Обход квартир в поисках гуманистов
Вот так сюрприз! Я приехала к подруге на неделю отдохнуть, она собиралась взять свободные дни, чтобы провести их со мной. А тут вдруг ей дали срочное задание.
Дешево и сердито
– Извини, что так получилось, – оправдывалась Лида, – планы меняются! Но знаешь что? Вместо того чтобы заниматься шопингом и гулять под дождем, походи вместе со мной по квартирам. Представлю тебя зарубежным коллегой, который хочет перенять опыт социальной работы славного города Бамберга. Разговоры буду вести несложные, твоего немецкого хватит.
Лидия обосновалась в Германии двадцать лет назад, сделала неплохую карьеру. Ей, как сотруднице отдела соцзащиты населения бамбергского муниципалитета, и поручили провести опрос в нескольких многоэтажках города, построенных после 1970-х. Именно в таких домах – с лифтами и одноуровневыми квартирами – часто живут люди преклонного возраста.
В России принято считать, будто на Западе в плане медицинского и социального обслуживания проблем у стариков нет. Возможно, до недавнего времени так и было, однако в последние годы из-за финансовых кризисов и повышения среднего возраста населения отлаженная система помощи на дому начала давать сбои. Сократились бюджеты, катастрофически не хватает заботливых рук.
Проблема коснулась и Германии, немецкие власти уже несколько лет ломают голову над ее разрешением. В муниципалитете Бамберга рассудили так: попробуем подключить к помощи тех, кто рядом. Соседей! Просто и логично.
– Мы заранее изучили контингент жителей, чтобы определиться, к кому именно заходить и не наткнуться, к примеру, на тех же стариков или многодетных матерей, – рассказала Лида. – Выбрали людей молодого и среднего возраста, не обремененных большими семьями. А также тех, кому под шестьдесят или несколькими годами больше, ведь многие из них здоровы и полны сил.
Конечно, я заранее созвонилась со всеми, но подробно цель визита раскрывать не стала, сказала лишь, что речь идет о новом городском проекте. Почти все согласились меня принять: люди по своей сути любопытны. К работающим буду заходить по вечерам, к пенсионерам и домохозяйкам – в дневное время.
– Но что, собственно, ты ожидаешь услышать от людей? Какие откровения? – спросила я подругу. – Ждешь, что они пообещают поднимать стариков-соседей с постели, мыть, одевать, давать таблетки?
– Конечно, нет. Для такой работы, помимо прочего, нужен диплом – если не медсестры, то хотя бы сиделки. Они и посещают нуждающихся в подобной помощи, причем делают это обычно по утрам и вечерам. Еще к ним заглядывают соцработники, чтобы убрать дом, сделать покупки. Раньше они приходили два-три раза в неделю, теперь только раз – не хватает бюджетных средств, ведь услуги по уходу и уборке частично оплачивает государство.
Как объяснила Лидия, это же касается так называемых дневных клубов, где многие старики проводят время примерно с 10.00 до 16.00, обычно два-три дня в неделю, а некоторые – и все пять. Общаются, играют в настольные игры. Здесь проводят беседы, показывают фильмы, кормят вкусным обедом. Автобус забирает почтенную публику и привозит домой.
Не все в восторге от такого времяпровождения – некоторые, попробовав раз, решительно отказываются «сидеть дни напролет со старичьем». И это зачастую говорят 90-летние деды! Другие же, наоборот, как бы обретают новый смысл жизни. Но из-за жесткого режима экономии подобные клубы сейчас один за другим закрывают. Вот и сидят старички день-деньской дома.
Конечно, их навещают дети и внуки (если таковые имеются), но – по разным причинам – не всегда регулярно. Есть еще волонтеры, однако их не хватает. Поэтому в муниципалитете Бамберга, вспомнив о соседях, решили попросить их о простых услугах. Зайти к старушке и узнать, как дела, предложить чашку чая, иногда сходить за хлебом или молоком. Просто посидеть, поболтать, а, может быть, почитать вслух.
