Происшествие
Едва Бобров, по холостяцки отпраздновав Новый год, улегся спать, как в соседней квартире недавно заселенной новостройки раздалось мерное повизгивание пилы.– Пилят что-то… – прислушался Бобров.
Пила за стеной смолкла. Раздался звон стекла. Заскрипел паркет под тяжелой поступью.
– Ходят чего-то… – задумался Бобров.
За стеной немного поскрипел паркет. Утих. И раздались лязгающие металлические удары.
– Ломают чего-то… – удивился Бобров.
В это время послышался скрежет ключа, поворачиваемого в замке, скрип открываемой двери. На секунду стало тихо. А потом грянул выстрел.
– Убивают кого-то! – Бобров вылетел в коридор.
Через пять минут он стоял с милиционером перед дверью соседней квартиры. За дверью повизгивала собака.
– Жалеет кого-то, – прошептал Бобров.
А милиционер вынул из кобуры пистолет и властно постучал.
Собачий визг за дверью стих.
Проживающий в новой квартире артист – имитатор звуков – прервал свою ночную репетицию и пошел открывать дверь.
Аркадий Инин
НОВОГОДНЯЯ СКАЗКА
Вот говорят, что сейчас чудес не бывает, а вы сами рассудите, что это, как не чудо, и произошло прямо под Новый год. Но начну все по порядку. Библиотекарша Лида после долгого выяснения отношений, обид, ссор, развода и разменов очутилась в коммуналке еще с четырьмя соседями в старом доме, правда, в самом центре, на Большом Бульваре. Выбраться, конечно, оттуда она уже не мечтала, хотя соседка Полина, местный дворник, активно пропагандировала среди жильцов «импотечное строительство». Она как лучший дворник последней четверти ХХ столетия стажировалась в Англии. Подробная карта Лондона висела над газовой плитой. По вечерам Полина устраивала в коридоре дебаты: по ее взвинченному тону чувствовалось, что часть стажировки она провела с метлой в Гайд парке.
Четвертый день помойку не вывозят, а в послании президента об этом ни слова. Молчит президент, как будто эта помойка не у него в Москве, а у Тони Блэра на Кенсингтон роуд, – распалялась дворничиха. Рядом с Лидой жила стриптизерша Анжела из пельменной, не вертихвостка какая-нибудь, а женщина степенная, в годах. Хозяин платил ей пельменями, и, когда она во время выступления свинтила шест, начал вычитать у нее из порции по 6 пельменей. Ближе к туалету квартировала портниха Нина, она работала в Доме мод, фирма такая очень известная, ну там еще шьют долго и плохо. «Дольше и Погано» называется. Окнами на бульвар выходила комната старичка-ученого, которого детки отселили из его профессорской квартиры, как не вписавшегося в новые экономические реалии. Его подкармливали всей квартирой, так как после падения курса на нью-йоркской бирже на кефир денег уже не хватало не в Нью-Йорке, а у старичка в Москве.
И вот как-то вечером прямо во время предновогодних дебатов с потолка потекла какая-то жидкость подозрительного желтого цвета, да так бойко, что скоро на полу в комнатах уже стояли маленькие лужицы. Полина принюхалась и ахнула: «Да это «Вдова Клико»! Нам на инаугурации начальника ЖЭКа № 5 такое давали». Ну они наверх рванули. А там охрана: оказывается, весь верхний этаж банкир скупил, а над нашей квартирой как раз оборудовал спортзал с русской парной, сауной и джакузи. Устроил проводы Старого Нового года и встречу Нового, в джакузи шампанского напустил, приглашенные барышни туда попрыгали, а джакузи с трещиной оказалась, все к нам и вылилось. Но очень приличный человек оказался. «Мне, чем ремонт делать, дешевле вас всех расселить, а в этой квартире я «Сад камней» разведу, о душе думать буду».
И расселил, все мы теперь в отдельных квартирах живем на Обглодковском шоссе. Вот вам и Новогоднее чудо! Только старичок-ученый банкиру нервы попортил, никак уезжать не хотел: «А то до лета все высохнет, а я пока хоть вдоволь шампанского нанюхаюсь!»
Людмила СОСНОВА