Андрей Лихачев: Мы знаем, как сделать тепло дешевле
В конце апреля нынешнего года сменилось руководство ОАО «МОЭК» – основного поставщика тепловой энергии в Москве. Об изменениях в компании – нынешних и предстоящих, о политике новой команды, а, значит, и о судьбе столичного рынка тепла рассказал генеральный директор Андрей Лихачев. В беседе с ним мы не могли не затронуть и тему роста тарифов на коммунальные услуги – самую больную для жителей.
Век нынешний, век минувший
– Андрей Николаевич, начнем с традиционного вопроса. Стартовал отопительный сезон. Москва всегда отличалась надежностью теплоснабжения. Это становится особенно очевидным зимой, когда то и дело слышишь о «замороженных» поселках и целых городах по всей стране. Готова ли нынче компания к природным сюрпризам?
– Говорят, что в России зима всегда бывает неожиданной. Но для МОЭК она такой не является, потому что готовимся к ней в плановом режиме. Не буду загружать читателей цифрами – сколько и каких объектов отремонтировано. Скажу лишь о том, что сделано для большей надежности теплоснабжения. В отличие от прежних годов, когда на территории каждого административного округа было по 1–2 базе, укомплектованных круглосуточными аварийными бригадами и необходимой техникой, в этом году их минимум по 2–3, а в некоторых округах и по 4. Это дает существенное сокращение времени подъезда к месту повреждения – до 30–40 минут.
Гидравлические и температурные испытания провели на более чем 10 тыс. км сетей. Выявили более 3 тыс. разрывов. Это достаточно важный для нас показатель, поскольку, с одной стороны, нынешняя цифра превышает прошлогодние, а, с другой, – и испытания были более основательными. Поэтому ожидаем снижения числа повреждений в отопительный период.
Отмечу, что, конечно же, такие методы диагностики следовало бы оставить в XX столетии, в XXI веке пора бы перейти к неразрушающим технологиям. Но мы пока к этому не готовы и продолжаем проводить испытания старыми методами. Тем более что они позволяют сделать качественные выводы о подготовке сетей к зиме.
За 2 дня (28–29 сентября) полностью включили всю городскую систему отопления. Далее вместе с управляющими организациями проверяли запитку каждого дома, отдельные стояки и квартиры. 4 октября эту работу практически закончили. Конечно, какие-то сложности, требующие дополнительных усилий возникали, их не может не быть в реальном жизненном процессе. Но системно мы подготовлены полностью, как к текущей работе, так и к нештатным ситуациям.
Главное, сделано все для того, чтобы, прежде всего, свести к минимуму возможность их возникновения, чтобы аварии никоим образом не сказывались на потребителе, чтобы жители не заметили, что вообще что-то произошло. Для этого предусмотрены схемы закольцовки, переключений, временных тепловых источников. К примеру, мы научились монтировать байпасы и под давлением, и в мороз. Провели несколько тренировок для того, чтобы при аварии можно было быстро смонтировать все необходимое оборудование, пока система теплоснабжения еще заполнена.
Горящие глаза и – никаких скидок
– Произошла смена менеджмента компании. Наверное, понадобится какое-то время для «настройки»?
– Хочу сказать сразу, по отношению к себе мы не используем термин «новый менеджмент». Компания отвечает за теплоснабжение в Москве, и этим все сказано. Те, кому хочется делать себе скидки на малый опыт, у нас работать не будут. Жизнь большинства горожан напрямую связана с нашей деятельностью, поэтому мы не можем себе позволить такие скидки.
Конечно, смены возникают естественным образом, они необходимы. И в нашей компании такая смена произошла. Я не намерен давать оценку предыдущей работе менеджмента. Это сделал собственник – правительство Москвы, приняв решение о назначении нового руководства. К тому же хотелось бы о своих предшественниках отзываться только хорошо. Тем более, есть за что. Создание такой крупной компании, как ОАО «МОЭК» – шаг достаточно сложный. Нужно было не только предложить концепцию, но и реализовать ее. Опять же, не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Конечно, мы свежим взглядом видим какие-то элементы, и их немало, которые следует сделать иначе, и хотим пойти дальше наших предшественников.
