Владимир Коренев: «Мы жили в декорационном сарае»
Народный артист России Владимир Коренев с удовольствием вспоминает время, когда начинал свою творческую карьеру. И даже тот период, когда в отсутствие собственного жилья вместе с молодой женой приходилось ютиться в помещении, где хранились театральные декорации.Остался романтиком
– Несмотря на большое количество разных, в том числе отрицательных ролей, сыгранных в театре и кино, для большинства зрителей вы остаетесь романтическим героем. Вас это не удивляет?
– Все, что связано с актерской профессией для меня по сей день – это область возвышенного и прекрасного. И романтическое отношение к профессии никуда не ушло. Так что с полным основанием меня можно считать романтиком. Артистом мечтал стать буквально с детства. Родился в Севастополе, отец был морским офицером. Потом его перевели служить на Балтийский флот, и мы переехали в Таллин. Там заканчивал школу. А в школе был драмкружок, руководил которым актер Таллинского русского драматического театра Иван Данилович Росомахин. Школьная студия дала такую серьезную подготовку, что двенадцать ее выпускников стали профессиональными артистами. Это Лариса Лужина (кстати, она сидела со мной за одной партой), Игорь Ясулович, Виталий Коняев (играет в Малом театре) и многие другие. Мы все с детства бредили театром, мечтали поступить в театральный институт. И все поступили, но в разное время. Я поступил в ГИТИС. Вступительные экзамены не стали для нас таким уж тяжелым испытанием.
– Наверное, ваша внешность при поступлении в театральный вуз тоже сыграла немаловажную роль?
– Не берусь судить. Тогда к театру отношение было иным. Это была одна из престижнейших профессий, как летчик, космонавт или врач. Нужно было настоящее мастерство, надо было и хотелось по-настоящему работать. Сейчас в этом смысле многое изменилось.
– Значит, вы на свои внешние данные особо не рассчитывали?
– Конечно, нет. Мысли были сосредоточены на овладении профессиональным мастерством, и, поступив в ГИТИС, был переполнен ощущением сбывшейся мечты. Пока учился в институте, жил с родителями. У отца была квартира в Москве. Он был адмиралом, служил на Северном флоте, жил в Таллине, но часто по роду службы приезжал в Москву. Я довольно рано женился, будучи еще студентом. После окончания института решил, что пора начинать самостоятельную жизнь, и ушел из родительской квартиры.
Спасала пожарная лестница
– Мы с женой уже работали в театре имени Станиславского, и нам выделили своеобразную служебную жилплощадь в декорационном сарае. Это помещение расположено во дворе нашего театра. Там хранились декорации, и было несколько комнат, была даже душевая. С нами жили Евгений Урбанский, Альберт Филозов и другие известные актеры. Сейчас там находятся театральные мастерские, работают сапожники, костюмеры. А тогда в этом полускладском помещении жили актеры, и жизнь была очень веселая.
Собиралась прекрасная компания, приходили поэты, устраивались творческие вечера. Весь цвет нашей интеллигенции собирался в этом сарае. Там стоял старый рояль, и Алик Филозов играл на нем Баха. А Женя Урбанский играл на гитаре. Золотое время! Мы были молоды и с радостью занимались своим делом. Однако такую приятную атмосферу изрядно портили бдительные пожарники. Поскольку в этом помещении находились материальные ценности, на ночь они запирали наш сарай на мощный висячий замок.
Днем-то можно было свободно заходить, выходить, а вот ночью…Поскольку наши творческие посиделки заканчивались очень поздно, то гости выходили от нас по пожарной лестнице. Конечно, процедура довольно экстремальная, приходилось прыгать, ведь пожарная лестница заканчивалась за два метра от земли. Но, слава Богу, обходилось без травм. Кстати, если кто-то из жильцов где-то задерживался, приходилось пробираться домой по той же пожарной лестнице. Пожарные хитрые, они все про нас знали. И для чего лестницу так высоко расположить, и зачем ведро такой странной формы сделать…
– А действительно, зачем?
– Чтоб не сперли! Кому нужно ведро, похожее на куль? Его и поставить-то нигде нельзя, не то чтобы в хозяйстве использовать. Так что такое ведро всегда будет висеть на месте. Это же Россия. Издержки менталитета.
– Похоже, декорационный сарай – это очень весомый отрезок вашей жизни. А потом как решился жилищный вопрос?
