Полина Дашкова: «Деньги за квартиру мы внесли два года назад, а владельцами не стали до сих пор!»
Еще не так давно иностранные журналисты, приходившие с интервью к Полине Дашковой, поражались тому, что одна из самых издаваемых писательниц России работает … между холодильником и микроволновкой – за пластиковым столом на маленькой кухоньке. Места для кабинета в ее квартире не было. Теперь все заинтересованные лица могут быть спокойны за судьбу российского детектива: семья Полины переехала в просторные апартаменты в шикарной новостройке в центре столицы.Миф о богатых детективщиках
КР: Вас можно поздравить? Ваша давняя мечта о кабинете, наконец, сбылась?
П.Д.: Да! Хотя у меня и есть редкое свойство от всего отключаться в случае необходимости и работать в любых условиях, согласитесь, писатель все-таки должен иметь свой угол! До этого мы вчетвером (я, муж и две дочери) жили в небольшой «трешке» с двумя смежными комнатами. Кухня, по российским меркам, у нас была неплохая – восемь метров, да и дом вполне добротный: кирпичная пятиэтажка 58-го года постройки. Поначалу мы как-то помещались на своих метрах, но когда подросли девочки, стало ясно, что в этой квартире нам тесно.
КР: И как же вы решали квартирный вопрос?
П.Д.: Для начала надо было найти деньги на его решение. И деньги, как вы понимаете, немалые. Миллионов в швейцарском банке у меня не было. Миф о том, что писатели моего уровня – жутко богатые люди, не более, чем миф. Богатые люди – издатели, публикующие произведения популярных писателей. На литературе не разбогатеешь. Для того, чтобы стать богатым в нашей стране, нужно чем-то спекулировать или «сидеть на нефтяной трубе».
КР: Одна писательница вашего уровня как-то призналась, что за первые книги ей платили по 200 долларов.
П.Д.: Ну, мне за первые две книжки заплатили гораздо больше – 700 долларов в пересчете на рубли. Вообще, моя карьера началась достаточно фантастично. Свой первый роман «Кровь нерожденных» я писала для себя самой, а потом, исключительно интереса ради, отнесла его в первое попавшееся издательство, выбранное по телефонному справочнику. К моему изумлению, ровно через три дня мне позвонили и предложили подписать договор. Когда в издательстве передо мной выложили кучу денег, я подмахнула бумаги, не глядя. Но дома муж пересчитал эту «кучу» и сказал: «Денег очень мало. Ты вообще в курсе, что подписала договор на две книги?» Оказывается, в этом документе я обязалась в течение четырех месяцев написать второй роман такого же объема!
КР: Так вас попросту поймали?
П.Д.: Да, но я тут же села писать следующий роман, за что очень благодарна тем издателям-ловкачам. Потом уже мне пришлось изучить авторское право и научиться разбираться в абсолютно чуждых мне юридических и экономических тонкостях. Я ведь человек патологически непрактичный. С деньгами у меня очень сложные отношения – они в нашем доме отчего-то не задерживаются. На этой почве бывали со мной просто анекдотические случаи, особенно в начале моей писательской карьеры.
Однажды меня пригласили в одно супер-казино на вечеринку в честь семи самых известных женщин России, в числе которых была и я. Положенное по протоколу вечернее платье у меня нашлось, но парадные туфли оказались безнадежно обгрызенными моим сеттером Васей. Другой пары «на выход» у известной писательницы не нашлось, как и денег, на которые надо было срочно ее купить. Пришлось звонить в издательство и просить денег на туфли! Чувствовала я себя ужасно, зато моих издателей вполне устраивало такое положение вещей. Я догадывалась, сколько денег зарабатывают на моей непрактичности, но сделать ничего не могла. Прошло время, прежде чем я научилась отстаивать то, что принадлежит мне по праву, и нашла своих нынешних издателей. Должна сказать, что они очень помогли мне в решении «квартирного вопроса», за что я бесконечно им благодарна.
Сор из избы
КР: Так как же все было?
П.Д.: Мы искали квартиру большего метража в своем же районе. О том, чтобы куда-то переехать, не могло быть и речи: я здесь родилась и выросла, моя младшая дочь Даша учится в школе в двух шагах от нашего дома.