Команда практически сформировалась. Некоторых специалистов знаю по предыдущей совместной деятельности, кого-то – по работе в дочерних компаниях РАО ЕЭС. Получился неплохой сплав из опыта, собранного из разных мест и с разной историей. Всех объединяют «горящие глаза» и желание изменить к лучшему отрасль и вместе с ней компанию, сделать ее привлекательной для капитала.
Мы хотим менять инфраструктуру Москвы не только и не столько за счет тарифа и кармана граждан, сколько за счет привлечения внешних источников с финансовых рынков. Для этого нужно изменить и отрасль, и правила в ней и в компании, и правила взаимоотношений с нашими клиентами. В конце концов, люди нам платят и за свои деньги имеют право спросить. Будем менять принципы работы в подразделениях и филиалах, которые непосредственно взаимодействуют с жителями, с управляющими организациями, ТСЖ и ЖСК.
– Расскажите подробнее о предстоящих переменах.
– Конечно, исполнять функцию жизнеобеспечения – это само собой. Это тот базис, на котором надо строить все остальное. Но мы хотели бы предложить концептуальное решение – как правильнее, как лучше организовать систему теплоснабжения не только в столице, которая является лидером, пионером в идеологии, в продвижении нормативной базы отрасли, но и в стране в целом.
Такие крупнейшие корпорации, как РАО ЕЭС, ОАО «Российские железные дороги» концентрировали интеллектуальное, административное, лоббистское начало. Они предложили концепции реформирования своих отраслей, затем убедили в их правильности, получили административное обеспечение своих реформ и провели их. Можно обсуждать, насколько они хороши или плохи. Важно то, что концепции разрабатывались менеджментом этих корпораций, им же реализовывались.
В тепловом секторе страны такого не произошло, компании разобщены, нет централизации, единой мысли. Министерства и ведомства обращают на него внимание с точки зрения сугубо практической: нужно готовиться к зиме, и все, вплоть до руководителей страны, активно контролируют ход работ. Проходит зима – и опять подготовка, повышенное внимание. При этом не происходит самого главного – развития.
Первое, что мы сделали, это предложили городу концепцию, которая сейчас обсуждается в правительстве Москвы. Она непротиворечива внутренне, с правильным сигналами всем участникам процесса. Кроме того, позволяет в будущем открыть отрасль для привлечения капитала, для инвестиций. Это важно, потому что до сих пор она развивалась экстенсивным путем исключительно за счет роста тарифов. А тема тарифов, их бесконечного роста у всех уже набила оскомину.
Не говорю о том, что они вообще не будут расти. К сожалению, существует небольшая инфляция, и цены меняются на все. Но они не должны меняться галопом, как это происходит. Наверное, сейчас не время рассказывать, в чем суть концепции. Главное, что, в конечном счете, мы стремимся создать условия для того, чтобы технологии московского тепла были более современными, более эффективными и соответственно более дешевыми для наших клиентов. Надеюсь, нам это удастся.
В чистой экономике ничего личного
– Вы приняли к руководству компанию с большими долгами. Сейчас их нет. Почему образовался долг, и как удалось справиться с этой проблемой?
– Действительно, был большой долг перед ОАО «Мосэнерго», которое вырабатывает электричество и тепло в комбинированном цикле (т. е. при производстве основного продукта – электроэнергии получают побочный продукт – тепловую энергию, которая при невостребованности попросту уходит в атмосферу). Мы покупаем у этой компании тепло и продаем нашим конечным потребителям.
Долг образовался по двум причинам. В последние годы тарифы в разных компаниях, обеспечивающих теплоснабжение Москвы, росли очень неравномерно. Скажем, прирост тарифа на 15% в прошлом году разложился следующим образом. На покупное тепло у Мосэнерго он вырос на 20%, на транспортировку по магистральным сетям Московской теплосетевой компании (МТК) – на 13%, для МОЭК – на 11%. Эта разница привела к тому, что МОЭК не только не получил прибавки, но и понес дополнительные убытки.
