Саморегулирование по принуждению
Прошло вот уже почти полтора года, как лицензирование в строительной отрасли полностью сменилось саморегулированием. На этот переход возлагалось много надежд. Пока не оправдалось практически ни одной. И в обозримом будущем вряд ли что существенно изменится. Это не чья-то вина, это проблема. Принудительное насаждение самостоятельности не способно ускорить процесс ее формирования в десятки раз.
Обратной дороги не будет
На федеральном уровне первые результаты перехода к саморегулированию в строитель-стве пытаются изобразить если не успешными, то вполне удовлетворительными. На состоявшемся недавно Первом всероссийском форуме саморегулируемых организаций президент Национального объединения строителей (НОСТРОЙ) Ефим Басин произнес традиционную торжественную фразу: «Становление саморегулирования в строительстве состоялось, обратного пути не будет».
Схожей точки зрения придерживаются в министерстве экономического развития, придающего ключевое значение саморегулированию в деле повышения качества услуг и товаров, поставляемых предпринимательским сообществом. «Институт саморегулирования приживается в стране очень быстрыми темпами. Саморегулирование стало значимым фактом нашей жизни», – считает глава ведомства Эльвира Набиуллина.
Но значимость должна себя чем-то проявлять. Пока что за громкими декларациями стоит только одно – статистика числа саморегулируемых организаций. И ничего более. По сведениям Минэкономразвития на конец апреля совокупная численность саморегулируемых организаций в строительстве, проектировании и инженерных изысканиях составляла 427 объединений. Как уточняет Е. Басин, непосредственно в строительстве создано 223 СРО, в них объединены около 90 тысяч строительных организаций, порядка 4 млн работающих. А куда, спрашивается, застройщики, денутся, если уклонение от участия в СРО автоматически ведет к запрету на профессию. Невольно возьмешь под козырек.
«Ну а хоть что-нибудь хорошее в этом есть?», – спрашивает главный идеолог саморегулирования председатель комитета Госдумы по собственности Виктор Плескачевский и сам себе отвечает: «Самое главное, отвечаю я, что все строители теперь вместе». Конечно, тезис о единении ласкает слух, однако хотелось бы знать, в чем практически выражается это единение, каковы последствия, что изменилось в реальной жизни?
Да практически ничего. Постараемся не быть голословными.
А какие большие надежды возлагались!
В свое время, рекламируя в Государственной Думе законопроект о саморегулировании в строительстве, Эльвира Набиуллина буквально забросала депутатов аргументами в пользу СРО. Среди них были развитие рыночных отношений и безопасность продукции, свобода предпринимательства и исчезновение административных барьеров, финансовые гарантии и страхование от рисков, переход от разрешительной системы ведения бизнеса к уведомительной, сокращение бюрократических проверок и прочее, прочее, прочее…. Просто рай для строителей и покупателей жилья.
С министром солидарен президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. По его словам, замена государственного регулирования, контроля и надзора саморегулированием рассматривается в РСПП в качестве важнейшего направления административной реформы, обеспечивающего уменьшение государственного вмешательства в экономику.
С другой стороны, по мнению В. Плескачевского, тысяча сотрудников лицензионного центра при всем желании были физически не в состоянии уследить за каждой из 250 тысяч компаний, обладавших строительными лицензиями. Выдававшие лицензию чиновники не несли финансовой ответственности за последствия своих действий, а граждан волнует в первую очередь материальная компенсация за причиненный застройщиком вред. Эту мысль конкретизирует Е. Басин – лицензионный центр выдавал лицензию и дальше забывал о том, кому он ее выдал. Напротив, за допуски к работе, которые сейчас выдает СРО, она отвечает своим компенсационным фондом и своим авторитетом за каждого своего члена и наоборот. СРО нужна, прежде всего, для защиты интересов потребителей своим компенсационным фондом.
