Алена Яковлева: «Живу рядом с куклами и привидением»
В квартире актрисы Алены Яковлевой кукол можно встретить абсолютно во всех комнатах. Они расставлены по полочкам и шкафчикам со стеклянными дверцами, подвешены к люстрам, беззаботно болтаются на стенах и сидят на шкафах и диванах.Балерины, эльфы, негритянка
– Алена, у вас удивительно светлая квартира – большая и просторная. Вы давно в ней обитаете?
– Всю жизнь жила в Центре, рядом с моим любимым театром Сатиры. Но в последнее время показалось, что трехкомнатная квартирка как-то стала маловата, комнатки небольшие… Захотелось чего-то побольше и получше. И вот – удача: на тихой улочке в самом центре Москвы, буквально в 10 минутах ходьбы от родного театра, шикарная, очень светлая и радостная квартира с евроремонтом.
– Зато внутренним обустройством вы с удовольствием занялись сами?
– Дизайном пришлось заняться самой: развесила по стенам тарелочки и картины, расставила любимых кукол, цветы. Прихожу домой и всем этим любуюсь. Здорово поднимает настроение. Особенно куклы, которых собираю давно. А началась коллекция с куклы, которую подарила подруга Маша Ильина, тоже актриса театра Сатиры. И когда Маша впервые увидела эту уникальную куклу ручной работы, то сразу решила, что это Катерина Ивановна, которую я как раз тогда уже играла в театре «Модернъ».
– И после этого вам все стали дарить кукол?
– Именно. Особенно в нашем театре. Все говорили: надо же, как удобно: теперь всегда знаешь, что тебе дарить на день рождения. Спартак Васильевич Мишулин дарил бесконечных дам с собачками. Есть две статуэтки совсем одинаковые, только одна – в белом, а другая – в черном. Иногда он дарил балеринок. Однажды принес огромную коробку. Мы ее бесконечно долго разворачивали, пока не обнаружилась крошечная полупрозрачная балеринка. Такой сюрприз был как раз в стиле Спартака Васильевича.
– У вас такое количество балерин, что хоть филиал Большого открывай…
– Стараюсь классифицировать кукол. На одной полочке стоят исключительно балерины. И не только стройные и изящные, но и толстенькие, смешные. На другой полке композиция кукол в голубом. Тут все куклы из Америки, а здесь – китайские.
– У вас развешаны и клоуны, и эльфы…
– Двух эльфов, которые висят на люстре, недавно подарил мой бывший муж Кирилл Мозгалевский в знак примирения. Еще одного сиреневого эльфа, висящего на люстре, я купила в Греции. А вот рядом с фотографией моей бабушки-актрисы всегда стоит Пьеро.
– Каждая кукла связана у вас с какими-то воспоминаниями?
– В этих куклах – вся география моих гастролей и поездок. Турция, Греция, Франция, Тунис, Америка, Канада… Но в первую очередь, конечно, это память о людях, их подаривших. У меня, к примеру, немало кукол, подаренных Ольгой Александровной Аросевой. Она всегда приговаривает: «Это для твоей дочки Маши. Правда, знаю, что ты у нее отберешь». Как-то зашла в кабинет к Александру Анатольевичу Ширвиндту, а он протягивает куклу: «На, возьми, ты же собираешь». Тут даже папа Юрий Васильевич Яковлев решил подключиться к коллекции и тоже сделал подарок. Есть замечательная кукла, подаренная Дроздовым, который в свое время делал передачу «Куклы». А вот русская бронза – от Юрия Васильева. Мне этот гусар нравится безумно, такая изящная вещица.
– Имеются ли уникальные экземпляры?
– Конечно. И антикварные вещицы, и авторские работы. Очень люблю двух своих ангелов ручной работы: печальные ангелы с крыльями и ликами святых. Есть и две замечательные куклы Алины Венцель. Сейчас у Алины появилась кукла Андрей Миронов. Мечтаю ее приобрести.
– Что делает в коллекции большущая тряпичная негритянка?
– У нее своя история. Мы с театром были на гастролях в Америке. Как-то на переезде из Чикаго в Детройт наш автобус остановился на бензозаправке, и мы с подругой, выйдя размять ноги, увидели этих кукол. Маша купила блондинку, а я запала на негритянку. Таскали их с собой из города в город. В самолете они нам за заботу отплатили сторицей: куклы оказались такими мягкими, что мы чуть ли не всей труппой все 8 часов полета на них по очереди спали, подсовывая под голову. Так что и наш директор, и Михаил Михайлович Державин, и многие другие приложили головы к нашим куклам.
– Что дает вам эта коллекция?
– Очень нравится возиться с куклами, играть с ними, переставлять, подклеивать носы и отваливающиеся пальчики. Ведь каждая кукла – это индивидуальность, у нее свой характер, свое настроение. В них какая-то такая театральная энергетика.
Здесь жил Кащенко…
– В вашем доме, построенном аж в 1903 году, тоже своя энергетика?
– Дом и квартиру просто обожаю. Квартира такая светлая, радостная, с огромными окнами и подоконниками, на которых даже я легко умещаюсь. И несмотря на то, что здесь самый центр, у нас тишина. Когда-то здесь была коммуналка с большим количеством комнат, которую потом, естественно, расселили. Однажды позвонила женщина и сказала, что уехала из этой квартиры в 1953 году. А жила она в маленькой комнатке без окон, в которой потом была гардеробная. Когда же она рассказала, что в нашей квартире жил профессор Кащенко, мне стало не по себе. А в соседней комнате произошла загадочная история с самоубийством…
– У вас, случаем, привидения не водятся?
