Интербригада мошенниц отбирала квартиры у живых и мертвых
Продолжение. Начало в № 46
Как и когда Комаров-старший познакомился с грузинами, обитающими в Москве, теперь уже спросить не у кого. Скорее всего, по накатанной у мошенников схеме – за совместным распитием спиртного. А вот его младший брат Владимир, как он рассказывал в суде, попал в эту компанию в феврале двухтысячного года. Старший брат познакомил его с Геннадием Мампория в кафе «Грузинская кухня», там же позже произошло и его знакомство с Экатериной Ермаковой.Русская фамилия у Эки от фиктивного брака с неким А. Ю. Ермаковым, устроенным Мампория в декабре 1999 года. Геннадий и Владимиру Комарову предложил зарегистрировать брак с незнакомой ему грузинкой, пообещав хорошо заплатить. Правда, денег Комаров так и не дождался, а когда стал требовать «развода», то Мампория в качестве «компенсации» устроил его на работу в «грузинское» кафе. Квартира у Владимира была в Люберцах, ездить далеко, поэтому когда Эка предложила ему переехать в съемную квартиру во 2-м Павелецком проезде, где кроме нее уже жили к тому моменту ее знакомая по имени Флора и брат Комарова Александр, тот недолго раздумывал: двоим веселее и выпить будет с кем.
Спиртное, конечно, хорошая анестезия от любого беспокойства, а все ж таки Владимиру не давал покоя штамп в паспорте о регистрации с незнакомой женщиной. Кто его знает, чем это может потом обернуться! Он снова стал донимать Мампория по поводу расторжения брака. Тот, наконец, согласился, но с условием, что Владимир завещает свою однокомнатную квартиру в Люберцах тому человеку, которого укажет ему Геннадий. В начале лета двухтысячного года они вместе поехали к нотариусу на Земляной вал, и Комаров оформил завещание на дочь Ермаковой Натию Шенгелидзе.
То ли злоумышленники сами сообразили, что с завещанием они могут сильно подставиться, если с Владимиром Комаровым что-то случится, то ли кто-то более сообразительный подсказал, во всяком случае в тот же период была составлена доверенность на Ермакову для продажи квартиры в Люберцах. Сам Комаров утверждает, что не помнит, чтобы он подписывал такую доверенность, тем более, что продавать квартиру он не собирался. Скорее всего, доверитель был сильно выпивши, ведь, как мы помним, такое предположение выдвигала и почерковедческая экспертиза.
Аналогичная доверенность от Александра Комарова уже была у злоумышленников на руках. Елена Князева дала объявление в газетах о продаже его квартиры, и очень скоро нашелся покупатель. Когда договор купли-продажи был подписан, а квартира перешла в собственность нового владельца, Князева передала данные Комарова одному из сотрудников фирмы «Алестра» для оформления поддельных документов о снятии его с регистрационного учета в Москве и постановке на учет в поселке Степанцево Вязниковского района Владимирской области. По этому же адресу они потом «отправят» и других Комаровых – Владимира и Светлану.
«Командировка» в Грузию
Когда квартира Александра была продана, он, похоже, стал для мошенников отработанным материалом, от которого следует избавиться. Его брат Владимир рассказывает, что в конце июля, когда он ночевал в квартире у Ермаковой, вечером дома были и Александр, и Флора, а проснувшись, он застал только Эку. На вопрос, где брат, она, не моргнув глазом, заявила:
– Да они с Флорой поехали в Абхазию за рыбой. Скоро вернутся.
Владимиру это показалось странным – еще вечером и разговора не было ни о какой поездке, но и проверить достоверность того, что говорила Эка, было не у кого.
А спустя несколько дней пришла очередь и Владимиру отправляться в далекий путь. Знакомая Эки грузинка Элиссо попросила его съездить вместе с ее родственницей Наргиз в Иваново, чтобы закупить постельного белья для перепродажи. Когда вернулись из Иванова, Ермакова стала настаивать, чтобы Владимир сопровождал Наргиз с объемистыми тюками в Грузию. Той, мол, одной не справиться. Комаров словно чувствовал, что ничего хорошего из этой поездки не выйдет, отказывался, как мог.
– Да что тебе стоит? Грузию увидишь, отдохнешь там, – уговаривала Эка. – А через месяц уже снова будешь в Москве.
Надеясь на скорое возвращение, Владимир поехал налегке, даже сменных вещей с собой не взял. Четвертого августа с Наргиз и ее дочерью они сели в автобус «Москва – Владикавказ» и через несколько дней добрались до Пятигорска. Наргиз осталась там, а он с ее дочерью поехал дальше – во Владикавказ, потом в Тбилиси, затем в Зестафони. В середине августа туда приехали братья Ермаковой, они заверили ставшего проявлять беспокойство Комарова, что все нормально, через две недели, мол, приедет Эка, и Владимир должен ждать ее в Кутаиси.
Так Владимир Комаров попал в рабство к чужой грузинской семье. Его заставляли работать по дому, носить воду, мыть посуду, рубить дрова и носить их из леса. За это его только кормили, ни о какой плате и речь не шла. Денег не было, в ноябре пропали и документы, так что уехать куда-либо он не мог. Впрочем, Владимир и не пытался убежать, потому что понимал уже, что далеко уйти ему не дадут. О судьбе старшего брата ничего не было известно. Владимир мог только предполагать, что тот тоже где-нибудь батрачит на грузинскую семью.
Так прошел целый год, невыносимо долгий для него. Спасло то, что его уже стали разыскивать на родине и вышли на «грузинский след». В конце июня 2001 года в Кутаиси вдруг приехал один из братьев Экатерины Ермаковой и велел Владимиру собираться в дорогу. Тот весь путь терялся в догадках, чего ему ждать от переезда.
Экин брат привез Комарова в Тбилиси, там отдал ему паспорт и сказал, что теперь тот вернется в Москву. Но предупредил, что его квартиру в Люберцах Ермакова продала по доверенности, и в ней теперь живет другой человек.
В «воскресшем» из небытия паспорте Комарова стоял штамп о постановке на регистрационный учет во Владимирской области. До пропажи паспорта в Кутаиси в нем была московская прописка. Только по возвращении в Москву Владимир узнал, что его брата уже нет в живых, а его квартира тоже продана, хотя Александр, как и он сам, не намеревался продавать свое жилье.
Теперь Владимир понял, как хитро обманули их с братом новые знакомые, показавшиеся им вначале такими радушными и гостеприимными. Да только слишком большая цена уже была отдана за такое прозрение.
«Не виноватая я, он сам захотел»
«Комаров сам же предложил мне продать его квартиру, – заявила в суде на глазах изумленного Владимира Экатерина Ермакова. – И доверенность для этого выдал. Какие могут быть претензии? У нас были хорошие отношения, я за ним ухаживала, как за родным».
Ну, а какие, мол, между родными могут быть счеты? Вот Эка и израсходовала деньги, вырученные от продажи квартиры Владимира Комарова по своему усмотрению. К тому же она его кормила, пока у нее жил. А потом, рассказывала подсудимая, он сам захотел уехать к ее родственникам в Грузию. Там его тоже кормили и кров давали. Ну, как же было в таком случае не оставить себе деньги за его квартиру?
Такая вот логика, которую, впрочем, не разделили с мошенницей ни следствие, ни суд.
Окончание следует