Колесить по квартире можно, а вот перезимовать будет трудно
«Дом наш найти не трудно. Прямо перед нашими окнами через дорогу пустырь. Сейчас там техника работает. Говорят, сквер будет, — объяснила Зинаида Матвеевна мне по телефону. – Радует, что, посмотрев в окно, буду видеть зелень, деревья, а не стены чужого дома».Светло-бежевая новенькая многоэтажка оказалась в двух шагах от автобусной остановки. Она ничем не выделялась от рядом стоящих зданий. Лишь одно отличало ее: рядом – пандус для тех, кто может передвигаться только в инвалидной коляске. Молодая женщина с пакетами в руках чуть опередила меня: «Зинаида Матвеевна, это Галя, ваш социальный работник». «Проходите, пожалуйста», — послушался из домофона приятный голос. Так, не сговариваясь, вместе с социальным работникам мы пришли в дом Ивиных. Дверь открыла приветливая женщина. «Михаилу Николаевичу подарок к празднику от управы, — Галя протянула хозяйке полиэтиленовый пакет. – Только расписаться он должен сам». – «Да что вы, Галя. Он не может. Я уже много лет и за его пенсию расписываюсь, — тяжело вздохнула Зинаида Матвеевна. – А как сюда переехали, ему хуже стало».
… Свою первую квартиру Михаил Николаевич строил сам. После женитьбы отцовский дом, доставшийся братьям в наследство, оказался мал для большой семьи. К тому времени в семье уже росли близнецы Коля и Саша. В отделении милиции, где служил старшина Ивин, к просьбе сотрудника отнеслись с пониманием. Но сразу квартиру дать не смогли, а предложили самому поучаствовать в строительстве дома. 3500 часов отработал Михаил на стройке: разгружал кирпич, строгал доски для пола, вставлял стекла в окна. По тем временам кирпичная пятиэтажка была самым высоким зданием среди двух- и трехэтажных домов в Печатниках.
Двухкомнатная квартира получилась небольшая, всего 40 квадратных метров, но теплая, уютная, с хорошей планировкой. Ивиным казалось, что лучше их квартиры нет и быть не может: маленькая, да складненькая. Не смущало, что кухня чуть больше четырех метров, а санблок совмещенный. «Квартира-сундучок», — так называла теща, мать Зинаиды, их новое жилище. Но хозяева были довольны: это только нежилые помещения скромные по площади, считали они, а комнаты нормальные. «Зал» просторный – аж 18 квадратных метров, вторая комната – 10 метров.
Со временем рядом с их пятиэтажкой выросли новые многоэтажные дома и закрыли не только вид из окна, но и солнце. Недалеко построили цементный завод, овощную базу. Из «московской Швейцарии», как называли их улицу в Печатниках, местечко превратилось в заводской район. Да и холоднее в доме стало последние несколько лет, то ли топить стали хуже, то ли дом уже постарел, поизносился. Почти сорок лет прожили Ивины в квартире-сундучке. Возможно, никогда бы и не решились поменять ее на какую-то другую. Но несчастье заставило.
Еще в 1980 году Михаила Николаевича, отработавшего в органах 30 лет, комиссовали по болезни. Недуг стремительно разрушал здоровье старшины. Врачи рекомендовали основательно полечиться. Пришлось лечь в больницу. Но и через месяц, проведенный в больнице, легче не стало. Домой возвращался с костылем. А врачи настаивали на операции, обещая, что будет она несложной, и недельки через две больной встанет на ноги. Но… после операции Михаил Николаевич с кровати больше не поднимался. 20 лет прикован он к постели.
В их маленькой квартирке на инвалидной коляске развернуться было непросто. Ни двери, ни коридор не были рассчитаны на такую ширину. Еще труднее было в ванной, совмещенной с туалетом. Ни умыться, ни помыться. О прогулках на свежем воздухе можно было забыть. С четвертого этажа без лифта спуститься на инвалидной коляске невозможно. Даже выехать на балкон – и то не просто.
На семейном совете решили, что надо просить у города новую квартиру. Встали на учет в льготную очередь. Первый смотровой ордер Ивины получили через 4 года. Предлагали им небольшую площадь, 55 квадратных метров, на 7 этаже, в Бутове. К тому времени сыновья со своими семьями жили вдали от родителей. Николай – в районе Речного вокзала, Александр – у станции метро «Бабушкинская». Ясно, что часто приезжать к родителям, пересекая весь город с севера на юг, они не смогут. А одни, без помощи, старики уже не могли обходиться: перевернуть больного, чтобы поменять постель, посадить его в коляску и вынести на балкон было под силу только сыновьям. К тому же Зинаида Матвеевна наотрез отказалась пользоваться лифтом, боялась застрять в нем. Взвесив все «за» и «против», Ивины отказались от квартиры.
Вторую квартиру предложили им в Печатниках. Малометражная, в старом доме, за выездом прежних хозяев, с малюсенькой кухней. Она им тоже не подошла. Третья квартира, в Марьинском парке, в только что построенном доме, показалось дворцом. 60 с лишним квадратных метров. Кухня в два раза больше, чем была у них раньше. Комнаты, правда, небольшие – 14 и 16,6 квадратного метра. Широкие дверные проемы, чтобы коляска могла проехать. Пороги предусмотрительно убраны, чтобы колеса не цеплялись. Ванная и туалетная комнаты просторные, метров по пять каждая, к стенам прикреплены удобные поручни. Кто ухаживал за тяжелобольным человеком, тот знает, какие требуются физические усилия, чтобы его помыть в обычной ванне. Здесь же ванна оборудована специальным приспособлением. Пластмассовое кресло при помощи гидравлики переносит больного в ванну.
Позаботились проектировщики и о «прогулках» инвалидов. Облегчили выход на лоджию. Небольшой пандус позволяет без помех выехать из комнаты. Высоко поднятый деревянный пол дает возможность сидящему инвалидном кресле человеку видеть все, что происходит на улице. Короче квартира Зинаиде Матвеевне и Саше понравилась, решили: пора переезжать. Вещи перевезли в апреле.
«Все недостатки стали заметны потом, – с грустью говорит Зинаида Матвеевна. – Планировка неразумная: коридор слишком длинный, сюда лишние метры и пошли. Кухня, вроде бы, большая, а узкая, с выступом, буквой «Г» сделана. Кладовку, где банки с заготовками хранить, сделать забыли.
В «зале» окно маленькое – темно, как в погребе. В квартире много углов и выступов. Видно, положили панели, как придется, не долго думая. Вот ходишь и думаешь, как мебель разместить, чтобы удобно было. Но самое главное – дыры. Вот взгляните, окна плохо подогнаны, между панелью и стеклопакетами щели в палец шириной. Саша пытался сам их закрыть, но здесь серьезный ремонт нужен. Линолеум положили прямо на цемент, ноги стынут, в валенках ходить придется. Как зимовать будем, не знаю».
Михаил Николаевич лежит в маленькой комнате. Здесь теплее, и света больше. «Целый день смотрю на эти коричнево-черные полоски на обоях, и тошно. Потолок в темных тонах, стены и линолеум такие же. Неужели более радостных красок не нашлось?» – рассуждает он. «Были бы у меня силы, давно бы светленькие обои поклеила, – как бы оправдываясь, говорит Зинаида Матвеевна. – В ДЕЗ ходили, заявление оставили. Там обещали помочь, бригаду прислать, недоделки ликвидировать. Будем надеяться, что слово сдержат, помогут нам».