Ошибки в квадрате
Эта история началась с банального любовного треугольника. Москвич Анатолий Ковальчук давно подозревал свою жену Ирину в неверности, но полной уверенности у него не было. Впрочем, деспотизмом он не отличался и рассуждал здраво: если жена снова полюбила, значит, на то воля Божья, настанет день, когда она сама скажет ему об этом.И такой день настал. Ирина объявила, что им с Анатолием надо расстаться, а она выйдет замуж за его лучшего друга.
Как обычно бывает при разводе, на первый план выходит квартирный вопрос. Супруги и их пятилетняя дочь были прописаны в трехкомнатной квартире в тихом закутке столичного центра. А новый возлюбленный Ирины имел только комнату в коммуналке. Однако эта казавшаяся такой сложной ситуация разрешилась как нельзя более мирно. Ирина добровольно покинула апартаменты бывшего мужа, зато дочку оставила ему. Вскоре Анатолий узнал, что Ирина и ее новый муж продали комнату в коммуналке и отбыли в Якутию за длинным рублем. Ковальчук несколько раз получал письма, поздравительные открытки, посылки с подарками дочке… Потом наступило молчание. Спустя несколько лет Анатолий совершенно случайно узнал, что Ирину вновь посетило «сильное» чувство. Она разошлась со вторым мужем, нашла третьего и окончательно куда-то потерялась, позабыв даже о дочке.
Анатолию приходилось нелегко одному с ребенком. Он подумывал о том, что неплохо бы привести в дом хозяйку, но одна женщина казалась ему слишком болтливой, другая неповоротливой, третья злоупотребляла косметикой… На самом же деле, наученный горьким опытом, он боялся снова обжечься.
Как-то в подъезде его дома делали косметический ремонт. Бригада женщин-маляров весело переговаривается, и только одна женщина делает свою работу серьезно и сосредоточенно. Да и получается у нее лучше, чем у других.
Через какое-то время Надя (так звали маляршу-умелицу) уже хозяйничает у Анатолия в квартире – чистит, моет, скребет… Какое совпадение – у нее тоже есть дочь, почти ровесница дочери Анатолия. Но сейчас она живет в деревне у родственников. Впрочем, скоро она познакомит ее с Анатолием – ведь как-никак он ее отчим, и им всем вместе предстоит жить на одной площади.
Однако дочь Нади как приехала, так вскоре и уехала обратно в деревню. А сама Надя стала подолгу исчезать из дому. Возвращаясь, она говорила, что у стройтреста ужасно много заказов, и работников заставляют трудиться допоздна, а то и по ночам. Анатолий верил и очень тревожился: Надя была беременна, ей следовало беречься. Но вскоре его постигло горькое разочарование. От малознакомых людей он узнал, что Надя исчезала из дома вовсе не по долгу службы, а потому, что по-прежнему поддерживает отношения с бывшим любовником – электриком из стройтреста. Люди уверяли, что и дочь у нее от этого электрика.
Анатолий устроил новой жене скандал, и если бы она не была в интересном положении, наверное, даже избил бы ее. Когда родился сын, Анатолий все же признал его своим. Он втайне надеялся, что рождение ребенка отучит его жену от любовных похождений. Но вышло все совсем иначе. Надя заявила супругу, что никогда его не любила и больше не намерена жить с ним под одной крышей. Побросав в чемодан кое-какие вещи и подхватив под мышку младенца, она ушла от Анатолия, громко хлопнув на прощание дверью, но так и оставшись прописанной в трехкомнатной квартире.
Как выяснил брошенный муж, Надя ушла в общежитие, а сына отправила к тем же деревенским родственникам, что и дочь. Впрочем, подать на алименты Надя не постеснялась, хотя, скорее всего, эти деньги шли отнюдь не на ребенка, а на ее собственные потребности.
Анатолий же после этого второго «ожога» дал зарок: больше никакой семейной жизни. В конце концов, ему есть для кого жить и работать: у него есть дочь от первого брака.
Минуло десять с лишним лет. Дочь Анатолия стала совсем взрослой и прекрасно управлялась по дому. Благодаря ее стараниям в «трешке» царили уют и чистота. Анатолий был вполне доволен жизнью и надеялся, что так будет всегда. Но внезапно все изменилось.
