Песни по соседству
Все мы зависим от погоды, от курса доллара и соседа. Хотим мы того или нет. Бендюков жил в столичной многоэтажке уже второй десяток лет, но так и не знал всех жильцов подъезда в лицо. Кто там живет – только догадывался по ночам по шумовым эффектам, доносящимся из-за стенки, и мокрым разливам потолка, капающего на голову по утрам. В подъезде, как в вагоне метро: сновали какие-то люди, то входили, то выходили, ломая домофон. Кто-то делал ремонт, кто-то тяжелым роком или дрелью добивал остатки нервной системы…
Бендюков подарил соседу сверху биотуалет и войлочные мягкие тапочки, тому, кто снизу – наушники. Подарки-намеки подействовали. Сверху перестало капать, снизу гудеть. Сложнее было с соседом сбоку.
Соседа по лестничной клетке, маленького юркого человечка с муравьиным личиком, он иногда встречал на площадке. Но тот почему-то не здоровался с Бендюковым.
Он, видимо, был владельцем крупной фирмы, подъезжал к подъезду на «Ауди», и Бендюкова демонстративно не замечал, считая его представителем низшего класса. Дверь у Бендюкова была не железная, окна не пластиковые, и ездил на службу на метро. Муравейчик же, оказывется, был шумлив и грозен, когда в своей квартире напивался крепких напитков и начинал гонять невидимую жену, сотрясая тонкие панельные стены пискливым голоском, сопровождаемым нецензурными выражениями, от которых даже Бендюкову хотелось закрыть уши подушкой.
Но однажды ночью он подбросил соседу под дверь купленное на рынке по дешевке «караоке». Это такой прибор, который позволяет прилично самым гнусавым голосом исполнять любые песни: от «Танкистов» до «Ты ж меня пидманула»… И вот вместо мата зазвучали песни в гнусавом исполнении. С одной стороны, конечно, все было в нормах цензуры, но с другой писклявый голос, словно напильником, подтачивал нервные клетки Бендюкова, заставляя его прятаться в ванной. Но и там мощная техника доставала его.
Бендюков полез на чердак и отключил трансформаторы. В доме наступила темнота и тишина. Где-то зажигали свечи. Бендюков заснул спокойно. Его разбудил сосед, жалобно попросивший лишнюю свечку. Бендюкову пришлось поделиться. Разговорились о погоде и прочих аномалиях. Пока аварийная бригада искала причину замыкания, сосед пригласил Бендюкова к себе почаевничать. Бендюков признался, что караоке – это подарок от него. Тот проникся, так как любил подарки на халяву. Когда дали свет, то Бендюков с соседом, у которого было, оказывается, собственное имя – Миша, – пели дуэтом: «Москва златоглавая», а жена-невидимка, похожая на дрессированную слониху, налила им в рюмочки по зубровке.
После этого всегда, когда Бендюкову становилось тоскливо на душе, он шел в гости к соседу за стенкой. Они пели до тех пор, пока к ним не присоединялись другие соседи.