– Потом театр выделил нам комнату в трехкомнатной квартире, где одну комнату занимал Жора Бурков, а еще одну – замечательный артист Алексей Александрович Глазырин. В этой творческой «коммуналке» мы очень хорошо и дружно жили. Все занимались искусством, между нами было много общего, жили достаточно бедно, но бытовые сложности мало интересовали. Потом мы получили квартиру. Тогда это было возможно. Сейчас молодым артистам, даже перспективным и уже известным, решить этот вопрос намного сложнее. Конечно, получив свою отдельную квартиру, мы с женой были счастливы.
Просто получилось!
– Фильм «Человек-амфибия» принес вам настоящую славу, зрители и сегодня смотрят его с большим удовольствием, удивляясь, что такая эффектная кинокартина снята в советские времена. В чем вы видите ее секрет?
– В этом фильме нет ничего социального, и конечно, он выделялся на фоне других картин того времени. Понятно, что это было неожиданно: хорошая фантастика, снятая в таком остросюжетном жанре, отличная музыка, талантливый сценарий, хороший актерский состав. Мы-то были совсем еще молодые, но ведь там играл Николай Константинович Симонов! Это великий актер. В то время его участие в любой картине поднимало рейтинг фильма на огромную высоту. Вспомнить хотя бы, каким трагизмом, благодаря таланту Николая Симонова и Олега Стриженова, пронизан фильм «Овод». Хотя что собой представляет литературный источник – практически дамский роман. Думаю, что наш фильм удался, потому что была великолепная творческая компания. Картину снимал Эдуард Розовский – один из лучших операторов того времени. Потом он снял «Белое солнце пустыни». Музыку к фильму написал Андрей Петров. Были все основания к тому, чтобы фильм получился. А вообще, успех любой картины – это загадка. Тут необходимо учесть потребности, вкус зрителя, предугадать, о чем он соскучился. Да, это фильм о любви, о человеческом одиночестве, о таланте. Многое там сошлось. Гармония, настроение, стиль. Просто получилось!
– Немаловажную роль сыграло и участие очень красивых молодых актеров. Кажется, это была ваша первая роль в кино?
– Да, но благодаря тому, что атмосфера на съемках была очень демократичной, молодые актеры – и я, и Настя Вертинская – никакого особого напряжения не испытывали. Никто из известных мастеров, работавших в картине, не подчеркивал своего превосходства, никаких назиданий они себе не позволяли. Наверное, потому, что это были не только необыкновенно талантливые творческие личности, но и хорошие, мудрые люди. Ведь выпендривается, как правило, человек недалекий.
– Наверное, поклонницы вас после этого фильма просто одолевали?
– А что поклонницы… Поклонницы – это нормально.
– Известно, что вам очень часто предлагали играть в кино красивых романтических героев, но вы отказывались. Почему?
– Действительно много приглашали именно на такие роли. Но, слава Богу, учителя вовремя объяснили, что если пойти по этому опасному пути, когда тебя будут снимать только в этом качестве, то для других ролей, серьезных, драматических, характерных, путь будет закрыт. Режиссеры просто не будут воспринимать тебя в другом качестве. Так получилось, что следующую картину, в которой участвовал, снимал Иван Александрович Пырьев. Он и сказал, что надо срочно уходить от романтических ролей. И я стал играть злодеев. У него в фильме «Свет далекой звезды» сыграл такого мерзавца, что стал получать письма от зрителей: мол, мы к вам так хорошо относились, а вы такого подонка сыграли. Но меня подобные письма только радовали, – значит, сыграл убедительно. Вообще в кино больше «героев» не играл. И в театре старался играть характерные, комедийные роли. Мне это интересней. Люблю, когда люди смеются. Вот и сейчас с удовольствием играю одну из главных ролей в комедии «Мужской род, единственное число». От себя уходить интересно. Хотя все равно, что бы ни играл, в любой роли рассказываешь о себе.