Мы решили продать нашу старую квартиру и, добавив денег, купить себе большую площадь где-нибудь поблизости. Проблема в том, что все просторные квартиры в нашем районе – жуткие коммуналки в старых домах. Каких коммунальных «прелестей» насмотрелись мы с мужем, пока искали себе квартиру, не передать словами! А между тем, по соседству с нашим домом начали строить «элитную» многоэтажку. Однажды мы с Дашей проходили мимо стройки и остановились у объявления, предлагавшего квартиры «напрямую». Я принялась записывать телефоны, и передо мной тут же появился молодой человек, оказавшийся представителем этой строительной организации. И – понеслось. Так мы отказались от идеи покупки квартиры в старом доме и купили квартиру в новостройке.
КР: Когда же вы стали счастливыми обладателями новых «метров»?
П.Д.: Деньги за квартиру мы внесли два года назад. Вероятно, это было бы невозможно без помощи моих издателей, предоставивших мне большую сумму в счет будущего романа. Но самое удивительное, что настоящими владельцами новой квартиры мы не стали до сих пор!
КР: Как это понимать?
П.Д.: При оформлении сделки мы заключили со строителями договор переуступки прав на квартиру. Нас убедили, что это единственный и вполне безопасный вариант. Оформить права на квартиру нам обещали в самое ближайшее время. Мы не знали, что внесенные нами деньги юридически могут рассматриваться только как своеобразный «вклад» в строительство нового дома. В злополучном договоре было зафиксировано, что после того, как дом пройдет БТИ, нам в течение четырех месяцев должны оформить права собственности и предоставить прописку. Дом прошел БТИ в мае 2001 года, а оформлением нашим и не пахнет. Какая-то непонятная бюрократическо-жульническая бодяга продолжается уже два с лишним года! Все это время мы остаемся прописанными в своей прежней квартире, в которой давно уже поселились купившие ее у нас люди! Слава богу, что они правильно понимают сложившуюся ситуацию и готовы терпеть. Но каково нам самим! На простом житейском уровне мы даже не можем вызвать врача из районной поликлиники к заболевшему ребенку! Долгое время нам отказывали в установке городского телефона.
КР: И в чем же причина всей этой заморочки?
П.Д.: Сначала нам вообще ничего не объясняли, но постепенно выяснилось, что строители обязались городским властям переселить несколько квартир из дома напротив. Наш новый дом загораживает им солнечный свет. Обязаться-то строители обязались, но далеко не всем «пострадавшим» хочется уезжать из родного дома в другой район. Насколько мне известно, две квартиры так и остались «непереселенными», и договориться с их жильцами не могут. Поэтому, говорят, город не подписывает нашим продавцам некие документы, а их отсутствие делает невозможным наше окончательное оформление. Абсолютно очевидно, что «разруливать» сложившуюся ситуацию должны наши строители и префектура ЦАО.
КР: Неужели вы не пробовали бороться?
П.Д.: Конечно, пробовали. Планы этой борьбы обсуждаются на собраниях жильцов дома, которые регулярно проходят у нас в подземном гараже. Очень серьезные люди, приезжающие на очень «серьезных» машинах, каждый раз кидаются почему-то ко мне: «Послушайте, вы же такая известная писательница! Сделайте что-нибудь!» Однажды я попробовала воспользоваться своим именем, но толку от этого оказалось немного. Прошлым летом ко мне приезжала съемочная группа одного телеканала, собиравшаяся снять сюжет о наших злоключениях. Беседовавший со мной корреспондент посоветовал мне отправить по факсу официальный запрос нашему депутату. Факс я отправила, хотя добиться того, чтобы его приняли, было непросто. Услышав, о каком доме идет речь, помощник депутата стал на меня орать: «Сами виноваты! Надо было знать, что и как покупать!» Запрос-то я подписала своей настоящей фамилией, а не литературным псевдонимом! Узнав, что он разговаривает с писательницей Дашковой, чиновник тут же сменил гнев на милость и обещал во всем разобраться. «Разобрались» с нами очень быстро: уже на следующее утро помогавший мне телекорреспондент сообщил, что съемки нашего сюжета отменены на уровне руководства телеканала. Теленачальству позвонили с просьбой не выносить сор из избы и обещанием все уладить в течение недели. Через пару дней и мне позвонили и заверили, что все будет в порядке: «Только, пожалуйста, не муссируйте эту тему в СМИ!» С тех пор я успела посетить несколько международных писательских конференций, написать сценарий восьмисерийного фильма, съездить в отпуск с семьей, а воз и ныне там.
КР: И что же делать людям, покупающим новую квартиру? Как застраховать себя от такой напасти?
П.Д.: У нас, к сожалению, ни от чего застраховаться нельзя. Система нашего законодательства оставляет слишком много лазеек для любителей «поживиться» за чужой счет. Что говорить о квартирах – взять хотя бы авторское право, которое мне пришлось изучить как писателю: в нем сплошь и рядом абсолютно противоречат друг другу даже соседние статьи. У нас всегда все пишется и делается таким образом, чтобы дать чиновникам возможность получить взятку. Мы до сих пор живем по Гоголю и Салтыкову-Щедрину.
