Между домом и подворотней
У меня, к счастью, нет телевизора. И я не видела той передачи, где некий государственный муж во всеуслышание заявил о том, что у детей должно быть право выбора. Либо им жить в семье, ходить в школу, читать книжки, любить папу и маму, либо идти на улицу. Нюхать клей, воровать, заниматься проституцией, побираться и умереть на вокзале.Об этом высказывании знаю лишь благодаря газетному эху, да впечатлениям очевидцев. За десять с гаком фантастических лет существования нашей дивной страны чего только и от кого только не приходилось слышать! Даже удивляться сил нет, – надо же, а ведь вроде был умный человек. И такой душка. Вот тебе и душка.
И не стала бы я даже этому дяденьке столько места уделять, если бы не одно событие уже из нашей специфической жилищной сферы, о котором вы прочтете на 2-й стр. Имею в виду вето мэра на поправки к закону «Основы жилищной политики города Москвы». А конкретнее – очередную угрозу, нависшую над договором безвозмездного пользования. Эта норма была специально вытащена из Гражданского кодекса нашей московской Думой с тем, чтобы сиротам, вышедшим из детских домов, давать квартиры на условиях безвозмездного пользования, а не социального найма, предполагающего дальнейшую приватизацию жилья. Договор безвозмездного пользования, заключаемый лишь на на пять лет, – не позволяет квартиру обменивать, приватизировать, соответственно, – продавать. А значит, создает трудности тем, кому эти сделки выгодны. То есть – мошенникам.
Бывшие детдомовцы всегда были для них легкой добычей. Выцыганить у сироты квартиру – проще пареной репы для средней руки жулика.
Когда договор безвозмездного пользования только пробивали, – этому начали противиться разные юристы. Как это, дитя не может воспользоваться правом приватизации? – гневались правозащитники. Как вы смеете на великие демократические ценности покушаться?
Известное дело, «полюби адвоката, девчонка»! До нищих сирот лощеным юристам дела нет. Их нанимали. Те, кто не хотел никакого безвозмездного пользования. А хотел совсем другого, – сиротских квартир.
Ладно, пробили «правозащитную» стену. Ввели безвозмездное пользование. И опять говорят, – отменяйте. Господа, зачем же вы детей вновь в бандитскую пасть отправляете?
Впрочем, происходящее вполне соответствует логике того самого госдеятеля, который говорил о праве выбора – между семейным очагом и помойкой. А как быть с правом на жизнь и на жилище? Что главнее?
Помимо модных терминов типа «право выбора», существует и вечное понятие греха. Выпихивая сирот на улицу, общество совершает грех. От которого потом не отмоется.