Григорий Гладков: «Дома из детства во всех городах одинаковые»
Его жизнь – поезда, самолеты, города, гостиницы. Поэтому, наверное, он ценит покой и тишину. Хотя тишина для этого композитора – до первого телефонного звонка. Звонят поэты и просят: «Музыки!» И кто знает, когда появляются добрые, светлые легкие мелодии. Как, например, его «Пластилиновая ворона» для одноименного мультика, которую уже более двадцати лет напевают такие же веселые, как и он, люди.– Григорий Васильевич, что для вас значит ДОМ?
– Место, где сочиняешь, успокаиваешься или готовишься к схваткам с миром. Дом – действительно, крепость.
– Каким был дом вашего детства?
– Я жил в разных домах. И пока не поселился там, где двор так похож на двор моего детства, чувствовал себя неуютно.
– С этого момента, если можно, подробнее…
– Придется вспомнить времена перестройки. Моим девизом тогда стала чуть измененная чеховская фраза: надо по капле выдавливать из себя… «совок». Я даже трактат об этом написал. «Совок» – это не просто советский человек, а тот, который ничего не может, у которого самостоятельность на нуле. Вот мы раньше покупали квартиру в ЖСК и, заплатив свои же деньги, не знали, где будем жить, какой этаж дадут. Человек сам не мог выбирать… И туфли, и брюки мы носили только те, которые по большим праздникам «выбрасывали» в магазины, да еще отстаивали за ними огромные очереди. За свои деньги, заметьте! Так вот, я решил, в конце концов, поселиться там, где хочу. Ездил на машине по Москве, прислушивался к себе: нравится это место или нет? Наконец, выбрал и купил квартиру в пятиэтажном доме без лифта. Стены там толстые, потолки три метра, а главное – деревья вокруг выше самого дома! И мне стало уютно. Ведь в Хабаровске, где прошло мое детство, есть такие же дома и дворы…
– А как случилось, что вы стали почетным жителем сразу двух американских городов? За что «вас так», если не секрет?
– За песни для детей. Один американский музыкант, Джон МакКачин пригласил отправиться с ним в тур с концертами. Он, обладатель двух «Грэмми», пел мои песни для детей… Люди этой страны очень правильно относятся к подрастающему поколению. Они уверены, что упусти что-то в воспитании хотя бы одного поколения, – это похуже атомного взрыва будет. Вот за то, что я в своей стране пишу песни для детей, как они говорят, являюсь автором «family-песен», американцы во время тура сделали меня почетным жителем сразу двух своих городов.
Надо, чтобы помнили
– Вы работали со многими талантливыми и интересными людьми. Что запомнилось?
– Однажды, когда мы работали над записью сказок, Семен Фарада рассказал, что в детстве он жил в одной коммунальной квартире вместе с Владимиром Ресиным. Хочу воспользоваться случаем и попросить Владимира Иосифовича через вашу газету помочь этому замечательному актеру. После первого инсульта я предложил Семену записать свой голос на пленку, чтобы он сохранился для потомков. Тогда он приехал ко мне домой и записал ковбойские сказки. Я его сфотографировал с банджо и в шляпе. Сейчас Фарада уже не может говорить. Эта запись – просто уникальная, надо бы ее выпустить, чтобы Семен мог услышать свой голос…
А еще я часто вспоминаю Леонида Филатова…
– Расскажите о нем.
– Записывали как-то музыку к мультфильму «Про Веру и Анфису» на стихи Эдика Успенского. Текст первой серии читал Олег Басилашвили. Для второй решили попробовать Леонида. А он пришел и спел песню на стихи Успенского:
«А в воскресенье в нашем дворе
Лавки, качели и все в детворе,
Пляшут, смеются и бьют по мячу,
Как же вернуться я в детство хочу».
Спел и заплакал…
О друзьях-подпольщиках
– Григорий Васильевич, как работается с Эдуардом Успенским? И что-нибудь о вашем пластилиновом «детище»…
– Вы о «Вороне»? Песенка о ней переделана из басни Крылова и очень нравилась инженерам по технике безопасности за такие строчки:
«Не стойте, и не прыгайте, не пойте, не пляшите там, где идет строительство, и где подвешен груз».