Как раздвинуть пространство
КР: За эти два года вы, наверное, не раз пожалели, что затеяли этот переезд?
П.Д.: Что поделать – другого выхода все равно не было! Зато сейчас у нас 130 метров и не три, а пять комнат. Квартира была задумана как трехкомнатная, пятикомнатной сделали ее мы. Гостиная, правда, получилась без окон, зато у каждого из нас – свой угол.
КР: Вы все придумывали сами или обращались к профессиональным дизайнерам?
П.Д.: Сначала мы обратились в дизайнерскую фирму. Дизайнеры сказали, что могут сделать абсолютно все – вплоть до дверных ручек. Для этого у них есть дизайнерский альбом, который мы можем купить за пять тысяч долларов! Нам показалось, что это дороговато. К тому же дизайнеры нам сразу заявили, что пяти комнат у нас не получится, – хоть тресни. В общем, все их безумные варианты нас совершенно не устроили. Кончилось все тем, что я взяла тетрадку в клетку и начертила квартиру – с окнами, дверями и несущими конструкциями. Стала думать – здесь будет Дашина комната, здесь – Анина, а здесь – папина, она же – спальня. Потом мой муж Алексей посмотрел эту картинку и возразил: «Нет, дверь нужно сделать здесь!» Дочери Аня и Даша тоже внесли что-то свое. Тетрадок набралась целая стопка. Когда мы общими усилиями выработали некий удобный для всех вариант, моя приятельница, окончившая архитектурный институт, сделала профессиональный чертеж для строителей по нашей картинке. И они начали возводить стены.
Тут начались свои истории. Однажды нужно было пол поднять на 12 сантиметров. Строители заявили, что это будет стоить …шесть тысяч долларов. Я в ужасе стала звонить мужу подруги, занимавшемуся в свое время строительством: «Скажи мне, Митя, почему это стоит таких денег?» – «Потому, – ответил Митя, – что строители столько денег хотят. На самом деле ведро керамзита можно взять за двадцать рублей. Посчитай, сколько тебе нужно ведер и сколько они реально стоят». Я посчитала и на переговорах со строителями заявила, что пара-тройка тысяч «на чай» – это недопустимо много. Цену удалось опустить.
КР: Да, непрактичной писательнице пришлось многому научиться! А где же в это время был хозяин дома? Неужели он взвалил ремонт на хрупкие женские плечи?
П.Д.: Нет, ему тоже досталось – периодически Леша, как и я, считал керамзит, рисовал розетки, собирал кухню. Мы с ним менялись – одному человеку от всего этого можно было сойти с ума. Когда я падала с ног, он заступал на вахту, когда Леше становилось невмоготу, его подменяла я. Это иллюзия, что при наличии денег можно нанять для ремонта специальных людей и расслабиться. Ничего подобного! Тебе здесь жить, и поэтому все надо контролировать самому!
КР: А что было самым сложным во всей этой эпопее?
П.Д.: Все было по-своему не просто. Мне страшно вспомнить бесконечные поездки на «Стройдвор» на «Войковской». А мы ведь не только стройматериалы, но и мебель покупали, потому что почти всю ее оставили в старой квартире. Каждый из нас сам занимался «дизайном» своей комнаты – даже десятилетняя Даша. У семнадцатилетней Ани, к примеру, был бзик на металлическую кровать. В результате, кровать ее мечты пришлось заказывать за границей. Шторы для Аниной комнаты шила я. В специализированных салонах нужной ткани не нашлось. Мы купили ее в обыкновенном магазине и за ночь сделали не шторы, а сказку. Меня, признаться, уже мутило от всех этих салонов с их убийственными и совершенно необъяснимыми ценами.
КР: Подозреваю, что на известной писательнице многие хотели нажиться!
П.Д.: Да уж, без этого не обошлось. В одном мебельном салоне я присматривала себе письменный стол. Магазин был совершенно пуст, и ушлая продавщица всерьез взяла меня в оборот. Увидев, что мне понравился один стол, она полчаса разливалась соловьем, в подробностях рассказывая мне, где росло дерево, из которого его делали, и на каком заводе выплавляли винтики и ручки. Сакраментальный вопрос «Сколько?» мне с трудом удалось вставить в этот поток красноречия. «Семь тысяч», – выпалила она со сладкой улыбкой. Когда я отказалась от этого шедевра, продавщица не удержалась от комментария: «Неужели писательница Дашкова не может позволить себе хороший письменный стол?»