Вовремя подумать о приюте
За четыре дня мы с Лидой обошли почти пятьдесят квартир, и, конечно, ни один разговор не был похож на другой. Но я все же смогла выделить для себя три типа реакции. Первая: решительный отказ. Вторая: высказанное вслух желание помочь, которому, увы, препятствуют всевозможные «но» (по сути, тот же отказ). И, наконец, третья: безусловная готовность помочь, без расплывчатых обещаний, с реальной оценкой своих возможностей. Такие отзывчивые соседи, к счастью, тоже обнаружились, пусть их и немного.
Расскажу о трех беседах с представителями каждой «категории».
…Уютная, со вкусом обставленная гостиная, пожилая хозяйка разливает кофе. Впрочем, разве пожилая? В последнее время понятия о возрасте заметно трансформируются. Нашей собеседнице, г-же Штерн шестьдесят пять. Стройная, симпатичная. И муж – моложавый, подтянутый.
– Вы угадали со звонком, – улыбается хозяйка. – Мы только вчера вернулись из турпоездки по Китаю. А то бы не застали нас дома…
Я рассматриваю фотографии на стенах, на двух вижу счастливых молодоженов.
— Наши дети! – с гордостью сообщает хозяйка квартиры. – Дочка уже семь лет замужем, сын женился год назад.
– И внуки есть?
– Пока нет, все откладывают…
«Подходящие кандидаты для муниципального проекта, – отмечаю я про себя, – люди свободные, энергичные».
Но вот Лида начинает рассказывать о цели визита, и я замечаю, что супруги смотрят на нас уже не так приветливо. И отвечают почти дуэтом:
– Извините, но вынуждены вам отказать. Мы оба всю жизнь работали, воспитывали детей, и, кстати, старикам тоже помогали – нашим родителям! А теперь хотим пожить для себя. У нас еще столько планов, собираемся поездить по миру.
– Разумеется, – поспешно уточняет Лида, – ваша свобода никак не будет ограничена. Ведь мы привлечем к помощи и других соседей. Но, пожалуйста, все же подумайте. Я вам завтра позвоню…
Однако г-н Штерн просит ее не утруждать себя понапрасну. Провожает нас до двери. И тут его взгляд становится чуть мягче.
– Вы, наверное, считаете нас равнодушными, не чувствительными к чужим бедам. Ваше право. На самом деле я сочувствую беспомощным старикам и инвалидам – ведь придет время и, возможно, мы сами окажемся в их положении. Но мы не собираемся обременять своими проблемами других – в том числе детей, не говоря уже о соседях. Сейчас вот заранее присматриваем дом престарелых. Хотим, чтобы он был комфортабельным… Ну, а старики, за которых вы просите, сами сделали выбор, отказавшись от приюта. Поэтому пусть рассчитывают на свои семьи или нанимают частных помощников.
– Но ведь в приюты обычно очередь, – вздыхает Лида, – некоторые как раз ее и ждут.
– Значит, надо было вовремя встать на очередь, – парирует хозяин квартиры и, церемонно поклонившись, закрывает дверь.
Ночью положено спать
После посещения нескольких квартир таких «материалистов», моя подруга решила изменить тактику.
– Я неправильно подошла к делу. Надо не говорить об абстрактной помощи, а рассказывать о конкретном человеке, о том, в чем он нуждаются. Люди увидят, что от них не так уж много и ждут.
…Еще одной нашей собеседнице слегка за сорок и она просит называть себя по имени: Лотта.
Рассказывает, что сыну скоро восемнадцать, он заканчивает школу. Муж – программист. Сама она по профессии бухгалтер, но временно не работает.
Лида спрашивает, знает ли она г-жу Асмус, которая живет напротив. Ей восемьдесят семь, почти не ходит. Получает помощь по уходу и хозяйству, но большую часть дня проводит одна. Не могла бы Лотта заходить к ней раз или два в неделю? Это скрасило бы одиночество старушки.
– Да что вы говорите?! – удивляется Лотта. – Госпожа Асмус… Неужели совсем не выходит? Я ведь недавно встретила ее в супермаркете. Правда, в инвалидной коляске, но вполне бодрой. Впрочем, не помню, когда это случилось – может быть, полгода прошло. Надо же, разболелась бабуля, обязательно загляну к ней на днях… Но так, чтобы регулярно – не могу обещать. Да, сейчас у меня есть свободное время, но, когда устроюсь на работу, его не будет. А она ведь станет ждать… Вообще не имею привычки брать на себя обязательства, не будучи уверенной, что выполню их наверняка. Это было бы безответственно! Впрочем, старушка всегда может мне позвонить.
