Наша очередь короче парижской
О недвижимости за рубежом часто говорят как об успешном вложении денег. Но так ли уж часто приходится слышать о том, как в той или иной стране строится жилищная политика и как предоставляется социальное жилье?
Мы попросили Екатерину Радченко, заместителя начальника управления жилищной политики Департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы рассказать о Франции, где она недавно побывала с московской делегацией.
– В основном мы знакомились с жилищной политикой и социальным обеспечением в Париже. Оказалось, что у нас очень много общего. Но в Париже в отличие от Москвы заметно дыхание кризиса: многие кафе, где приходилось бывать прежде, не работают, закрыты мелкие магазинчики, лавочки, прачечные, даже некоторые гостиницы. На тротуарах сидят еще достаточно прилично одетые люди в полном расцвете сил и просят милостыню. Народ теряет работу, и негде заработать.
Наша очередь короче парижской
Во французской столице в очереди на социальное жилье стоит 110 тысяч семей. При этом население Парижа – 2,5 млн человек. Для сравнения: в Москве жилищная очередь чуть более 140 тысяч семей, а население – 10,5 млн человек. В пересчете на 1 тысячу жителей московская жилищная очередь в десятки раз короче парижской. Приятно было сознавать, что здесь мы оказались впереди.
В ведении парижской мэрии находится 90 тысяч квартир. А всего на город и окрестности, так называемый Большой Париж, приходится 170 тысяч квартир. Это фонд социального жилья. Наш московский фонд социального жилья значительно больше. Сегодня это около 800 тысяч квартир.
– Кто из парижан имеет право встать в очередь и получить социальную квартиру?
– Учитывается только один критерий – уровень дохода семьи. Подать заявление и получить помощь города может семья, доходы которой не превышают 5 800 евро. Причем, сколько в семье человек, не имеет значения. Как правило, на очередь встают обычные, немногочисленные семьи, в составе которых три-четыре человека, те, кто живет в одном помещении.
– А кого можно считать членом семьи?
– Нас этот вопрос тоже очень интересовал. В Жилищном кодексе РФ сказано, что к членам семьи относятся проживающие вместе супруг, а также дети и родители собственника помещения. Поэтому возникает много споров, если бывшие супруги живут в одной квартире – это одна семья или нет? Жилищный кодекс устанавливает, что супруг и супруга – одна семья, если живут вместе, в одной квартире. А если раздельно – то это уже не семья? Если у собственника есть родители и совершеннолетние дети – они считаются членами семьи? Проблем с определением семьи, данном в российском кодексе, очень много. Во всяком случае, такое определение не всегда можно применить на практике.
У парижан все просто. Законодательством установлено, что семьей считаются лица, которые подают совместную налоговую декларацию. При этом их вообще не интересуют кровнородственные связи. Люди, которые не оформили свои отношения, не имеют штампа в паспорте, но живут в гражданском браке, воспитывают общих детей, или ребенка одного из супругов, или живут с родителями, – одна семья. Все, кто подал общую декларацию, – члены одной семьи.
Считается, если люди декларируют, что ведут совместное хозяйство, значит, у них общий доход. Если жена не работает, воспитывает детей от предыдущего брака, а семью содержит гражданский муж, у него списываются определенные средства из налогообложения, то есть он не платит налоги на определенную сумму. В Париже никто не будет разбираться, кто кому кем приходится, есть ли другое жилье у жены или мужа и т. д. Подали общую декларацию, выяснилось, что общий доход меньше, чем установлено законом – семья имеет право обратиться с заявлением на получение социального жилья. Это, на наш взгляд, правильный подход.
Во Франции достаточно сложная система налогообложения. Граждане постоянно декларируют приобретенное имущество. В России каждый гражданин тоже должен подавать декларацию. Не делают этого только граждане, имеющие одно место работы, – за них налоги перечисляет работодатель.
Критериев нет, подход субъективный
– Какой порядок постановки на жилищную очередь в Париже?
– Как известно, у нас ставят на жилищный учет граждан РФ, которые живут в Москве не менее 10 лет. При условии, если на каждого члена семьи приходится менее 10 кв. метров в отдельной квартире или менее 15 кв. метров в коммунальной квартире. А также, если они не ухудшали свои жилищные условия в течение пяти лет до подачи заявления, и признаны малоимущими в порядке, установленном городским законом.
