Содом и Гоморра
– Ну? – говорит учитель, – кто расскажет мне про Содом и Гоморру?.. Почему погибли эти два города?
В классе наступает мертвая тишина.– Горохов.
– Чего?
– К доске.
К доске выходит бледный долговязый мальчишка, в глазах у него застыла смертная тоска. Он упирается взглядом в дверную ручку и угрюмо молчит.
– Не учил, что ли?
– Учил! Что сразу не учил-то?
– Рассказывай.
– Погибли два города, – трагическим голосом сообщает Горохов, – вместе с жителями… и взрослые, и дети… Все погибли… Остальные пропали без вести.
Горохов вновь упирается взглядом в дверную ручку и молчит.
– Так что? – спрашивает учитель, – почтим их память вставанием или как? Может, не стоят они того?
С укором невинно осужденного на казнь смотрит Горохов на оставшихся жить товарищей. То, что удается разобрать из их шепота, откровенная глупость, но другого пути к спасению нет.
– За грехи погибли, – кривовато улыбаясь, говорит Горохов.
– Правильно. За какие грехи?
Горохов приободряется.
– За какие? За всякие. Они там совсем обнаглели, противно было на них смотреть.
– Отчего же?
– Дикие были. До новой эры жили. Ни стыда, ни совести.
– Поконкретнее, если можно, – говорит учитель.
– Перечислить грехи что ли?
– Перечисли.
Горохов смотрит на дверную ручку и молчит.
– Ну?.. Хоть один грех назови.
– Коррупция! – выпаливает Горохов.
– Оп-па! – не то удивляется, не то одобряет учитель. – Та-ак.
– Терроризм!
– Та-ак.
Горохову кажется, что он попал в десятку, его посещает вдохновение, он закатывает глаза к потолку:
– Потом у них развелись эти… как их?
– Кто у них там развелся?
– Оборотни в погонах.
– Так.
Горохова несет.
– Деньги фальшивые делали, дачи строили, где нельзя. Воровство страшное. Воровали все подряд, только отвернись. У государства воровали!
Учитель одобрительно кивает.
– И государство воровало. Преступность большая, проституция, наркомания, порнография.
– Та-ак.
–Ящур у них там был, СПИД, птичий грипп!
На лице Горохова начинает играть какой-то нездешний румянец.
– Врали все подряд! Особенно депутаты. Жуликов – пруд пруди. Пенсии маленькие.
– У кого?
– У учителей!
– Та-ак. Молодец.
– Учителя нищие были!
– Правильно!
– Никому до них дела не было!
– Молодец!
– Власть и мафия срослись!
– Так их!
На лице учителя тоже появился нездоровый румянец. Горохов считает, что самое время вбить последний гвоздь в гроб Содома и Гоморры.
– И главное – они цены сильно подняли.
– На что?
– На бензин.
Учитель встряхивает головой, проводит ладонью по лицу:
– Ты про какой город рассказываешь?
– Про Содом и Гоморру. И тогда боги сказали: вы чего, совсем уже? И покарали их за то, что они такие дикие.
– Садись, – говорит учитель, – пять!
Он ставит в дневник Горохову жирную пятерку, наклоняется к нему и шепчет:
– А про Содом и Гоморру все-таки прочитай.
Анатолий Трушкин