Возможны варианты
На жилищный прием люди приходят с разным: с проблемами, в последней надежде, а иногда и просто посоветоваться. Часто из-за элементарного незнания законов, которые и вправду последние годы менялись, требуют больше, чем положено, или, наоборот, не знают, что это им полагается и так. Корреспондент «КР» побывала на приеме начальника Управления Департамента жилищной политики и жилищного фонда в ЮЗАО Ольги Елисеевой и сама в этом убедилась.
Подольск по собственному желанию
Большинство приходящих – очередники или жители расселяемых пятиэтажек. Вот входит немолодая женщина. Она пенсионер, инвалид, живет вместе с взрослым сыном, тоже инвалидом, в однокомнатной квартире в Академическом районе, на проспекте 60-летия Октября. На очереди стоят с 2004 года. Хоть и льготники, новую квартиру ждать еще долго. Просит ускорить ее получение.
– Ну что мы можем вам предложить, Людмила Леонидовна, – говорит Елисеева. – Любую платную программу – социальную ипотеку, куплю-продажу с рассрочкой платежа… Или вот возьмите субсидию. Оформите ее на кого-то одного из вас, плюс у вас квартира практически в центре округа – немалых денег стоит, вот и набежит сумма, которой хватит на «двушку».
Но посетительницу вариант не вдохновляет – путь долгий, а жить по-человечески хочется прямо сейчас.
– Можно снять квартиру и воспользоваться компенсацией за съем жилья, – предлагает Ольга Николаевна.
Посетительница снова мотает головой: им, пенсионерам, и полсуммы не потянуть.
– А вариант бездотационного дома вы не рассматривали?
Людмила Леонидовна оживляется:
– Мы даже ездили дом смотреть. И ничего, что в Подольске! Очень симпатичный городок. Но вот терять московскую регистрацию не хочется… – вновь сникает она.
– А зачем ее терять? Вы можете не сниматься с учета и не регистрироваться на новой площади, просто жить там, в более комфортных условиях, до подхода очереди. Правда, за коммунальные услуги платить придется полностью – тысячи четыре-пять. Потянете?
– Конечно, потянем! – улыбается очередница. – Что, можно прямо заявление писать?
– Пишите.
– Спасибо, Ольга Николаевна!
Очередь в октябре
Тут ситуация другая. Дом на улице Новаторов определен под снос.
– В двухкомнатной квартире проживает две семьи – моя и брата, – говорит, усаживаясь, брюнет спортивного вида. – Конечно, при расселении нам хотелось бы получить по отдельной квартире.
– Квартира в собственности?
– Да.
– Тогда даже если бы у вас там проживало пять семей, ничего бы не изменилось: собственники при расселении получают равноценную по количеству комнат площадь. Вот если бы вы жили по договору социального найма, то в соответствии с московским законом от 31 мая 2006 года № 21 вашей семье предлагалась бы жилая площадь по 18 кв. м на человека, с учетом жилой площади, которая имеется у членов семьи, на праве пользования или собственности, а также всех сделок, которые были в семье с жилой площадью за пятилетний период.
– А доплата? А ипотека?
– При переселении площадь предоставляется только бесплатно.
– И ничего нельзя сделать?
– Если бы вы были очередниками, даже только что вставшими на учет, тогда бы вам тоже предоставлялось жилье по социальной норме – из расчета 18 квадратных метров общей площади на человека. У вас квартира 45 метров? Значит, для того чтобы встать на очередь, должно быть зарегистрировано не менее пяти человек.
– У меня в октябре ребенок рождается, – сообщает молодой человек. – Нас как раз пятеро станет. В октябре еще не поздно будет?
– Успеете.
– Пойду обрадую своих, спасибо!
Легко разрешилась и проблема следующей посетительницы. Валентина с сыном и дочерью живет в 13-метровой комнате общежития коридорного типа. Очередники 1989 года.
– Нам предложили трехкомнатную квартиру на Ленинском проспекте. Дети согласились не глядя. Ну а я все-таки поехала посмотреть. Пусть на первом этаже и нет балкона, но мы с удовольствием бы в нее переехали! А она… она оказалась служебной. – голос Валентины срывается.
– Квартира свободна?
– Да.
– Ну и в чем сложность? – улыбается Елисеева. – Для нас снять статус служебной площади, если она свободна, не проблема. Если дело только в этом, поможем!
– Ой, спасибо!
Что делать с сыном?
Семья Ольги Владимировны – бывшие очередники. Площадь они уже давно получили, да вот опять возникли проблемы, и она пришла посоветоваться.
– Мы стояли на очереди с 1986 года, – рассказывает она. – Жили в малогабаритной «трешечке» на улице Островитянова вчетвером: я, муж и два сына. Решением суда квартира была признана непригодной для проживания – первый этаж, бракованная панель, постоянная сырость. Позже я прописала к себе маму, потом еще и дочь родилась, и мы стали многодетные. А потом мы с мужем развелись и поделили лицевые счета. Большая комната – 24 метра – отошла мне и младшему сыну-инвалиду, а старший с отцом заняли две остальные – 9 и 13 метров. Когда в 1998 году настал наш черед получать площадь, старший сын ехать в Южное Бутово (а нам предложили квартиру на улице Адмирала Лазарева) категорически отказался. Устроил, как положено подросткам, натуральный бунт. Так что в четырехкомнатную квартиру на Лазарева мы въехали вчетвером: я, младший, дочь и мама. А муж с сыном присоединили освободившуюся площадь, и их тоже сняли с учета.