В Париже таких критериев нет. Их эти вопросы не волнуют. Если у человека три дома в столице, вилла на Лазурном Берегу, но небольшой доход, он может подать заявление о предоставлении социального жилья.
Все заявления рассматриваются комиссией. Члены ее сами определяют, нужна ли, по их мнению, помощь города этой семье в данный момент или нет. Подход чисто субъективный. Причем категорически никогда не отказывают, а принимают решение в пользу другой семьи, которой необходима помощь именно сейчас. Другие могут подождать. Таким образом, подав заявление, семья коренных парижан может ждать помощи вечно и никогда не получить социального жилья. А, например, семья эмигрантов, которая недавно приехала в Париж и поселилась в городе, вообще не имея дохода, уже завтра переедет в социальную квартиру.
Именно поэтому проблемы возникали у предыдущего мэра Парижа. Социальные квартиры, как и у нас, строятся на средства, взятые из бюджета города, а значит, на налоги горожан. Фактически эмигранты обеспечиваются жильем за счет рядового парижского обывателя. Такое положение дел нравится не всем.
Думаю, с точки зрения социальной справедливости наша система более правильная.
Главная проблема – демографическая
– Какие цели преследуют власти при предоставлении социальных квартир?
– Мы тоже задали такой вопрос. В ответ услышали, что помочь горожанам, поднять уровень жизни парижан – сегодня такая задача перед системой социального обеспечения вообще не стоит. Главное – решить демографическую проблему. Поэтому в первую очередь обращается внимание на семьи с детьми и на молодые семьи, которые могут иметь детей. И, как считается, во Франции демографическая проблема практически решена: рождаемость значительно превышает смертность.
Также попытались уточнить: «Рождаемость выросла за счет эмигрантов?» Ответ нас удивил: «Нет, рожают французы». Позже в частной беседе выяснилось, что эмигранты, приехавшие из бывших колоний, сразу получают французское гражданство. А вести статистику по национальному принципу запрещено законом. Но именно в семьях приезжих рождается много детей. Если же посмотреть на регионы, куда эмигранты не едут, то получается совсем другая картина. Там смертность выше рождаемости.
– В каких городах находят работу и остаются жить эмигранты?
– В основном в Париже, Марселе, в городах, расположенных на побережье. Как правило, работу легче найти в больших городах, морских портах.
Кстати, в этом отношении Париж очень напоминает Москву. Эмигранты стремятся в столицу, так как здесь, как правило, выше уровень жизни, более развитая экономика, больше шансов устроиться, адаптироваться. Здесь и жилищная проблема стоит особенно остро. Проблемы больших городов очень похожи.
– Что собой представляет социальный фонд жилья? Откуда он берется?
– С точки зрения архитектуры, Париж – город монолитный. Историческая застройка не менялась тут веками. Единственный новый район – Дефанс, где построены дома-небо-скребы. А все остальное – старая застройка. Мы терялись в догадках. Откуда у мэрии Парижа 170 тысяч социальных квартир? Нам объяснили: некоторые исторические дома выкуплены мэрией и квартиры в них – социальные. Интересно, что эти квартиры ничем не отличаются от обычных, не социальных квартир. Они нисколько не хуже по качеству, чем остальное жилье в Париже: такие же по размеру, с чистыми подъездами, с консьержами, следящими за порядком. Однако парижские квартиры меньше московских. У них хорошей считается двухкомнатная квартира площадью 45–50 кв. м, трехкомнатная – около 58–60 кв.м.
– Как парижане считают, престижно ли жить в социальной квартире?
– Когда мы изучали немецкий опыт, нам говорили, что жить в социальной квартире не престижно. Люди стараются побыстрее выбраться из таких квартир, переехать в наемную или купить собственную. В Париже такого нет.
В других французских городах, видимо, снять жилье нетрудно, а в столице сделать это сложно. Поэтому и отношение к социальному жилью совсем другое.
О нашем собеседнике
Екатерина Борисовна Радченко родилась в Москве в семье военнослужащего. Училась в Московской государственной юридической академии. Окончила ее с отличием. Кандидат юридических наук.