Царский приют на окраине, в буйной зелени
Из московских карт XIX века видно, что многие благотворительные больничные и богадельные заведения ставились на зеленых городских окраинах. Особенно полюбились меценатам Сокольники. В память коронования
На имевшихся тогда свободных участках городской земли братья Бахрушины, Баевы, Рахмановы, Боевы и фон-Дервизы на свои средства построили (с благословения и при помощи Московской Думы) солидные кирпичные здания больниц и приютов. Дополнительно один из таких центров появился к северу от улицы Стромынка, у самого края Сокольнического массива. На малозаметной, с заросшими сиренью палисадами Ермаковской улице (по фамилии текстильного фабриканта, построившего здесь производство, а потом переоборудовавшего фабричный корпус под богадельню) Городская Дума решила возвести свой приют. И не просто богадельню, а Коронационное убежище в память коронования Николая II в 1896 году. На это было выделено 200 тысяч рублей.
Пригласили модного архитектора придворного ведомства Александра Обера. Неподалеку от Ермаковской богадельни на другой стороне улицы и решили поставить комплекс «царского приюта». Рядом с новостройкой на деньги крупнейшего владельца обувного дела Ивана Баева выросли здания «Дома призрения».
Закладка
Закладку Коронационного убежища решили приурочить к приезду Николая II на открытие памятника в Кремле Александру II. Для начала заказали необходимые атрибуты: вырезанные из дуба блюда, украшенные серебром. Одно – для закладных монет, другое – для брусков мрамора, что будут положены вместо кирпичей. Специальный мастерок и молоток с резными дубовыми ручками, шайку для раствора цемента.
Для царской четы и свиты на месте закладки был разбит праздничный шатер, открытый с двух сторон. Неподалеку выстроили богато отделанный павильон на 800 человек и две трибуны, вмещавшие больше тысячи горожан. Именные билеты на трибуны подписывал городской голова князь В. Голицын.
Закладка Коронационного убежища состоялась 18 августа 1898 года. От Сокольнической заставы шеренгами расположились воспитанники городских начальных училищ с педагогами (числом почти 20 тысяч человек). У каждого училища свое белое знамя с золотой бахромой, тканым гербом Москвы и названием училища. Эта пестрая колышущаяся лента растянулась по правой стороне Стромынки до места закладки в тупичке Ермаковской улицы. Весь путь царского кортежа был декорирован цветами, флагами, гирляндами.
Со стороны Сокольников раздалось «ура!», возвестившее о прибытии императора и его супруги, вместе с ними прибыли и великие князья. После того, как все собрались в шатре, началось молебствие. Затем приступили к закладке здания. Предварительно Нестор прочитал текст закладной доски и окропил место процедуры. Императору подали блюдо с монетами, где для каждой было сделано углубление. Набор российских монет был полный – от золотого до медной полушки, все, что ходило тогда в стране и только выпуска 1898 года, года закладки.
Николай II, взвесив блюдо в руке, довольно улыбнулся, и августейшие особы положили монеты в углубление в земле. Первый камень, вернее красивый розовый мраморный брусок, положил император. Затем присутствующие осмотрели макет и чертежи будущих зданий, пояснения давал сам автор, архитектор А. Обер.
Образцовая богадельня
Той же осенью здесь закипела стройка: возводились два кирпичных двухэтажных корпуса, с большими окнами, островерхими башенками. Во дворе убежища Московская Дума постановила возвести храм во имя Пресвятой Богородицы Одигитрии (стоит и поныне, но не действует). Cтроительство приюта архитектор А. Обер не успел закончить, после его смерти дело завершил прекрасный мастер, архитектор А. Мейснер.
В мае 1901 года в столичных газетах появилось сообщение, что в Сокольниках Московская городская управа открывает новое убежище для неимущих. Здания были рассчитаны на призрение 200 человек. Один корпус для взрослых и один – для детей. Каждое отделение имело свой подъезд, в палатах много света и воздуха. Просторные и удобные ванные комнаты, хорошие помещения для медицинского персонала. В столовых, кухне, ванных комнатах – метлахская плитка, кругом чистота и порядок. Директором был назначен известный врач Клавдий Иванович Протопопов.
Во всем – архитектуре, внутреннем удобстве, медицинском обслуживании – этот приют отличался от обычных благотворительных учреждений. Дума так и предлагала сделать его «примерным». Отсюда и расходы оказались весьма солидными. Постройка обошлась в 260 тысяч рублей. Более 30 тысяч ушло на мебель, белье и обустройство при первоначально утвержденной цифре в 200 тысяч. Освящение и открытие нового городского убежища состоялось 13 мая 1901 года.
В 1925 году Ермаковская улица стала улицей Короленко. С 1938 года бывшее Коронационное убежище вошло в состав городской больницы № 14, известной кожно-венерологической клиники им. В. Г Короленко. Все годы войны здесь был развернут эвакуационный госпиталь № 5010.
Перелистывая газету «Русское слово» за 1908 год, в номере от 6 сентября я наткнулся на небольшую заметку. В ней сообщалось, что в городском Коронационном убежище скончался один из призреваемых – отставной гренадер Иван Бакотин. Смерть застигла престарелого солдата на 119-м году жизни. Многие газеты отметили этот факт долгожительства, как результат заботливого ухода в приюте за немощными и больными.