Круговая порука в виде компенсационного фонда вообще считалась и считается главной изюминкой саморегулирования. Сторонники идеи полагали, что надзор коллег друг за другом в рамках СРО будет намного более результативным, чем государственный. Понимание, что за неисполнение обязательств одним из членов СРО придется расплачиваться всем, вынудит следить друг за другом ежедневно и ежечасно. Как следствие, сама собой решается проблема обманутых дольщиков. Инициаторы идеи уверяли, что об этой категории приобретателей жилья после введения саморегулирования мы точно забудем. Навсегда.
СРО есть, а толку нет
Ну а что же на практике? Два года саморегулирования в строительстве признают неудачными подавляющее большинство причастных к процессу. Отклики и оценки различаются в основном нюансами, выражающимися в резкости суждений. Так, В. Плескачевский вынужден констатировать, что «сегодня очень много нареканий по поводу саморегулирования в строительстве». В результате приходит к выводу, что «государство должно признать, что закон о саморегулировании в строитель-стве оказался не очень удачным».
Эльвира Набиуллина это и делает (признает): «Надо с сожалением признать, что рядом поправок в базовый закон, связанных прежде всего с саморегулированием в строительной отрасли, концепция института саморегулирования оказалась несколько размытой. Потому что сейчас дана возможность устанавливать любые особенности, любые требования, даже противоречащие отраслевым законам. И появилась возможность называть саморегулируемыми многие виды организаций, которые таковыми не являются. Ситуацию надо исправлять, чтобы не происходила дискредитация этого института».
Реакция с мест намного резче. По словам вице-президента «Опоры России» Владислава Корочкина, их опросы показывают: то, что получилось в строительстве, во многом убивает идею саморегулирования. Тысячи предпринимателей буквально плачут от того, что происходит. При этом в числе наиболее вредных документов называется приказ Минрегиона № 624 (о перечне работ, требующих допуска от СРО). Доходит до того, что все больше строителей высказывают предположение, что саморегулирование создавалось исключительно, чтобы легализовать коррупционные доходы чиновников. «Мы считаем, что это ужас», – завершает руководитель объединения малого и среднего бизнеса.
Президент ТПП РФ Сергей Катырин со своей стороны сетует на дороговизну, на количе-ство средств, которые приходится тратить за участие в СРО. В некоторых регионах, в частности в Сибири, получение допуска через СРО стало обходиться участникам в три раза дороже по сравнению с тем, когда это регулировало государство. Для малого и среднего бизнеса эта тема весьма существенна. Ему вторит В. Корочкин: «Для предпринимателей хрен оказался горше редьки. Раньше была редька – довольно затратное лицензирование. Теперь разросся хрен в виде строительных СРО и НОСТРОЯ, которые, по крайней мере, малым строительным компаниям обходятся не дешевле, чем раньше лицензирование».
Теперь о том, что саморегулирование якобы является шлагбаумом на пути нечистоплотных предпринимателей. По свидетельству С. Катырина, анкетирование среди участников СРО показало: девять из десяти считают, что саморегулирование не помогло избавиться от недобросовестных участников рынка. Да и как от них избавиться, если Яндекс буквально пестрит рекламой типа «Вступление в СРО за один день», «Допуск в СРО за один день», «Минимум документов», «Низкая стоимость», «Рассрочка», «Расчет на сайте», «Вступление в СРО за 4 дня и 19 тысяч рублей», «Ускорение до двух дней».
Е. Басин считает, что прогресс все же есть. В 2008 году в России имелось 265 тысяч лицензий на строительство, сегодня выдано 90 тысяч допусков. Это говорит о том, что была масса фирм-однодневок и мертвых душ.
Но в том-то и дело, что суть проблемы в фирмах-однодневках, статистика которых идет накопленным итогом. Дайте срок, и новая статистика все расставит по своим местам. Сегодня полно безотказных СРО, которые готовы принять в свои ряды кого угодно. Мало того, вслед за фирмами-однодневками уже отмечены СРО-однодневки. По мнению вице-президента РГР Константина Апрелева, получилось так, что сегодня появились СРО, которые продают входные билетики, и которые конкурируют не качеством регулирования, а стоимостью этого билетика.