– Похоже, кто-то здесь присутствует, ходит, потому что иногда вечером кошка Дуся садится и что-то там видит: сначала начинает завывать, а потом носиться по квартире. Но поскольку я человек театральный, в моей жизни была масса мистических историй, и к этому отношусь спокойно.
– Сыгранные роли как-то влияют на судьбу?
– Конечно. Например, много лет играла в спектакле «Босиком по парку», где молодожены въезжают в квартиру, и вот сама тоже приобрела новое жилье. Потом в Театре «Модернъ» играла Катерину Ивановну в одноименном спектакле Андреева, и эта роль сильно повлияла на жизнь: я стала притягивать к себе очень странных людей.
Иногда начинаешь репетировать и с опаской думаешь: о боже, как бы это не повлияло на что-нибудь. Не люблю и не хочу играть несчастных персонажей.
О мужьях, отцах и отчимах
– Вы не так давно расстались со своим последним мужем Кириллом Мозгалевским, режиссером и бизнесменом. А как же дом, семья, дочка Маша?
– Видимо, в какой-то момент Кириллу расхотелось нести ответственность за семью. История закончилась, десять лет совместной жизни остались позади. Когда-то он вывешивал плакаты по всей Москве: «Все равно люблю! Кирилл.» А теперь мы просто чужие люди. Но я не могу себе позволить переживать, это мешает жизни, работе, портит настроение и внешний вид. Хотя, честно говоря, вся эта история меня неприятно поразила.
Да, у меня в лице Кирилла действительно было хорошее материальное подспорье, которое в секунду исчезло. Было трудно первое время. Но, вы знаете, Бог никогда не оставляет. Во-первых, у меня много друзей, которые тотчас пришли на выручку. А во-вторых, давно так не зарабатывала, как в последнее время, и на дальнейшее – тьфу-тьфу – намечаются очень неплохие перспективы. Вот даже недавно новую машину себе купила.
– От Кирилла Козакова вы ушли с грудным ребенком на руках. Как вы отважились на такой непростой шаг?
– Зачем было продолжать жизнь, если она не приносила радости?! С Кириллом мы познакомились на дне рождения актера Саши Кахуна, моей первой серьезной студенческой любви. Кирилл сразу поехал меня провожать. Тут же случился роман. Потом время пришло, родилась Машка. А отношения закончились.
– Ваша судьба в чем-то перекликается с судьбой вашей дочери: вы обе без своих отцов, и ту и другую воспитывали отчимы. Разве не так?
– Возможно, какое-то сходство и есть… Мои родители, Кира Андреевна Мачульская и Юрий Васильевич Яковлев, познакомились в Доме актера, и их бурный роман длился шесть лет. Жили трудно, в маленькой комнатке у маминых родителей. Работа в фильме «Идиот» принесла Юрию Васильевичу безумную популярность и всенародную славу. Материально жить стало полегче, родители даже купили машину. Юрий Васильевич очень любил маму, и они были действительно красивой парой, но, возможно, где-то они не совпадали, ведь у мамы была совсем другая профессия – врач. Папа же был востребован в кино, пропадал в театре, жил ролями. В Вахтанговском в спектакле «Дамы и гусары» его партнершей стала Екатерина Райкина, дочь Аркадия Исааковича. О них заговорили, как об удачном актерском дуэте… А вскоре мама узнала, что у них роман. Видимо, делить любимого мужчину ни с кем не захотела и велела отцу собирать чемоданы… Через полгода после моего появления на свет, у папы с Катей родился сын Алексей.
– А вскоре и ваша мама вышла замуж?
– Мама вышла замуж за Николая Иванова, известного журналиста-международника, когда мне исполнилось восемь лет. Он был удивительно порядочным человеком, хотя и довольно жестким, с ним не всегда было легко. И мама тоже была сдержанной в проявлении чувств. Так что жила я в суровом режиме, зато получила хорошую закалку.
– Когда вы сблизились со своим отцом?
– Ко времени окончания театрального института. Мы довольно тесно общаемся, и у меня нормальные отношения и с его женами, и с моими сводными братьями Алексеем и Антоном. И папа очень любит мою Машку.
Выбрала и не ошиблась
– Алена, а вы действительно сумасшедшая актриса в плане работы? Играть по пятнадцать спектаклей в месяц – это же очень много и трудно!
– Сейчас уже нет, не сумасшедшая актриса, хотя и очень ответственный человек: не могу подводить кого-то. Мне стало нравиться кино: наше поколение так долго было в нем не востребовано. И хотя очень люблю свою профессию, последнее время стараюсь находить в жизни еще что-то интересное. Получаю очень большой кайф от многих, порой сиюминутных вещей: поездок за границу, от прогулок по интересным магазинам, от встречи с друзьями, от общения с собственным ребенком…
– И от ролей роковых женщин?
– Представляете, все время дают играть именно их! Кажется, я уже переиграла всех стерв на свете. Не знаю, может быть, это мой типаж, но, по крайней мере, не отказываюсь. Сейчас вот опять снимаюсь в роли жены олигарха.
– Вы с детства знали, что будете актрисой?
– Об этом мечтала бабушка Елена Михайловна Чернышова, много лет проработавшая актрисой в провинции и 13 лет в МТЮЗе. Удивительная женщина, жизнелюбка, всегда с легкостью относившаяся к жизни, никогда не болевшая и прожившая 94 года. Она тайком от папы с мамой таскала меня на Мосфильм на какие-то пробы. Родители никогда не хотели, чтобы я стала актрисой. Но они в этом плане мудро поступили, сказав, что каждый человек сам вправе изгадить свою жизнь, и предоставили мне свободу выбора. Во всяком случае, сейчас о своем выборе совершенно не жалею.