Но иногда мне, наоборот, делали скидку. А в магазине плитки меня просто убил своей репликой дядька-охранник, долго наблюдавший, как юный продавец пытался впендюрить мне жуткую гадость. «Ходите-ходите», – мрачно сказал охранник, – «лучше бы новый роман написали!»
КР: Народ всегда прав!
П.Д.: Народ разный бывает. Иногда от него проще сбежать. Приезжаю я как-то на «Войковскую», пардон, за унитазом и подхожу к столу информации узнать, где продается интересующий меня предмет. А тетенька-консультант в ответ на мой вопрос неожиданно говорит: «Знаете, вчера я видела вас в телепередаче. Вы очень волновались. Давайте я проконсультирую вас как профессиональный психолог!» – «Спасибо, – говорю я, – но сначала я посмотрю унитазы!» Подошла к унитазам, но молоденький продавец тут же убежал за моей книжкой, чтобы попросить автограф. «Нет, – решила я. – Не судьба мне купить унитаз! Пойду-ка я лучше в буфет!» Заказываю салатик и сок. Официантка смотрит с состраданием: «Все понятно! Теперь я вижу, как вы плохо питаетесь! А то мы с мужем вчера телевизор смотрели и удивлялись, какая же вы худенькая! Щек вообще нет!» Вот и попробуйте после этого что-нибудь купить!
КР: Значит, самым трудным во всей этой эпопее было испытание популярностью?
П.Д.: Нет, самое страшное началось уже после того, как все наши ремонтные мучения остались позади! И стены были, и краны работали, и мебель встала, но однажды у нас над головой заработали отбойные молотки. Соседи сверху начали штробить. Они штробят до сих пор – уже год! Слышимость здесь чудовищная, при этом буквально все жильцы возводят и рушат стены и творят прочие архитектурные безумства. Я стала уже таким специалистом по ремонту, что по звуку могу сказать, что именно происходит по соседству! Полученный опыт получил частичное применение в моем новом романе «Приз». Его героя – Саню Арсеньева я сделала новоселом. У Сани над головой тоже все штробят и штробят. Хоть так немного душу отвела!
КР: Это тот самый роман, под который вам дали денег?
П.Д.: Нет, тот роман – «Чувство реальности» – уже написан. Речь о романе «Приз». Если бы не ремонт, я бы давно уже его закончила. Сейчас – рассчитываю дописать к Новому году. Но, что теперь говорить: всякий переезд – это сплошные «если бы». И дело даже не в ремонте. Вы же понимаете, что это такое, – перевезти семью из четырех человек со всем их барахлом! Я, например, стараюсь все лишнее выбрасывать, а муж мой не способен расстаться даже с самой распоследней дребеденью. Наше счастье, что мелочь можно было перетаскивать вручную, благо, старый и новый дома – совсем рядом. Правда, затаскивать ее на седьмой этаж приходилось по лестнице на своем горбу. Лифт год не работал. Мебель мы поднимали снаружи на строительной лебедке.
КР: Когда же вас, как всякого счастливого новосела, посетило, наконец, потрясающее ощущение свершившейся мечты?
П.Д.: Когда я впервые переночевала здесь в полном одиночестве. Это было прошлым летом. Вся семья была на даче, а я лежала в спальне на новой кровати и думала: «Не может быть! Неужели я сплю в новой квартире?» В тот вечер я ходила на очередную презентацию неподалеку от нашего дома. Обратно шла пешком – в вечернем платье на шпильках в два часа ночи. По дороге купила фруктов и вошла в подъезд с двумя мешочками в руках. Вошла и застыла – света не было, в подъезде царил кромешный мрак. Кроме меня там еще никто не жил. Я ощупью поднималась по лестнице на седьмой этаж и испытывала странный восторг.
КР: А страшно не было?
П.Д.: Нет! Это было очень романтично! Единственное, чего я боялась, – измазать в известке красивое платье! Теперь известки уже нет и можно просто радоваться жизни. Все наши гости говорят, что в нашей квартире – хорошая аура. Хотя у нас все достаточно просто – нет статусных предметов и показной роскоши. В моем кабинетике меня не покидает ощущение счастья. Здесь все, что мне нужно, – мой стол, мой компьютер, мои книжки. Можно поработать, можно на диванчике полежать. Я нарочно поставила такой маленький диванчик, чтобы никто здесь не ночевал. Не кабинет, а загляденье! Особенно, когда не штробят!
Беседовала Елена Ланкина