Что до снижения государственного вмешательства, то показательное заявление сделала Эльвира Набиуллина: «Я уже не раз заявляла, что, на мой взгляд, в отрасли слишком много саморегулируемых организаций». Может быть, оно действительно так, но разве в условиях САМОрегулирования не логично, чтобы участники САМИ определяли что много, а что мало. Это, конечно, мелочь, но знаковая, отражающая истинное состояние саморегулирования, если хотите, степень или пределы этого «САМО».
И наконец, об обманутых дольщиках. Они продолжают плодиться после введения саморегулирования с тем же успехом, что и раньше. При этом кто-нибудь слышал, чтобы за возмещением убытков пострадавшие от застройщиков обращались в СРО? Я – нет. С Горбатого моста к правительству дольщики взывают, в приемную Президента обращаются. А в СРО – нет. Конечно, можно разбираться, почему люди ведут себя так, а не иначе. Но нас в данном случае больше интересует итог. Да что там дольщики, сейчас по предложению премьера законодатели в Госдуме ломают голову, как решить проблему обманутых граждан в течение 2012 года. И в своих поисках обращаются не в сторону компенсационных фондов СРО, а в сторону изменения закона о банкротстве строительных организаций.
Уберем картофель в короткие агротехнические сроки
В верхних эшелонах власти считают, что дело можно поправить за счет совершенствования института саморегулирования. В Минрегионразвития совместно с депутатами Госдумы, представителями СРО, РСПП готовят поправки в законодательство о саморегулировании. В министерстве считают, что базовые принципы создания СРО и формирования их внутренней структуры должны быть едины независимо от отрасли. Требуют совершенствования механизмы внесудебного урегулирования споров и механизмы имущественной ответственности членов СРО перед потребителями. Наконец, требуют внимания вопросы госконтроля, надзора за деятельностью СРО. Необходимо вносить изменения в кодекс об административных правонарушениях, устанавливающие ответственность за недобросовестность лиц руководящего состава СРО.
Однако вряд ли эти меры принесут желаемый результат. Основная проблема саморегулирования в другом. Как справедливо обратил внимание А. Шохин, в большинстве развитых стран саморегулирование складывалось естественным путем, веками, усилиями самих участников рынка и без всякого понукания сверху. Более того, государство там со временем забирало от саморегулирования некоторые функции.
У нас же идет диаметрально противоположный процесс. Предприниматели объединяются не сами, не по своей инициативе, а вынужденно. Не по воле сердца или хотя бы собственного разума, а по приказу. Неспроста В. Корочкин предлагает возвратиться к первоначальной идее создавать СРО с обязательным членством только на базе отлично зарекомендовавших себя добровольных саморегулируемых организаций. Его поддерживает К. Апрелев: «Без опыта регулирования на пустом месте нельзя создать эффективно работающую организацию. Будь хоть семи пядей во лбу ее лидер».
Основная причина неудачи саморегулирования не в том, что у нас плохи люди или законы. У нас капитализм молодой. Мы в этом смысле просто несовершеннолетние и не вполне доросли до саморегулирования. Из этого надо исходить, принимая те или иные законы, устанавливая те или иные правила. У нас же, по образному выражению В. Плескачевского, кому-то кажется, что в пятницу посадили картошку, а в понедельник можно уже копать.
В этом отношении показательны попытки добровольного объединения, которые осуществлялись в смежной строительству сфере, у риелторов. В свое время пытались договориться о единых правилах и стандартах группа из двенадцати компаний, провозглашала союз четверка ведущих столичных риелторских компаний. Если говорить на бытовом уровне, то смысл совместной договоренности состоял в том, что участники брали на себя обязательства не «ловчить» в совместных операциях, не срывать своими действиями сделки партнеров, короче, вести себя по отношению друг к другу по-джентльменски. Очевидно, умом они уже сами понимали, что это во взаимных интересах. Тем не менее, когда дело доходило до личной выгоды, соображения корысти оказывались сильнее. И все объединения рано или поздно приказывали долго жить. Но это ожидаемо, упрекать участников в слабости бессмысленно и незаслуженно. Просто нужно время, должны смениться несколько поколений предпринимателей, чтобы правила делового оборота стали такими, какими мы хотим их видеть.