Для того чтобы разобраться в другой причине, посмотрим, как работает система теплоснабжения в столице. Мосэнерго отпускает тепло, оно транзитом проходит по магистралям, затем по распределительным сетям, через управляющие компании поступает к жителям. Население платит нам по 1/12 каждый месяц к базе прошлого года. Мы платим Мосэнерго, а оно – МТК за транзит по магистральным сетям. То есть движение денег не совпадает с технологическим процессом.
Мы получаем плату от населения равными долями, но за тепло зимой надо заплатить по счетчику полным рублем. Кто-то должен взять на себя кассовый разрыв, когда деньги от жителей еще не пришли, а обязанность заплатить в Мосэнерго уже наступила. Такую обязанность на себя принимал, принимает и будет принимать МОЭК. Мы не станем это бремя перекладывать на плечи управляющих компаний.
А дальше – чистая экономика и ничего личного. Штрафные санкции, которые выставляло нам Мосэнерго за неплатежи в срок, равнялись ставке рефинансирования Центробанка. Проценты по кредитам, которые вынужден был брать МОЭК для покрытия кассовых разрывов, были значительно выше. Понятно, почему МОЭК придерживал платежи и не спешил рассчитываться за тепло. Это было неправильно, несправедливо по отношению к Мосэнерго, но, тем не менее, рыночные сигналы были именно такими.
Мы ушли от монополии одного банка, который традиционно обслуживал Москву и ее предприятия, провели конкурсы, переговоры с другими банками. Получили возможность брать кредиты под проценты, которые существенно ниже ставки рефинансирования Центробанка. Разумеется, с этого момента копить долги стало неоправданно. Гораздо выгоднее расплачиваться с Мосэнерго в срок, а кассовые разрывы покрывать за счет кредита. Теперь все справедливо и честно, как для Мосэнерго, которое получает полным рублем оплату за отпущенное тепло, так и для нас.
– В качестве первой причины вы назвали тарифный перекос. Будет ли он ликвидирован?
– Мы занимаемся решением этой проблемы совместно с правительством Москвы и Региональной энергетической комиссией (РЭК). Но это задача для последующих лет.
Назову несколько цифр. Если до 2008-го тариф распределялся между Мосэнерго, МТК и МОЭК более или менее пропорционально (примерно 31%, 22% и 47% соответственно), то в последние три года произошел резкий перекос. Причем доля МТК так и осталась на уровне 22%, с 47% до 40% сократился процент МОЭК, а у Мосэнерго он вырос с 31% до 38%. Этот перекос можно устранить лишь в процессе совместной работы – трех компаний, участвующих в теплоснабжении, и РЭК.
Иллюзия дешевизны
– Производство тепла в котельных МОЭК обходится дороже, чем при комбинированной выработке на ТЭЦ Мосэнерго. Разве не эффективнее будет отказаться хотя бы от части своих источников и больше покупать у Мосэнерго?
– В теории дело обстоит так: тепло, выработанное в комбинированном режиме, должно быть значительно дешевле тепла, полученного на автономном источнике. Но когда говорят об эффективности, надо бы добавить – а для кого? Для конечного потребителя или для Мосэнерго?
Тариф на покупное тепло Мосэнерго плюс тариф на транзит в сумме больше, чем затраты на тепло, произведенное в нашей локальной котельной. Почему? Без комментариев. Могу только поздравить наших коллег из Мосэнерго с профессиональной работой по защите своих затрат, своих тарифных заявок в РЭК.
На самом деле цель энергетических компаний – как можно больше затрат отнести в тепловую часть, в этом случае электричество в себестоимости будет практически бесплатным. На этом зарабатывают хорошую прибыль. Только всегда ли это эффективно для конечного потребителя? На наш взгляд, не всегда. Если правильно отнести затраты на тепло и электричество в комбинированной выработке и посчитать транзит тепла по магистральным сетям, а затем сравнить с альтернативой, то любой желающий может получить верный ответ на вопрос: что же все-таки дешевле?
На наш взгляд, тариф на покупное тепло с комбинированной выработкой должен быть чуть ниже, чем на тепло, произведенное в локальной котельной. И тогда – ну, я же не враг сам себе! – во всех случаях буду сначала брать покупное тепло. И лишь в случае, если его не будет хватать, стану строить пиковые котельные.
