Жесткий вариант не желателен
В этом году на Востоке столицы отселяют и сносят семь домов первого периода промышленного домостроения. Шесть пятиэтажек находятся в Гольянове и один дом, состоящий сплошь из коммуналок, – в Измайлове. Всего предстоит переселить 515 семей. Первые новоселы уже переехали.
По словам начальника Управления Департамента жилищной политики и жилищного фонда в Восточном округе Андрея Федотова, площадь оформлена, но заселение новостроек идет с большим «скрипом». Несмотря на то, что дома официально сданы еще в декабре 2006 года. Пока в них нет горячей воды.
История повторяется
Как правило, если в районе уже идет переселение и у москвичей есть опыт работы с жилищниками, проблем не возникает. В обратном случае, когда район только «распечатывается», жители вначале пугаются, пытаются сгруппироваться, пишут жалобы. Тем более, в общественном мнении существует устойчивый негативный образ чиновника, желающего обмануть, затянуть, не дать.
Такая ситуация сложилась в прошлом году при переселении трех домов на Большой Черкизовской улице в районе Преображенское. 120 из 300 семей направили коллективное письмо с разного рода требованиями. Постепенно, когда началась конкретная работа, практически со всеми семьями была достигнута договоренность. В основном с Преображенки переселялись в Восточное и Северное Измайлово, но были и те, кто выбрал другие округа Москвы.
В нынешнем году история повторилась в Гольянове. На этот раз письмо с протестом подписали 140 семей. И вот прошло три месяца, большинство из них сидят на чемоданах, «обилеченные» ордерами ждут переезда.
Основная масса первых переселенцев Гольянова (345 из 430 семей) едут в новостройки Богородского, поскольку в их районе нет площадок для строительства стартовых домов. 17 семей даже дали согласие переехать в дом в Богородском, который еще не построен. Другие, прежде всего семьи ветеранов войны, едут на Байкальскую улицу, шоссе Энтузиастов. Некоторые изъявили желание переехать в Северо-Западный, Западный и Юго-Западный округа.
Когда квартира не нужна
С теми, кто неадекватно себя ведет или выдвигает завышенные требования, приходится судиться. Например, семья из трех человек: мать, дочь и внучка. Дочка страдает наркоманией, свое мнение по переезду никак не высказывает. Мать вначале дала согласие на предложенный вариант, но оформлять площадь не пришла. Возможно, она сама еще не определилась. С одной стороны, вроде хочет отделиться от дочери, а с другой – опасается, что та, будучи полновластной хозяйкой отдельной квартиры, может просто ее потерять в силу своего образа жизни. И придется жить втроем в однокомнатной квартире. Однако нельзя ждать до бесконечности, им предложена «двушка».
Есть квартиры, которые сдаются. Москвичи, зарегистрированные там, не приходят в жилищное управление. На один отселяемый дом две-три такие квартиры обнаруживаются. Бывает, что хозяин рано или поздно берет компенсацию. Но есть случаи, когда так никто и не появляется. Не исключено, что это связано с криминалом. Возможно, истинный владелец квартиры живет где-то в деревне или умер, а кто-то самовольно въехал и говорит, что квартира сдается. В результате такое жилье приходится освобождать по суду.
Не много ли будет?
Другой пример. Москвич в 2002 году приватизировал отдельную двухкомнатную квартиру, а потом покомнатно продал ее двоим гражданам. Когда пришло время переселения, те потребовали для себя две отдельные квартиры. Но жилищники предложили «двушку», поскольку эти жильцы рассматриваются как два собственника одной двухкомнатной квартиры.
Или в «однушке» зарегистрировано шесть человек. Три года назад они приехали из Подмосковья, купили эту квартиру. Когда узнали о сносе дома, потребовали несколько квартир, хотя оснований для этого нет. Пришли в управление один раз и с тех пор не появлялись. Если бы переселенцы вели себя по-другому, им предложили бы нетиповую однокомнатную квартиру площадью 52 кв. м, учитывая большой состав семьи. Однако сейчас их ждет «однушка» (39–40 кв. м) в панельном доме.
А миром-то выгоднее
В Управлении жилищной политики и жилищного фонда в округе настроены на нормальный диалог и поиск взаимоприемлемого решения при переселении. Обычно так и происходит. Суд – крайняя мера.
Одна из инициаторов писем протеста требовала от города на четырех человек три квартиры. Сотрудники управления предложили одну трехкомнатную квартиру и выиграли суд. Но в силу судебное решение не вступило, было обжаловано семьей. Тогда им предложили «двушку» и «однушку», заключили мировое соглашение. Хотя жилищники изначально были готовы на вариант «2+1» – закону это соответствует. Однако переселенцы потребовали три квартиры, и в суд был вынесен более жесткий вариант. Выходит, миром-то выгоднее.