Потом с Эдуардом Николаевичем мы вместе работали над телевизионной программой «В нашу гавань заходили корабли». Там были собраны песни, никогда не звучавшие ни по радио, ни по телевидению, и вместе с тем которые были душой народа!
Первые песни записывались в моей старой квартире на Проспекте Мира. И тогда я сказал Эдуарду Николаевичу: «Почему у меня? В доме и домофона нет, и в подъезде водку пьют, а на запись ходят такие большие актеры – Зиновий Гердт, Ирина Муравьева, Меньшов, Чернов, Варлей… А вы, Эдуард Николаевич, живете в новой квартире, где под вами – сам Юрий Михайлович Лужков!» На что Успенский, улыбнувшись, ответил: «Мы начинаем новое дело и должны чувствовать себя, как подпольщики. Поэтому будем записывать у тебя»…
– Записали?
– А куда было деваться…
Дик пропал!
– Что за история у вас была с собакой? О ней в газетах писали…
– Однажды я подобрал бродяжку. Черного бездомного пса, которых в Москве тысячи по улицам бегают. Выходил его, потом мы вместе участвовали в передаче «Кантри-клуб». Дика я не раз выручал из беды, – он ведь продолжал гулять по улицам. Один раз попал в ветлечебницу – в клетку его посадили. Пришлось освобождать несчастного пса. Несколько раз Дик убегал, я написал в «Московский комсомолец», там дали его фотографию с заголовком «Дик пропал!». Я тогда еще написал: «Дик! Тебя не бросят!», держись, мол, мальчик, я тебя найду, и не одну косточку мы еще съедим вместе… И представляете, вся Москва, мои друзья и просто незнакомые люди искали Дика по всему городу.
Через неделю пес нашелся. Позвонили какие-то ребята-носильщики с Киевского вокзала и сообщили, что у собаки перебита лапа, и он откликается на кличку Дик.
Я приехал на вокзал, это был действительно Дик. Мы все вместе сфотографировались. На пса кто-то надел бейсболку, а в газете на следующий день появилось: «Дик нашелся!»
– Он сейчас с вами?
– Нет, жена увезла его в Америку. И когда я попал туда с гастролями, пес не бросился ко мне, он был очень насторожен. Я тогда сказал ему: «Ты знаешь, что мы друзья, а друзья друг друга в беде не бросают». Тогда собака легла мне в ноги – так и лежала, пока не пришло время прощаться.
А когда завел машину, Дик завыл. Как волк. Даже отъехав на три километра, я слышал этот вой. Пришлось вернуться и сказать: «Ты извини, так сложилась жизнь. Но тебя всегда буду любить». Обнял его, и он снова завыл… Через какое-то время я получил фотографию, на ней Дик рекламировал собачью еду. А потом мне сообщили, что он умер, и где похоронен. Вот такая печальная история.
Типичный горожанин
– Да, печальная. Давайте о чем-нибудь более веселом… О комфорте, например. Что мешает чувствовать себя комфортно?
– Не люблю, когда в доме ремонт. Когда меняются обои, переставляется мебель. У меня же такая профессия, что все постоянно меняется: страны, лица… Хочется, чтобы было место, где все остается по-прежнему.
– А что – ремонт делаете сами?
– Нет, жаль на это тратить время. Приглашаем профессионалов.
– Ваш стиль?
– Ретро. А вообще я – типичный горожанин. Зимой живу в Москве, летом на даче, где все – деревянное и вокруг много деревьев…
НАША СПРАВКА:
Гладков Григорий Васильевич родился 18 июля 1953 года в Хабаровске. Автор музыки к популярным теле- и радиопередачам, мультфильмам, спектаклям, документальным и художественным фильмам. Лауреат международных фестивалей мультипликации, Академик Академии авторитетов фестиваля сатиры и юмора «Золотой Остап», лауреат многочисленных фестивалей авторской песни. Автор музыки к самой популярной телепередаче про собак «Дог-шоу», «Я и моя собака» и телепередаче для детей «Спокойной ночи, малыши!». Много работал с детским писателем Эдуардом Успенским («Пластилиновая ворона», «Вера и Анфиса», «Следствие ведут Колобки», «В нашу гавань заходили корабли»).
Елена Булова