При таком подходе бизнес будет состоять не в том, чтобы больше своего тепла продавать. Это можно и нужно делать с минимальной отдачей на вложенный капитал. То есть РЭК должна устанавливать такой доход, который бы позволял обеспечивать надежность, но не делал из этого сверхдоходный бизнес.
Конечно, можно сократить часть своих котельных. Предположим, завтра мы переключимся на источники Мосэнерго. Но что делать с неработающей котельной? Ведь постоянные затраты никто не отменял. Ее по-прежнему надо готовить к зиме, платить налоги на имущество, зарплату, и топливо надо покупать наперед, потому что в любой момент эта котельная может быть востребована.
Таким образом, мы сэкономим только на переменных затратах. Сокращая котельную, мы лишаемся этого источника выручки, что может означать возникновение убытка. Его, что, предъявлять к росту тарифа в следующем периоде регулирования или к компенсации убытков из городского бюджета?
Думаю, вряд ли этот путь кому-то покажется эффективным с точки зрения собственного кармана. Поэтому, подчеркну, картина такова, что покупное тепло Мосэнерго плюс транзит по магистралям МТК нам и потребителям будут обходиться дороже, чем тепло, произведенное в нашей собственной котельной. Надеюсь, в дальнейшем ситуация будет меняться.
– То есть МОЭК сможет больше тепла покупать у Мосэнерго только в том случае, если РЭК снизит на него тариф?
– Правильнее было бы двигаться к другой динамике изменений тарифов и за несколько операций сложить правильный баланс. Вряд ли это надо делать в один удар. Да и если таким образом залезать в карман Мосэнерго, то это обстановку не улучшит. Мы как раз хотим вместе в спокойном режиме проанализировать всю конструкцию тарифа с таким расчетом, чтобы ни одна из компаний не теряла выручку. Хотя бы за счет того, что при меньшем приросте тарифа для Мосэнерго брать у него больше тепла. Мосэнерго за счет увеличения объемов продаж будет получать больше выручки.
В этом случае высвобождается часть источников МОЭК. Хороший выход – двухставочный тариф. Об этом давно говорится, и РЭК прорабатывает такой вариант, хотя решения об этом пока не принято. Тогда тариф будет состоять из двух частей – постоянной и переменной. Если содержание неработающего в постоянном режиме оборудования будет оплачено через постоянную составляющую тарифа, то тогда часть проблем снимается.
Вопрос можно решить и путем применения более сложной формулы при одноставочном тарифе. Но ведь важно другое. Вряд ли горожане будут счастливы от того, что им придется оплачивать неработающее, неэффективное хозяйство, неважно, по какой формуле.
Отмечу, сокращение котельных МОЭК – вопрос серьезный. Прежде чем принимать решение, надо отмерить даже не 7, а 107 раз. Недостаток мощностей по теплу – это не просто экономика, не просто тарифы, это вопрос жизнеобеспечения мегаполиса.
Если чуточку помечтать
– Заместитель мэра Москвы в правительстве Москвы по вопросам экономической политики Андрей Шаронов недавно заявил о необходимости слияния МОЭК с МТК. В чем смысл такого объединения, и каковы его перспективы?
– Не вижу ни одной причины, по которой эти компании должны существовать порознь. Обе принадлежат городу, обе монопольные, деятельность обеих регулируется. При этом они обладают относительно схожими активами и в технологической цепочке стоят в затылок друг за другом.
МТК управляет магистральными сетями, протяженностью 4,7 тыс. км. У МОЭК 10 тыс. км сетей, из которых 3 тыс. км – магистральные и 7 тыс. км – распределительные (разводящие). Не получается чистого деления. Да, мы работаем с конечным потребителем, но теперь и у МТК появляется все больше конечных потребителей. При этом кассовые разрывы между платежами населения и оплатой тепла Мосэнерго принимаются только одной компанией – МОЭК.