Я замечаю, что лицо Лиды слегка посветлело.
– Спасибо вам, – говорит она (а мне слышится: «И на том спасибо…»).
Однако после короткой паузы моя подруга пытается выяснить, не согласится ли Лотта еще на одну – весьма небольшую, но вполне конкретную – услугу. Дело в том, что в квартире старушки установлена система срочного вызова. Это значит, что женщина всегда носит медальон или браслет с особой кнопочкой. Если она упадет или ей станет плохо, то сможет нажать на эту кнопочку и к ней приедет профессиональная помощь, у них и ключ от квартиры есть.
– А что, если мы и вам дадим ключ? – интересуется Лидия. – Тогда сигнал о помощи сначала поступит к вам. И вы зайдете к ней, чтобы посидеть рядом, пока не приедет неотложка. А может быть, окажется, что старушка испугалась попусту, и никого вызывать не нужно.
Видно, что Лотта растерялась и ищет слова, чтобы отказать аргументировано и достойно. Но таких чудесных слов не находит и говорит, что думает.
– Нет, и простите! Вы требуете слишком многого. А если она ночью позовет? Мужу рано на работу, у сына выпускные на носу.
На том и прощаемся.
– Так ты дашь бабушке телефон Лотты? – спрашиваю я. – Она ведь разрешила ей звонить…
– Нет смысла. Тем более что пожилые люди, как правило, и не звонят. Им стыдно быть в тягость.
Нежнейшей души бизнесмен
…Франсу нет и тридцати, он менеджер солидной фирмы. Его лицо, фигура и даже обстановка квартиры, кажется, говорят: перед вами успешный бизнесмен. К тому же очень занятой. Лидия не может этого не заметить – наверное, сейчас она извинится, и мы попрощаемся. Но оказалось, что моя подруга лучше разбирается в людях, чем я. Она начала рассказывать о г-не Тальберге, занимающем квартиру напротив.
Вдовец, в прошлом профессор философии, он и сейчас, в свои девяносто, сохраняет ясный ум. Но здоровье никуда не годится, а главное – подводят глаза. Не мог бы Франс иногда читать ему вслух – всего час-полтора в неделю? И еще предупреждать профессора, когда по телевизору передают матчи с участием «Баварии» (Мюнхен) – его любимой футбольной команды?
Бизнесмен задумывается, листает ежедневник.
– Читать могу по вторникам вечером. С семи до девяти. Я ведь сам когда-то собирался по-ступать на философский факультет, но родители отговорили. Ну а если сосед перестал интересоваться Платоном или Кантом, а предпочитает детективы и триллеры, то и в этом случае договоримся. Футбол – тоже не проблема. Могу и покупки делать – по субботам, когда сам отовариваюсь на неделю. Жаль, что раньше ничего не знал. Переехал я сюда полгода назад, но все как-то не получалось познакомиться с соседями.
Лида начинает рассказ о кнопке срочного вызова, но Франс прерывает ее.
– Знаю – у моей бабушки такой же приборчик. Конечно, подключайте меня. Только тут возникает вопрос: если я уезжаю в командировку, кого тогда предупреждать? Самого деда, его родственников или вас?
Такие, как Франс, тоже были. Не так много, но все же… Пока трудно делать выводы, ведь Лиде предстоит посетить еще больше ста человек. Да и не все, у кого мы побывали, давали ответ сразу, некоторые просили время на раздумье, обещали позвонить через несколько дней.
– Позвонят ли? – засомневалась я.
– Скорее всего, да, – ответила Лида. – Немцы народ обязательный. Вот только, что они мне скажут?
Я же подумала о другом. Что бы сказала я сама? Невольно ловила себя на мысли, что «плохие» соседи (вместе с их аргументами) мне почему-то понятнее и ближе, чем «хорошие». Почему? Возможно, потому, что доброта и альтруизм слишком тревожат совесть…