Сопьется ли граф? Не наше дело!
Сегодня наш домовичок решил вступиться за ипотечных заемщиков, с которых требуют кучу разных справок. При этом в его памяти то и дело всплывают различные картины дореволюционной жизни, когда заклад имений и домов был обычным бизнесом для разорившихся «графьев».– Да-да, и никто с графа не требовал справку вроде 2-НДФЛ о его платежеспособности. И так было ясно: свое уже промотал, теперь проматывает женино. Ну и на здоровье. Пущай себе граф гуляет – пьет, в карты играет, с цыганками на тройках катается. Чем быстрее все спустит, тем нам, кредиторам, скорее достанется. И тут уж мы свое возьмем. Найдем хозяина богатого, хорошего, купчину какого-нибудь образованного, продадим графово имение, пускай купец там капитализм строит, пускай для пользы дела и вишневый сад под корень рубит. А с графом что? А не наше кредиторское дело. Сопьется – сам виноват, докатится до Хитровки – его горе.
Цинично, скажете, кредиторы прежде рассуждали. Да уж не без этого. Однако графу предоставлялась свобода выбора – поправлять свои дела или катиться по наклонной плоскости.
Что касается наших нынешних заемщиков, решивших с помощью ипотеки именно поправлять свои жилищные дела, то, на мой взгляд, уж слишком их опекают. В самом деле, ну какая банку разница, какой у заемщика доход – «белый», «серый» или «черный», сколько он будет из него на погашение отстегивать – половину, треть или две трети? Очень сильно сомневаюсь, что банк волнует судьба семьи заемщика, – мол, не хватает ей на пропитание. Волнует его только своя выгода. А с выгодой тут все в порядке: не справился заемщик, – на первый раз его страховая компания выручит, а дальше, – извини, подвинься. Квартирка продается, банк возвращает свои деньги, которые он заемщику в долг давал, а проценты, которые по кредитной ставке уплачивались, тоже ему остаются. Уж ни с какой стороны не в накладе.
Да и не прельщает графская судьба наших заемщиков, и они изо всех сил будут стараться на благо себе а, значит, и банку. Потому как, если граф совсем бездомным становился, он хотя бы в ночлежном или работном доме оказывался. А нашим идти ну совсем уж некуда.