На мой взгляд, объединение даст ряд дополнительных эффектов. Сократит издержки, поскольку управлять двумя компаниями вдвое дороже, чем одной. Сократится дистанция между принятиями решений в двух компаниях. Следовательно, лучше может быть выстроена логистика, закупки. На всем этом можно получить дополнительную экономию. При единой системе платежей кассовые разрывы будет легче принимать на себя большой компании. Ведь, не стану скрывать, МТК порой оказывается в профиците, и может себе позволить хранить деньги в депозите. Это замечательно! Но при этом странно, что МОЭК кредитуется и издержки по кредитам перекладывает в тариф или в убыток. Никого не хочу критиковать, что сделано, то сделано хорошо, надежно, качественно. Но пора двигаться дальше.
Если чуточку помечтать, что объединенная компания существует. Ее выручка будет более 100 млрд рублей, показатель EBITDA – более 20 млрд долларов. Таким образом, такая компания сможет обслуживать долг существенно выше того, что обслуживают сегодня обе компании порознь, привлекать в уставный капитал в таком объеме, который перекрывает трехлетний прирост выручки за счет роста тарифов и субсидий городского бюджета, не нарушая при этом качества контроля управления со стороны правительства Москвы.
Только представьте, что можно одномо-ментно, не увеличивая тариф, фактически трехлетний прирост тарифа и субсидий направить на развитие городской инфраструктуры. При том, что он фактически равен трехлетнему объему вложений в инфраструктуру теплосетевого хозяйства Москвы. Повторюсь, я не вижу аргументов против объединения. К тому же, МТК является дочерней компанией МОЭК. Независимо от решения собственника – правительства Москвы, МОЭК и МТК будут совместно делать все возможное для снижения издержек, расходов, «давить» на тарифы и предоставлять более качественные услуги нашим жителям.
По сусекам поскрести
– В Региональной энергетической комиссии сейчас находятся на рассмотрении ваши предложения по тарифам на следующий год. Будет ли выполнено поручение мэра Москвы Сергея Собянина о снижении тарифов для населения? За счет чего это можно сделать?
– За счет снижения затрат компании. К сожалению, проблема завышенных смет будет мешать жить компании еще долгое время. Приведу пример. Есть у МОЭК объект, сметная стоимость строительства которого в 3, если не в 4 раза выше общепринятой в мире и в нашей стране для строительства такого рода объекта. И полбеды, что уже потрачены бюджетные деньги. Но эта излишняя стоимость оказывается на балансе компании и предъявляется в РЭК для тарифного регулирования, это начисленная амортизация. У нас даже программа разработана – как убить излишнюю стоимость и излишнюю амортизацию. За 2–3 года с этой проблемой справимся.
Мы сократили сметы по работе с подрядчиками и поставщиками примерно на 15%. Таким образом, высвободили примерно миллиард рублей. Большую часть намерены инвестировать в увеличение объемов подготовки к зиме.
Существенно пересматриваем структуру наших затрат. Скажу, например, что затраты МОЭК на информационные технологии были сопоставимы или практически равны объему средств, которые тратят такие компании, как ФСК, ОАО «РЖД», работающие по всей стране. На мой взгляд, это неоправданно много. И нельзя сказать, что компания добилась всех поставленных целей. Недавно провели аудит выполненных работ, и теперь понимаем, что с гораздо меньшими затратами сможем решить проблемы информационных технологий, нежели это было сделано до сих пор.
В РЭК нами представлено несколько версий тарифа на будущий год. Давайте определимся, относительно чего он будет снижен. Относительно их сегодняшнего уровня, но с индексацией на инфляцию. Таким образом, тарифы будут расти, но значительно меньше, чем инфляция. Относительно расходов граждан они действительно будут снижаться, и мы задачу, поставленную мэром Москвы, точно выполним.
О нашем собеседнике
Андрей Николаевич Лихачев окончил Санкт-Петербургский Госуниверситет по специальности «Прикладная математика». До назначения 25 апреля 2011 года генеральным директором ОАО «МОЭК» работал заместителем генерального директора En+Group, заместителем председателя Совета директоров ОАО «Башэнерго», советником председателя правления ОАО «РЖД» по вопросам энергетики.
В 1998-1999 гг. – вице-губернатор Санкт-Петербурга.
С 1999 по 2006 гг. занимал пост генерального директора ОАО «ЛенЭнерго», а затем ОАО «ТГК-1».