Беда пришла в воскресный день в виде невесть откуда взявшейся Нади. Она стояла на пороге, держа за руку мальчика-подростка. «Это твой сын», – сказала бывшая супруга. И добавила: «Я пришла насовсем. Мои дети выросли, им нужно учиться и где-то жить. А поскольку я, мои дочь и сын здесь прописаны, то мы и будем жить у тебя».
Анатолий не успел ничего возразить, как Надя уже ворвалась в квартиру и придирчиво осмотрела все три комнаты. Выбрав две из них, она заявила, что в них будет жить она с детьми, а в оставшейся – Анатолий с дочерью. После таких слов Анатолий вышел из столбняка и буквально вытолкал Надежду вон. Колотя руками и ногами в захлопнувшуюся дверь, женщина угрожающе прокричала: «Ты еще пожалеешь!»
Уже на следующий день Анатолий ощутил на себе исполнение этой угрозы. Бывшая жена явилась к нему на работу, пошла к начальству, стала плакать и говорить, что он, Анатолий, выгнал ее с детьми на улицу, хотя она зарегистрирована в квартире на самых что ни на есть законных основаниях. А потом о «проступке» Анатолия стали судачить соседи по дому. Вокруг Ковальчука образовалась стена неодобрения.
Но только слухами и сплетнями дело не ограничилось: вскоре Анатолий нашел в почтовом ящике повестку в суд и отправился отстаивать свои кровные квадратные метры. Человек великодушный, он был готов пойти на определенные уступки, и когда узнал на заседании суда, что Надя с детьми претендует всего на одну комнату, даже обрадовался: конечно, пусть! Он с дочкой вполне разместится и в двух комнатах. Кроме того, Надежда шепнула ему, что сама она вовсе не собирается жить в его квартире, поскольку у нее роман с одним шофером, который жилплощадью обеспечен.
И все-таки Анатолий, наученный горьким опытом, решил предпринять защитные меры. Он сказал бывшей супруге, что намерен подать встречный иск о лишении ее права пользования квартирой, ведь Надежда в ней столько лет не проживала.
Суд внимательно изучил дело и установил, что в настоящий момент в трехкомнатной приватизированной квартире, состоящей из двух смежных и одной изолированной комнат жилой площадью 45 квадратных метров, прописаны пять человек. Однако истица с двумя детьми там не проживает, совместное хозяйство с Ковальчуком не ведет, ее брак с ним расторгнут. Доля жилой площади каждого прописанного в квартире равна 9 квадратным метрам. Истица просит закрепить за ней с двумя детьми одну изолированную комнату площадью 13 квадратных метров и способствовать вселению в нее.
Суд вынес решение в пользу Надежды. В соответствии со статьей 86 Жилищного кодекса РФ, «совершеннолетний член семьи нанимателя вправе требовать заключения с ним отдельного договора найма, если с согласия остальных проживающих с ним совершеннолетних членов семьи и в соответствии с приходящейся на его долю жилой площадью либо с учетом состоявшегося соглашения о порядке пользования жилым помещением, ему может быть выделено помещение». Поскольку истица просила закрепить за ней с двумя детьми жилую площадь размером 13 квадратных метров, не превышающую приходящуюся на них долю, суд счел возможным удовлетворить исковые требования об изменении договора найма жилого помещения и вселении истицы с несовершеннолетним сыном и дочерью в указанную комнату.
Анатолий и Надежда были согласны с таким решением и оспаривать его не стали. А ведь все могло бы быть иначе, если бы А. Ковальчук заупрямился и подал встречный иск, в котором стал бы настаивать на том, что бывшая жена не имеет никакого права на жилплощадь в его квартире. Он вполне мог бы выиграть дело. Ведь бывшая супруга и в самом деле проживала в его квартире очень мало, и это с легкостью можно было доказать. И тогда Надежда потеряла бы все права на спорную жилплощадь.
Иное дело сын и дочь Надежды. Выписать их из квартиры вряд ли удалось бы – закон стоит на стороне интересов несовершеннолетних. Но даже признав за детьми право пользования квартирой, Анатолий смог бы оградить себя от будущих возможных интриг Надежды, например, от размена искомой квартиры, которая досталась Анатолию от его покойных родителей. Увы, наш герой этого не сделал, собственные ошибки так ничему его и не научили. Решение суда вступило в законную силу. И теперь над головой А. Ковальчука и его дочери постоянно качается дамоклов меч: от такой женщины, как Надежда, можно ожидать чего угодно.