Ирина Рукина: «Естественные монополии делают погоду в ЖКХ»
Жилищно-коммунальное хозяйство увесистым валуном лежит на пути рыночных преобразований, со скрипом, но все же набирающих ход. Это самая затратная отрасль нашей экономики, съедающая треть столичного бюджета. Что можно сделать для того, чтобы сдвинуть с мертвой точки глыбу ЖКХ? На вопросы нашего корреспондента отвечает депутат Московской городской Думы, председатель комиссии по экономической реформе Ирина Рукина.– Ирина Михайловна, поскольку Москва всегда была восприимчивой ко всем хозяйственным нововведениям и чаще всего успешно обкатывала их применительно к своей экономике, то, может быть, хотя бы столичным жилищникам удалось найти в реформе «жемчужное зерно»?
– Одно из основополагающих положений реформы сводится к снижению дотаций из государственного бюджета, вкладываемых в жилищно-коммунальную сферу. В Москве дотации составляют примерно 67 процентов. Но пока, за время, что миновало с начала реформы, эта цифра стабильно держится на одном уровне.
– Неудачи в сельском хозяйстве мы когда-то объясняли тем, что живем в зоне «рискованного земледелия». А чем вызвана такая невспаханная целина в хозяйстве жилищно-коммунальном?
– Сегодня погоду в нем делают естественные монополии. И если мы хотим изменить «климат» в границах ЖКХ, то нужно начинать с изменения взаимоотношений с этим неприступным колоссом. Никто не оспаривает тот факт, что естественные монополии (тепло, электроэнергия) – это основа жизнеобеспечения страны и наша национальная безопасность. Но почему проблемы поставщиков неизменно должны решаться за счет коммунальной сферы? Они всегда могут заявить: нам не хватает средств на замену коммуникаций, на модернизацию, реорганизацию и т. п. У государства денег на их нужды нет, но и, учитывая их приоритетное положение, отказывать им не приходится. Как результат растут тарифы на тепло– и энергоресурсы, которые здесь же отражаются в платежных квитанциях всего населения.
А есть ли другие источники для получения средств, кроме кармана рядового гражданина? Ведь их можно изыскать за счет снижения собственных издержек. Но такая статья доходов совершенно не принимается во внимание руководителями естественных монополий. Вот и хочется у них спросить: а не оборачивается ли издержками производства бесконечное строительство ведомственных санаториев и домов отдыха, приобретение за рубежом недвижимости по высшему разряду?..
Думаю, что если бы жилищно-коммунальная реформа избрала правильную стратегию, то прежде всего следовало бы добиться того, чтобы повышение тарифов на коммунальные услуги было жестко обосновано и рассчитано на реальной, а не виртуальной основе (а этого нет и поныне).
Ведь теперь наши граждане пребывают в шоке от безудержного роста тарифов, диктуемого естественными монополиями. Да и не только они, но и коллективы промышленных предприятий и предприятий малого и среднего бизнеса, которых в Москве до 300 тысяч. Им-то приходится за те же коммунальные услуги платить вчетверо больше, чем частным лицам. А еще и повышение арендной платы за землю ведет к тому, что эти предприятия не смогут выдерживать такой экономический прессинг. Если же они закроются, то город лишится своих основных бюджетных доходов. Вот как далеко может завести необоснованное повышение тарифов.
– Создается впечатление, что естественные монополии – автономные образования. Их не волнуют городские проблемы. Например, рост тарифов вызывает и увеличение рядов льготников, которым город выделяет субсидии.
– Да, действительно, решение проблем естественных монополий возможно в основном на федеральном уровне. Хотя и новейшая история знает случаи, когда подобные ситуации разрешались не в высоких кабинетах, а благодаря участию в них самих рядовых потребителей. В начале 70-х годов в США естественные монополии тоже стали поднимать тарифы на тепло и электроэнергию. Тогда сотни тысяч американцев кинулись в суды с исками на необоснованное завышение цен. Две третьих из них были выиграны, а монополиям пришлось не только снизить тарифы, но и взять на себя установку счетчиков, которые ими же и были оплачены.
– Для нашего человека естественные монополии – это нечто заоблачное. Он и не подозревает, что за непомерный рост тарифов можно спрашивать с них, а не с городских властей. А если не ходить далеко, то что для продвижения реформы могут сделать город и его жители?
– Реформа касается не только кошелька, но и психологии граждан. Большинству современных горожан чуждо понятие «домовладелец», они давно уже перестали себя осознавать хозяевами своего дома. Не оттого ли сегодня у более чем 50 процентов приватизированного жилья, по сути, отсутствует хозяин, ДЕЗ не может им быть, потому что в его ведении слишком большие участки с многочисленными домами, а РЭУ все чаще вытесняют частные организации, чей выигрыш в конкурсе не всегда бесспорен, и их забота не доходит до отдельного дома.
Следовательно, жильцы сами должны взять на себя роль хозяев, чему и призвано способствовать создание товариществ собственников жилья (ТСЖ) и других форм самоорганизации граждан. Тогда уже не ДЕЗ, не РЭУ будут предлагать жильцам обслуживающие подрядные организации, а те сами станут подбирать достойных сантехников, электриков и т. п. Все предельно просто: собрали деньги с жильцов и средства, минуя посредников, идут на оплату поставщиков и тех, кто лично обслуживает ваш дом.