Мой дом – театр
Больше сорока лет работаю в театре имени Станиславского, который в буквальном смысле стал моим вторым домом. Тем более что и жил какое-то время практически в его стенах. Интересно, что после окончания института приглашали работать сразу несколько театров, но выбор пал именно на этот. Конечно, определенную роль сыграло то, что жена уже работала здесь. Но были и другие причины, ведь меня пригласил в этот театр Михаил Михайлович Яншин, тогда он был его художественным руководителем. Очень люблю этот театр, его стиль, направление. Здесь было у кого поучиться, ведь застал учеников той самой студии, которой в свое время руководил сам Станиславский. Из этих актеров и был создан театр его имени. Вообще актерский состав был чудесный: Евгений Леонов, Петр Глебов, Евгений Урбанский, Евгений Вестник, Жора Бурков. Было много молодых талантливых актеров. Здесь очень хорошие, настоящие театральные традиции. Сама атмосфера внутри коллектива замечательная. Театр – это моя большая семья. Отношение ко всем почти родственное. И это касается не только актеров, но и гримеров, костюмеров.
– Такое отношение к театру тем более понятно, ведь здесь работают и ваша жена, и ваша дочь…
– Да, действительно, мы даже бываем партнерами по сцене. Вместе с дочерью играем сразу в нескольких спектаклях. Конечно, это дает ощущение еще большего родства.
– В последнее время вы мало снимаетесь в кино. Это принципиальная позиция?
– Действительно, в кино снимаюсь немного, хотя и приглашают. Не хочется участвовать в каком-то легковесном проекте. Стараюсь выбирать. Тем более что есть такая возможность. И потом, существуют какие-то принципы, которые стараюсь не нарушать, не переходить определенную грань. А вообще больше люблю работать в театре. Кроме того, я – профессор Института гуманитарного образования. Преподаю на актерском факультете и являюсь художественным руководителем курса и факультета. Хотя на кино время тоже хватает. Сейчас снимаюсь сразу в двух сериалах и в историческом двухсерийном фильме Светланы Дружининой. Играю одну из главных ролей – князя Василия Долгорукого. Очень интересная работа. Хорошие партнеры. В роли императрицы Анны Иоановны снимается Инна Чурикова.
– А как вы относитесь к обилию сериалов на телевизионном экране?
– Вообще сериалы это не так плохо. Если многосерийный телефильм ставится по классической или просто хорошей литературе, то это возможность уважительно к автору произведения, почти ничего не купируя, снять целый роман. Думаю, что за телесериалами будущее. И ложиться на рельсы этого неотвратимого явления нет никакого смысла. Но главным образом все зависит от того, кто и какой материал снимает. В искусстве все должно быть маркировано личностью художника, человека. А если это просто поток – тогда это не искусство, а что-то совсем другое.
– Но ведь этот поток дает возможность многим артистам заработать?
– Эта составляющая тоже существует. Особенно для молодых артистов. Это им дает какую-то узнаваемость, популярность. Что в нашей профессии чрезвычайно важно. И потом это, действительно, возможность заработать. Ведь для большинства молодых артистов, в том числе моих студентов, квартирный вопрос, например, очень актуален. Многие снимают квартиры, комнаты. А некоторые вообще ютятся, где придется. И шансов, что им дадут квартиру, никаких нет. Значит, надо зарабатывать деньги. Конечно, для творчества – это серьезное испытание. В погоне за заработком можно потерять себя как творческую личность и никогда не стать хорошим артистом.
– А кроме театра и кино у вас есть какие-то увлечения?
– Не просто увлечение, а призвание. Как выяснилось, я – прирожденный дедушка. Общение с моим внуком Егором для меня самое большое удовольствие. Никогда не предполагал, что став дедом, буду так хорошо и многогранно себя ощущать.
– Внук тоже хочет стать артистом?
– Еще не понятно, ведь ему только десять лет. И по этому поводу от него никаких серьезных высказываний мы пока не слышали. Хотя он с удовольствием и часто бывает в театре. И, безусловно, вобрал в себя все лучшее, что есть в нас. Но каков будет его жизненный выбор, это ему решать. Если захочет стать артистом, препятствовать не буду.
– Абсолютно очевидно, что дом, семья для вас – очень важные понятия…
– Да, это так. Любому человеку очень важно, чтобы у него были надежные близкие люди, хорошая семья, где есть уважение, взаимопонимание. Самое страшное, что может подстерегать человека – это одиночество. Семья, дом, любимая работа – все это нас защищает. Хотя, конечно, можно быть совершенно одиноким, имея огромное количество родственников, знакомых, приятелей. А настоящих друзей никогда не бывает много. Вообще человек может рассчитывать на любовь, какой-то интерес к себе со стороны окружающих, если сам будет щедро тратить свою душу.