Кое-что о знаменитой Хитровке
Похоже, автору этого четверостишия, опубликованного в газете «Московский вестник» в 1860 году, казалось, что проблема бездомных людей решалась в Москве более чем просто. Причем ими же самими. Прошло тридцать лет, и другая газета – «Русские Ведомости» – отмечала другое положение дел. В статье известного статистика тех лет, господина Григорьева, была описана невеселая картина житья-бытья обитателей московских ночлежек. И самой яркой среди них считалась, конечно же, Хитровка.
Считалось, что даже очень бедному рабочему неприлично проводить ночь в месте, не приспособленном для сна, под открытым небом. По строгим канонам церкви человеку, являвшемуся подобием Божьим, вменялось хоть как-то себя уважать. Городская полиция зорко следила за ночным порядком на улицах, бульварах и скверах. И человек, не имевший постоянного крова, вынужден был искать другие варианты для ночлега.
Один из худших предлагал частный сектор на Хитровской площади (это в середине Подколокольного переулка недалеко от улицы Солянка). Именно здесь стихийно сложился Хитров рынок. Надо сказать, что Хитровская площадь название свое получила вовсе не от слова «хитрость», а по фамилии домовладельца-дворянина Н. З. Хитрово. В просторечье всю эту округу нарекли «Хитровым рынком», «Хитровкой» или «Мудровкой».
Дума думает…
8 мая 1873 года московский губернатор уведомил Городскую управу о том, что находившаяся в Мясницкой части Хитровская площадь – сплошное скопление чернорабочих, собирающихся здесь в поисках работы. В долгом ожидании люди усаживались прямо на тротуарах и часто тут же засыпали. Телами спящих была покрыта вся площадь, что не только обезображивало ее, но и затрудняло проход и проезд. Некоторые все же уходили на ночлег в ближайшие хитровские дома.
Положением дел был недоволен и московский обер-полицеймейстер. Чтобы очистить эти места от бездомной и безработной черни, он предложил перевести рынок на Конную площадь, что находилась в Серпуховской части города. (Сейчас это неподалеку от Мытной улицы).
Однако Комиссия о пользах и нуждах общественных высказала иные соображения: «…Хитровская площадь служит стоянкою как для ищущих поденной работы для найма: каменщиков, землекопов, мостовщиков и других чернорабочих мастеровых, так и для домашней прислуги: кухарок, дворников, кормилиц и т. п.. Никакой торговли с возов не производится, а бывает продажа и покупка исключительно предметов, тут же потребляемых людьми, ищущими найма. Торговля эта производится частью в разнос, частью из палаток, поставленных в ряд к одной стороне площади параллельно дому Кирьянова. В палатках продаются: хлеб, рыба, огурцы, квас и т. п. А летом сзади палаток ставятся столы с теплой едой: щами, похлебкой, кашею. Но на Хитровской площади приготовление пищи на огне не допускается…»
Комиссия и затруднений для проезда не нашла, сочла, что «…центральность общего сборного места составляет не случайное условие, а потребность первостепенной важности не только для нанимающихся, но и для нанимателей, приходящих сюда со всех концов города, и что поэтому перевод его на одну из городских окраин был бы сопряжен для тех и для других с неудобствами».
При переводе «рынка труда» в другое место на прежнем закрылись бы и ночлежные дома.
По этим и некоторым другим причинам Дума сочла перевод Хитрова рынка на Конную площадь невозможным. Других же разрешенных мест в городе просто не было.
В 1878 году вопрос вновь был поднят и снова рассматривался в Думе. По тем же доводам, что были представлены ранее, перенос рынка не состоялся и на этот раз. Дума лишь поручила Городской управе принять меры по благоустройству рынка.
В частном секторе
Почти вся, довольно большая, территория рынка была обстроена каменными двух- и трехэтажными частными ночлежными домами (многие здания сохранились до наших дней). В последнее десятилетие XIX века это были владения Орлова, Румянцева, Ромейко – с одной стороны; дома Ярошенко и Александровского подворья – с другой; Бунина – с третьей. Поскольку арендаторы могли меняться, то по долгосрочности их пребывания здесь названия домов «привязывались» к конкретным фамилиям (например, Кирьянов, Шлиттер, Кулаков).
Главные корпуса и внутренние флигеля сдавались отдельными квартирами отставным солдатам, мещанам, крестьянам. Причем как мужчинам, так и женщинам.
Квартира обычно представляла собой одну комнату, где была отгорожена маленькая каморка для содержателя квартиры. Были квартиры и в две комнаты, и очень редко – с большим их числом.
Ночлежки сдавались и пересдавались по невысоким ценам. Но чтобы выручить побольше, помещения делились на части и состояли в основном из «углов», койко-мест с досками, заменявшими кровати. О том, какая здесь царила антисанитария, можно лишь догадываться.
Самым крупным из «гнойников» Хитровки, слыл дом Кулакова. Здесь обитали аферисты, воры, алкоголики, проститутки, сутенеры. Редко можно было встретить человека, существовавшего честным трудом.
Хитровка называлась «рынком» в смысле «рынок рабочих рук». Торговли как таковой здесь не было, не считая разной стряпни и самых простецких продуктов, которые разносились торговцами и торговками. Официальное название Хитровского рынка «Биржа труда по найму людей для неквалифицированных работ».
Переночевав и кое-как перекусив, простолюдины (в основном, мужчины) большой толпой собирались на Хитровской площади и в прилегавших переулках. Сезонные рабочие и «всякий сброд» терпеливо ждали, когда появится подрядчик. Если начинался дождь, шли под огромный навес. Правда, эта железная крыша могла уберечь лишь часть из сотен в том нуждавшихся.
Трудовые подряды на работу, как правило, в бумагах не оформлялись. Обе стороны договаривались между собой устно. Но обманывать было невыгодно: о плохом подрядчике сразу же становилось известно многим. И о том, что работник ленив и беспросветный пьяница подрядчик тоже мог узнать заранее.
Проработав день-другой, работяга возвращался в ночлежку. Если кого-то нанимали на более длительный срок и другие деньги, тот подыскивал для себя постоянное и более чистое жилье.
Против криминала
Москвичей, живших вблизи Солянки, раздражали порядки, установленные здесь «криминальным элементом». Одна из ежедневных переписей зафиксировала тут около семи тысяч человек. На Хитровке царили разбой, проституция, пьянство… Городские власти не раз предлагали уничтожить хитровские ночлежки. Это можно было сделать лишь переместив здешних обитателей во вновь открытые ночлежные дома, рядом с которыми, конечно, начинали работать и новые рынки труда (так сложилось при Ермаковской ночлежке в Дьяковском переулке, что была построена рядом с Каланчевской площадью).
Особенно остро о «недопустимом положении» на Хитровке судачили в Городской управе в 1907 и в 1910 годах. Но Хитровка, казалось, была непотопляема.
Ночлежки со своей «Биржей труда» были полностью закрыты лишь при Советской власти. Хитровский рынок не был перенесен или возобновлен в другом месте – считалось, что в Советской стране безработных быть не должно.
Интересен материал, опубликованный 1 июня 1923 года после работы комиссии из представителей МУНИ (Московского управления недвижимых имуществ), обследовавшей бывшие частные ночлежные дома на Хитровке, чтобы выяснить, можно ли их приспособить под ночлежные дома уже нового времени. Комиссия определила: невозможно. А в документах записали: «Для оздоровления этого места необходимо выселить и очистить дома от всякого уголовного элемента и приспособить их для жилища рабочих».