Однако ТСЖ в Москве можно перечесть по пальцам. Причина в том, что посвященный им закон при всей своей привлекательности не подкреплен экономически. Если товариществу не выделить в пользование придомовую территорию, не предоставить нежилые помещения, которые можно сдать в аренду, то оно не соберет средств, необходимых для эксплуатации дома.
Все эти препятствия на пути к организации ТСЖ предстоит устранить, и горожане, освободившиеся от привычной пассивности, когда «думать неча, если думают вожди», смогут приступить к самоуправлению в одном, отдельно взятом домовладении. Тогда-то они наверняка добьются от коммунальщиков качественных услуг.
И, конечно же, рассчитываясь за коммунальные услуги, жилец должен оплачивать не абстрактно выведенную сумму, причитающуюся за тепло и воду, а строго по счетчикам, которые теперь будут устанавливаться во всех новых зданиях. И, насколько это доступно, городской бюджет берется оплатить такие счетчики в квартирах, где живут малоимущие. Вероятно, та значительная экономия средств, что многократно окупает стоимость этих приборов, настроит и соседей на самостоятельное приобретение счетчиков. За счет городского бюджета устанавливаются и приборы учета на ЦТП и в подъездах.
– Но должен же наступить день, когда счетчики воды и тепла станут у нас такими же распространенными, как и электрические?
– Кстати, об электросчетчиках. В советском прошлом изобретательные квартиросъемщики «учили» их, не снимая при этом пломбы, крутиться вспять. От того времени у нас, наверное, и сохранилась непрязнь ко всяким контролирующим приборам: без них-то электричество стоило копейки. Но вот теперь электросчетчики установили почти во всех московских бюджетных организациях. И выяснилось, что они потребляют электроэнергии в среднем на 30 процентов меньше той зафиксированной нормы, за которую приходилось расплачиваться прежде. Казалось бы, сэкономленные средства должны быть вложены в копилку бюджетников, с тем чтобы их потратить на те же ресурсосберегающие мероприятия. Это не только установка приборов учета, но и, к примеру, замена окон на современные шумопоглощающие стеклопакеты, что дает примерно 40 процентов экономии тепла. В такой замене нуждаются практически все бюджетные организации.
Но не тут-то было! А ведь это тоже могло бы стать полезным вкладом в реформу. Когда-то я предлагала проект закона «О ресурсоэнергосбережении в г. Москве», где предусматривалось, что у бюджетных организаций остается 50 процентов сэкономленных на этом средств для использования в тех же целях. Но проект так и не стал законом, Мосгордума его не приняла. При том, что экономия энергоресурсов – вторая наиважнейшая задача, решить которую призвана реформа жилищно-коммунального хозяйства.
– Пока же реформа рождает лишь слухи, и не самого оптимистического толка. Например, поговаривают, что с Нового года ветераны труда и инвалиды лишатся льгот по оплате жилья.
– Нет, Москва с ними так не поступит. Все льготы, которыми они пользуются, учтены в городском бюджете на 2003 год. Государственная Дума рассматривала вопрос о ликвидации льгот для ветеранов труда, но, по моим данным, рассмотрение было приостановлено.
– Если смотреть в корень, то все волнения среди квартировладельцев и квартиросъемщиков происходят во многом оттого, что тарифы на жилищные услуги к нам спускаются с «потолка». Так неужели нельзя их сделать «прозрачными», чтобы они не воспринимались как стихийное бедствие?
– Мною по этому поводу написано не одно письмо – и в правительство Российской Федерации, и в РАО ЕЭС. А недавно я обратилась в Мосэнерго и в Региональную энергетическую комиссию Министерства энергетики с таким же письмом, и содержание его сводится к тому, что необходимо предоставлять точные обоснованные расчеты, связанные с повышением тарифов. Пока они мне по-прежнему неизвестны. Есть лишь отчеты Мосэнерго, но в них тоже отсутствуют данные, нужные мне как экономисту. Я только знаю, что рентабельность работы Мосэнерго составляет примерно 22 процента. Укажите хотя бы одно предприятие, которое имеет сегодня такой показатель. 9 процентов – это максимум, а в среднем по Москве промышленные предприятия работают с рентабельностью 5 процентов. Что же касается Мосэнерго, то дело здесь вовсе не в «достижениях передового предприятия».
P.S. Уже после беседы с И. М. Рукиной поступила информация, что коллектив Мосэнерго выделил средства для выплаты родным заложников, погибших в результате теракта в Москве, и взял на себя оплату путевок в санатории Сочи для находившихся в заложниках, а также их детей. Хочется думать, что и другие предприятия, так называемые монополисты, впредь станут уделять должное внимание нуждам народным. И не только в дни тяжелых потрясений.
О НАШЕМ СОБЕСЕДНИКЕ:
Ирина Михайловна Рукина родилась в Москве. Здесь окончила Московский металлургический, Московский авиационный технологический институты, изучала маркетинг в Московском институте международных отношений, а международный маркетинг – в Оклахомском университете. Окончила Академический правовой университет при ИГП РАН. Трудовую деятельность начала в 1966 году пирометристом на заводе «Станколит». Затем работала в разных должностях на заводе «Знамя», зам. главного металлурга, зам. коммерческого директора на ММЗ «Знамя Труда». С 1993 года – депутат Мосгордумы, возглавляла Комиссию по реформе и собственности, сейчас – комиссию по экономической политике.
Кандидат экономических наук, почетный доктор коммерции при Академии экономических наук и предпринимательской деятельности России.
Замужем. Имеет государственные награды. Регулярно выступает в федеральных и городских средствах массовой информации со своими материалами.