– То есть жилищная проблема была решена, – констатирует Елисеева. – И какие же теперь возникли к нам вопросы?
– Сейчас объясню, – продолжает посетительница свою одиссею. – Сын Дмитрий, оставшийся на Островитянова в «трешке», женился, у него дочь, вроде бы все хорошо… Но они стали часто болеть – постоянные простуды, бронхиты. Квартира-то плохая. Он сам уже понял, что сглупил, когда отказался переезжать, но что делать не знает, и конечно, идет за помощью ко мне: мама, помоги!
– Так, – терпеливо кивает Ольга Николаевна. – А я-то чем в этой ситуации помочь могу? Вы четырнадцать лет назад получили все, что вам полагалось, восстановиться на очереди в качестве очередников 1986 года невозможно… – предвосхищает она дальнейшее течение событий.
– Я понимаю, понимаю! – восклицает посетительница, – но я пришла посоветоваться: Ольга Николаевна, что мне делать с сыном?! Ведь не могу же я его оставить в такой ситуации. И квартиру продать не можем: как бракованный товар людям подсовывать?..
– Хорошо, давайте рассмотрим, какие есть варианты… Раз недостатки в квартире устранить невозможно и реконструкции она не подлежит, она по-прежнему непригодна к проживанию. Вы собрали удостоверяющие это документы? Нужно заключение МосжилНИИпроекта, а затем решение Межведомственной комиссии округа.
– Да, я знаю.
– Затем есть два варианта развития событий. Первый: заново встать на очередь. Раз квартира непригодна, на учет ставят без учета метража и с правом внеочередного обеспечения.
– Но таких внеочередников много!
– Нет. Внеочередное обеспечение этой категории прописано только в новом Жилищном Кодексе, и воспользоваться им могут те, кто встал на очередь после 2005 года. Кроме того, у очередников сейчас гораздо больший выбор, чем раньше, – множество возмездных программ…
– А второй вариант какой? – интересуется Ольга Владимировна.
– Перевести вашу непригодную для проживания квартиру в нежилой фонд, продать в этом качестве, и на вырученные деньги подобрать жилье по душе. Кстати, нежилое помещение и стоит дороже. Тем более что ваша квартира на первом этаже.
– Интересная мысль! Пожалуй, мы попробуем пойти этим путем.
– Удачи!
Решение длиною в год
А вот снова очередник. Он входит бочком, садится на краешек стула. Валерий Владимирович – пенсионер, плановый очередник. Живут в однокомнатной квартире вчетвером: он, два сына и жена, зарегистрированная на площади своей матери. Дождался, наконец, своего счастья – получил квартиру…
– Здравствуйте, я пришел узнать: какие-то еще квартиры будут?
– Но вам же предложили вариант еще в прошлом году, и вы на него согласились, – вспоминает Елисеева.
– Мы не хотим ехать в эту Щербинку! И квартира маленькая, и комнаты маленькие…
– Как маленькая? 64,2 кв. м общей площади и 30 кв. м жилой. Больше двухкомнатной вам на троих не дадут.
– Но мы же вчетвером живем!
– У жены есть другая площадь.
– Нам от этого не легче, – вздыхает. – Я просил дать мне еще что-нибудь посмотреть – не дают! Мы б на Изюмскую поехали – не дают смотровой!
– И не дадут, Валерий Владимирович. Вы согласились на квартиру, вышло распоряжение префекта, вас сняли с учета…
– И что теперь?
– Или въезжайте в квартиру в Щербинке, или отказывайтесь от нее, и мы будем работать дальше.
– Как же я откажусь? Вдруг ничего лучше не будет?
– Может, и не будет. У нас сейчас в области квартир много – Солнечногорск, Красногорск, Подольск, причем люди туда по платным программам едут. А вам предлагают бесплатно и в черте Москвы. Соглашайтесь.
– Но мне она не нравится…
– Откажитесь!
– Я боюсь отказаться…
Разговор идет по третьему кругу. Время поджимает.
– Так, – Ольга Николаевна решительно задает конец беседе. – Определяйтесь. Даем вам время до конца недели. Решите и приходите в управление.
В кабинет заглядывает последняя посетительница. Антонина Николаевна живет в комнате 15,8 кв. м с мужем. Дом идет под снос. Очередник 1998 года. Ей трудно ходить, и она очень боится уезжать из своего района.
– Я ночи не сплю, как представлю…
– Да что вы, Антонина Николаевна, волнуетесь, – успокаивает ее Елисеева. – Мы при переселении всем квартиры по прежнему месту жительства даем.
– Правда?! А где наш новый дом будет?!
– Скорее всего, на вашей же улице – Новаторов.
– Ой, какая радость…
Звучит традиционное: «Спасибо, Ольга Николаевна!» Все, прием окончен.
– Какие-то все сегодня решаемые вопросы попались, – говорю я.
– Это вам просто повезло! – смеется Елисеева.