Долги ваши…
Каждый раз, выйдя из подъезда, она переходит на противоположный конец узкой улочки, чтобы оттуда посмотреть на дом, ощутить всю его громадность, почувствовать теплые, животворящие токи, исходящие от его стен. Дом стоит на вершине одного из московских холмов, и если подняться на пятый этаж, из его окон можно видеть часы Спасской башни. Наверно, есть в Москве особые энергетические точки, которые поначалу повелели заложить здесь город, а потом родили ту московскую, ни с чем не сравнимую ностальгию, которую не встретишь нигде на земле. Марина Семеновна СЕРЕГИНА считает, что место их дома – как раз одна из таких точек.
Больной дом
Армянский пер., 7. Это одно из ответвлений Покровки – второго московского Арбата. И сам дом что ни на есть московский, построенный в стиле знаменитого русского модерна. Замышлявшийся вначале как доходный (по тридцать комнат в одном коридоре) он стал потом огромной коммуналкой.
Уже в наши дни его облюбовали состоятельные люди. Благодаря им и началось расселение. Многие квартиры стали элитными. Правда, дефолт не позволил завершить реконструкцию дома. Ряд квартир так и остались коммуналками. Да и сам дом! Осыпающийся фасад, гроздьями висящие провода в подъездах, то и дело выходящая из строя бойлерная.
Путь к себе
Мария Семеновна всю жизнь прожила в коммуналке – той классической, привычной для коренных москвичей, напоминавшей больше общежитие, которые, кроме центра, нигде и не встретишь. В их квартире жило больше 30 человек.
Тишина казалась редчайшим, почти несбыточным наслаждением. На ее семью приходилась комнатка в 15 метров, где каким-то невероятным образом разместилось шесть человек, из которых трое детей и одна больная женщина. На ночь раздвигался стол, и кто-то спал на его крышке, кто-то – под ним.
Марина Семеновна стояла в очереди на жилье. Что говорить – мечтала о покое, уюте, но каждый раз, когда предлагали новую квартиру, мучалась, сомневалась, отыскивая в ней все новые изъяны – район, этаж.… По сути, переезд означал разрыв с прошлой жизнью, которая была так дорога ей, прощание с фамильными легендами, бережно хранимыми в семье. Жила семья в этом доме с 1923 года.
Кто-то, наверное, взвешивает на весах наши терпение и верность, и, в конце концов, награждает за них. Одни соседи получили новое жилье, другие вообще уехали из Москвы, и, в конечном счете, в квартире остались только они. Впрочем, радоваться было рано. Такую большую квартире одной семье ни за что бы не дали. Спасибо еще, что никого не подселили.
К тому времени подоспели новые законы. Им предложили: «Выкупите излишки – вся площадь будет вашей». Деньги собирали трудно. Справились. И теперь они остались здесь втроем: муж-военный, дочь-аспирантка одного из московских университетов и она. До сих пор не может поверить своему счастью.
Может, именно это чудо, благодаря которому она осталась и в своей квартире, определили ее дальнейшую судьбу? Дом стал для нее дороже, чем был. Что может она сделать для него? «Хотите, буду старшей?» – предложила в управе.
Вот уже восьмой год она «командует» им. Работу эту сочетает с основной, здесь же в доме располагается Совет ректоров московских вузов, а Марина Семеновна – заместитель его председателя. Что же касается домовых забот, то занимается она ими совершенно бескорыстно, что называется – на общественных началах. Дом стал ее судьбой.
Хозяйка дома
Всем переменам, которые происходили в нем, дом обязан исключительно его обитателям. Все делалось на их средства, их силами. Кто-то давал тысячу долларов, кто-то сто рублей, а у кого не было и этих денег, предлагали свои руки. Скребли ступеньки, очищали перила, драили почерневшие окна на лестничных пролетах, к которым десятилетиями ничья рука не прикасалась.
Поставили трое ворот – одни с фасада, Армянского переулка. Другие – на боковых подворотнях, тоже между прочим, кованые, какие и были здесь когда-то (сохранились петли). И тогда появилась возможность сделать здесь детскую площадку.
В каждом из двух подъездов появились консьержки, которые не только сторожат вход, но и убирают холлы. Сами подъезды отремонтировали, а жильцы еще и украсили их: здесь появились цветы, картины.
Нужно ли говорить, что душой всех преобразований была Марина Семеновна? Сама обходила квартиры, уговаривала, убеждала. Именно так появилось «внебюджетное» финансирование, которое помогло обновить дом. Сама и руководила работами. Подбирала консьержек, «сочинив» для них удобный, и в то же время выгодный дому график работы. А потому охрана в доме – круглосуточная. Люди уже привыкли, что в доме есть хозяин. И чуть что – к ней за помощью.
Тревожное ожидание
Какова же будет дальнейшая судьба дома? Дело в том, что в доме деревянные перекрытия. Но именно такие конструкции последние месяцы стали темой особо пристального обсуждения в Центральном округе – их надо менять. Еще в прошлом году было распоряжение префектуры ЦАО, которое определило под снос в срок до 2010 года около 400 домов, признав их аварийными. А еще 800 сочли ветхими. В перспективе – тот же снос.
