Квартирная мафия жива! И умирать не собирается
Продолжение. Начало в №17 от 29 апреля и №18 от 7 мая
Напоминаем содержание. Наш герой – некогда популярный а ныне безработный московский репортер. Он владелец прекрасной квартиры в «сталинском» генеральском доме и живет в ней один. Бывшая жена просит его прописать в квартиру их сына. Этим жильем интересуется также подозрительная публика из гастарбайтеров, собирающаяся в летнем кафе у дома. Всячески они провоцируют скандалы с нашим журналистом. Последний был вызван нелепым требованием убрать сенбернара Корфа из кафе.– Убери собаку! – истерично закричал один из кавказцев. Интересно, чем ему не угодил мой добродушный увалень?
– Извините, – сказал я, – мы никого не трогаем.
Внезапно азербайджанец выхватил нож, блеснуло лезвие и уткнулось мне прямо под сердце.
– Вы меня убедили.
Я дернул за поводок и вышел с Корфом из «Презерватива». С такими аргументами без «Калашникова» не поспоришь.
В двух шагах от входа на станцию метро стоял милицейский патруль. Менты затоваривались водкой в стекляшке.
– Ребята, – сказал я, – вы хоть бы ради приличия документы у посетителей кафе проверяли.
– А что там?
Я не ответил и пошел домой.
Через час в квартиру позвонили.
– Откройте! Милиция!
На пороге стояли Серега с разукрашенной кровоподтеками мордой и бравый лейтенант. Оказывается, после моего ухода Сергей поинтересовался у азербайджанца:
– Что ты наехал на человека?
И получил в рыло. В этот момент встреченный мною милицейский патруль приличия ради все-таки заехал в «Презерватив».
И попал в самый разгар драки. Азербайджанец размахивал ножом и выкрикавал угрозы. Его повязали.
Брат Сереги служил опером в уголовном розыске нашего отделения. Сам Сережа слыл ярым баркашовцем. Кроме того, задето мужское достоинство – отделали под орех! От меня же сейчас требовалось подписать свидетельские показания и рассказать на языке протокола всё, как было. Я упирался. Других забот, что ли нет? Но лейтенант меня все-таки уломал.
Я выпроводил гостей и лег спать. Через час – новый звонок. Все те же посетители просили подъехать на минутку в отделение, чтобы что-то там уточнить.
В отделении я опять увидел азербайджанца. Он мотался по обезьяннику, как разъяренный тигр и матерился во весь голос. Задержание вовсе не охладило его пыл. Заметив меня, кавказец на миг замер, а потом, расширив глаза, закричал на всю ментовку:
– Я тебя еще достану! Думаешь, не знаю, что один в квартире живешь!!!
Сдалась им моя квартира, честное слово!
«И жилплощадь освободится»
Я думал, что взятыми с меня свидетельскими показаниями всё дело и закончится, но ошибся. На следующий день ко мне прибежал участковый.
– При азербайджанце ножа не обнаружили. Перепиши показания.
Это уже слишком! Можно быть пьющим журналистом, но при этом профессионализма не пропить. Я с удивлением посмотрел на сотрудника самых что ни на есть правоохранительных органов.
– Дружок, а тебе не страшно?
– Чего?
– Ведь ты предлагаешь изменить статью, а, следовательно, и меру наказания. Причем, в пользу обвиняемого. Это больших денег стоит.
– Сколько?
– Разговор окончен.
День спустя меня вызвала в отделение женщина-дознаватель. И то же самое требование – изменить показания. Опять отказался. Я слишком отчетливо запомнил тот нож с автоматически выскакивающим лезвием.
На следующей встрече дознаватель сам раскололся. Мне объяснили, что задержанный приходится родственником переводчика-азербайджанца, который служит в их отделении. А тот, в свою очередь, в родне с кем-то из руководства управы.
