при которой я должен буду остаться с ней до смерти. Вы же ее знаете – фантазия неистощимая. А если она развод мне даст, да я сейчас же готов оформить вторую половину квартиры на нее. Все, так сказать, вернуть.
Мы Кешу заверили: Элеонора чудить не будет. Завтра же пойдем в ЗАГС и начнем оформлять развод без суда. Разумеется, после того, как он напишет дарственную.
Все документы со временем оформили. Претензий у бывших супругов не было. Элеонора опять расцвела: ее театральная постановка закончилась тем, чем она и хотела, – бывший возлюбленный подарил ей половину квартиры. Пусть понарошку, но подарил! Даже документ имеется.
Мы на работе ближе к вечеру отпраздновали окончание Элькиной «пьесы». А она на следующий день опять вся в слезах явилась:
– Он, подлец, женился через день после того, как оформил дарственную. Его жена мне звонила, угрожала, что отнимет у меня полквартиры, потому что она ему принадлежит по закону!
– Перестань реветь и признавайся, с чего бы тебе стала звонить незнакомая женщина, пусть и новая жена твоего игрушечного мужа? – угрожающе посмотрела на нее заведующая.
– Да я ничего, – залепетала Эля, – просто позвонила им пару раз, поздравила…
– Ищешь новых приключений?! Хватит! И нам дай передохнуть! Отправляйся-ка к юристу за разъяснениями. Придешь – доложишь, а если нет, зарплату не дам!
КОММЕНТАРИЙ
Александра Бузина, юрист:
Разумеется, эксцентричная героиня этой истории поступила опрометчиво: при покупке квартиры оформила половину на мужа, не будучи уверена в прочности новой семьи. Можно сказать, ей крупно повезло, что Иннокентий оказался порядочным человеком и не стал претендовать на часть квартиры. В противном случае женщина лишилась бы половины квартиры, купленной на ее деньги.
Мнимый супруг сам выразил желание подарить принадлежащую ему долю в квартире бывшей жене. После регистрации договора дарения Элеонора стала собственницей всей квартиры: одну половину она купила, другую получила в дар. Все документы у нее в порядке, и она может доказать право собственности на жилье, предъявив договор купли-продажи и договор дарения.
Претензии второй супруги Иннокентия на долю в квартире необоснованны. Согласно ст. 36 Семейного кодекса, имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, является его собственностью. Таким образом, половина квартиры являлась собственностью Иннокентия, эта доля не может быть признана общей собственностью – его и новой супруги.
Настоящая жена Иннокентия вряд ли смогла бы реализовать угрозы. Договор дарения между бывшими супругами был совершен по всем правилам, Иннокентий как собственник половины квартиры имел право распорядиться недвижимостью по своему усмотрению: мог продать долю, завещать, сдать в наем, подарить.