Разгорелся скандал: люди не хотели покидать свои квартиры. Неужели выселят насильно? И вот последовало разъяснение: целью распоряжения было всего лишь разработать график обследований старого жилфонда ЦАО…
Через короткое время – новая информация: из более, чем тысячи домов по-настоящему аварийными определили лишь восемь – на Пресне… Только их и будут сносить.
А округ кипит до сих пор. Не оставляет тревога и жильцов в Армянском переулке. По слухам, ремонт намечен лишь на 2008 год. Официально людей об этом не известили, но ведь время бежит быстро: не успеешь оглянуться – и перезжайте в новые квартиры. Правда, мэр обещал оставить людей там, где живут. Но что будет через четыре-пять лет, никто не знает. А вдруг всплывет какое-нибудь Митино или Южное Бутово?
И хочется, и колется
Как защитить свое имущество от жадных инвесторов? Советы разные, среди которых можно прочитать самые экзотические. Например, застраховать дом на случай незаконного его отъема. Но реален ли он? На Западе, пожалуй, это возможно: там, что скажешь, от того и страхуют. У нас даже коммерческие компании с властями ссориться не захотят. Не будут страховать. Другой совет: взять небольшой кредит у крупного банка лет эдак на 10, а квартиру передать ему в залог. Опытные юристы этого банка и защитят вас. Возможно. Но где небогатым обитателям домов взять деньги на обслуживание долга?
Нет, все это не подходит. Значит, нет выхода? Есть. На сегодня пока самый верный и законный способ защитить место, где живешь – это объединиться в товарищество и зарегистрировать кондоминиум. В него, в этот земельно-имущественный комплекс, должно войти пятно и под домом. Больше получить удастся вряд ли. Ну и не надо! Это ж самая драгоценная собственность. Попробуй, сгони людей с этой земли! Они теперь на равных будут разговаривать с любым инвестором. Хотите реконструировать? Пожалуйста! Но мы вновь вернемся в то строение, которое здесь будет стоять.
Об этом мы и беседуем с Мариной Семеновной.
– Земля – это хорошо, и стать коллективным домовладельцем в лице ТСЖ тоже неплохо. Обсуждали мы этот вопрос. Даже интересовались зарубежным опытом. И решили отказаться.
– В чем это, интересно, вас так убедила заграница?
– Знаете, как там приватизируют квартиры в старых домах? Муниципалитеты прежде капитально ремонтируют весь дом и только после продают помещения людям. То есть, предлагают вполне доброкачественный товар. А у нас ремонт – начать и кончить. Хотите, чтобы мы взяли в собственность полуфабрикат?
И тут выясняется, что косметические процедуры далеко еще не вылечили все «болезни» дома. Однако, если товарищество возьмет его на свой баланс, вся забота по капремонту ляжет на его плечи. Выдержит ли?
Давно уже здание надо приводить в порядок. Необходимо переложить инженерные коммуникации – то и дело возникают течи. Причем, если перекрывают один стояк – без воды остается весь дом: разводка здесь допотопная. Электрическим шкафам не менее ста лет. Их тоже надо менять. Без вентиляции бойлерная. Когда ни войдешь – пар, как в бане.
Боятся и другого: как только дом объявит себя товариществом, его сразу причислят к коммерческим предприятиям. А значит, все расценки поднимутся в десятки, если не в сотни раз. Сколько же тогда придется платить за квартиру? Половина жильцов не потянет – это точно. Неясно с дотациями. А вдруг лишат? Месяц-другой будут переводить деньги, а потом возьмут, да и перекроют финансовый ручеек. У вас, мол, люди богатенькие, сами справитесь. Так, кстати, и поступили в некоторых домах, которые стали товариществами.
Марина Семеновна продолжает:
– Когда нас в районной управе убеждают: «Переходите в товарищество!», первое, что я говорю: «А вы отдадите свои долги? Долги города перед домом? Только тогда и будем решать».
– И что отвечают?
– Общие обещания…
А гарантий нет
Недоверие жильцов можно понять. Ведь дом уже и так дискриминируют. Без всяких ТСЖ! Не меняют перегоревшие лампочки, не всегда присылают слесарей, плохо убирают двор, который, кстати, так и не озеленили. В безобразном состоянии детская площадка. Детей в доме прибавилось, а гулять им, как и когда-то, негде. Задавил асфальт. Между прочим, жильцы не ждут милости, сбросились бы на озеленение сами. Но где посадить деревце, куст? А вдруг в этом месте под землей проходят трубы, провода? Вся работа насмарку. Но сколько ни обращалась Серегина в управу, плана подземных коммуникаций ей так и не дали.
Последний недружественный акт: лишили консьержек бюджетной добавки – все переложили на жильцов. И убрали из подъезда «тревожную кнопку», которая связывала дом с милицией. Она и была-то всего в одном из них. Теперь не стало и ее.
Как же можно после всего этого рассчитывать, что сделают в доме капитальные работы, если отказывают в пустяках?
В общем, товарищество так создано и не было. Не захотели люди тревожной неизвестности. Пусть уж остается муниципальная опека – нищая, но постоянная.
Вот такая история. Печальная. Хорошая идея – переложить городские заботы по обслуживанию домов на жильцов – себя не оправдывает. Создание ТСЖ – дело обоюдовыгодное, как для города, так и для москвичей. Люди готовы взвалить на себя дополнительную ношу, но хотят ли этого власти?