Ну а мне-то какое дело? Теперь я не жалел, что подписал протокол. Нож, зафиксированный в показаниях – вот что, быть может, останавливало тех, кто зарился на мою квартиру.
Продолжать угрожать или даже запугивать с таким аргументом против себя – непросто.
Я без обиняков объяснил это женщине, заметив, что у меня есть основания опасаться последующей расправы. Ведь даже находясь за решеткой этот человек выкрикивал мне угрозы.
Дознаватель тут же «захлопала крыльями» и принялась уверять, что не только не существует никакой угрозы, но, более того, меня отблагодарят. Причем, щедро. В самом деле, не успел я дойти до дома, как зазвонил телефон.
– Я родственник задержанного, – сказал незнакомый голос. – Я знаю, что вы сейчас вернулись из отделения и не изменили показаний. Очень вас прошу подумать. Мы за ценой не постоим. Завтра перезвоню.
В доме не было даже хлеба. И в башку закралась подлая мыслишка, а, может, действительно срубить с этих уродов бабки?
Я позвонил знакомому адвокату. Мы выросли в одном дворе. И остались верны дружбе. Кто, как не он, мог растолковать мне, что к чему.
– Ты попал в скверную историю, – сказал он. – В принципе услуга, которую тебе предлагают оказать, стоит примерно штуку баксов. Но ты не знаешь ментов. В миг переведут тебя из свидетелей в обвиняемые.
– Старик, я стал опасаться за свою квартиру. В последнее время на нее объявилось слишком много охотников. По нынешним ценам, как минимум, сто тысяч она тянет. А за такие деньги, сам знаешьѕ
– На тебя выходили с предложениями?
– Пока нет. Но нутром чую – хотят отнять. Интуиция никогда не подводила. Я для кого-то как бельмо в глазу – живет один, выпивает, нищийѕ
– Теперь мне все понятно – тебя выживают. Вот и пустили в ход банальные приемчики – угрозы, запугивание, спаивание. Иной раз человека доведут до такого состояния, что он сам всё бросит и сбежит. И еще спасибо скажет, что не убили.
– Что делать?
– Ни в коем случае не бери денег у азербайджанцев. Хочешь расскажу, что тогда будет?
– Ну?
– Тебе подсунут помеченные банкноты, вменят шантаж или вымогательство – и жилплощадь освободится!
– А что ты можешь сказать о нашей управе?
– Именно там сидит человек, который всем и верховодит. Таким же способом расчищали под него место и убирали предшественника. Помнишь, того обвинили в получении взятки. Какой чиновник нынче не берет? Но его взяли с поличным. Потом этот новенький сковырнул начальника отделения милиции и поставил своего человека. Ты представляешь себе, сколько стоит район в центре Москвы? Магазины, кабаки, рынки, жилые и нежилые помещения – все эти подвалы и подъезды, занятые пунктами обмена валюты, чердаки, гаражи и самое ценное – квартиры! Да еще в таком элитном доме, как у тебя! Скорей прописывай сына!
В моем почтовом ящике меня дожидалась повестка. Теперь дознаватель принялась вызывать меня в письменной форме.
В конце концов вся эта катавасия надоела, и я заявил, что отказываюсь давать показания. Женщина возмутилась, но поделать ничего не смогла. Стало ее жалко. Видно, на бабу крепко давило начальство.
Она буквально умолила сделать отказ в письменной форме и я начертал: «По религиозным соображениям отказываюсь давать показания». Еще дознаватель упросил обозначить титул: «Председатель Союза православных журналистов». Мне не хотелось этого делать в столь непотребном месте, но уступил. Слава Богу, больше мы не виделись.
Что же касается «щедрой благодарности», то о ней сразу позабыли. Родственник задержанного не перезвонил.
Пропал повод. Какие тут могут быть шантаж или вымогательство, если уже по доброй воле последовал отказ. Ловить не на чем. Значит, адвокат оказался прав.
«Скорей прописывай сына!» – вспомнил я его совет и опять отправился в РЭУ.