Где ты был раньше, брат?
Семья для человека – большой труд и большая ответственность. Но ведь при этом и защита, опора, поддержка. Квартирные аферисты предпочитают не связываться с теми, кто не утратил родственные связи, кто, прежде чем принять серьезное решение, десять раз посоветуется с родными и близкими. Зато легкая добыча для них тот, кто оторвался от корней.Бедная Нина
В детстве Виктор был очень дружен с сестрой. Нина старше его на четыре года, и она постоянно опекала брата. Поэтому даже когда они стали взрослыми, и разница в возрасте уже не имела прежнего значения, никогда у Виктора не возникало мысли о том, что сестра тоже иногда нуждается в поддержке.
Личная жизнь у Нины не сложилась, хоть и, что называется, в девках не засиделась, и муж неплохой достался.
После нескольких лет замужества у нее так и не появились дети. Ни врачи, ни всякого рода знахари и экстрасенсы, к которым стала обращаться отчаявшаяся женщина, не помогли. У младшего брата в семье подрастало уже двое мальчишек. Нине отчаянно хотелось общаться с забавными малышами, но жена брата – врач по профессии – не очень жаловала родственницу-простолюдинку, работавшую на заводе у станка, поэтому виделась она с племянниками редко.
Когда Нина исподволь стала обрабатывать мужа на тот предмет, что хорошо бы взять на воспитание ребенка из детского дома – вон, мол, сколько ребятишек маются там без любви и ласки, – он старался уходить от этой темы, переводил разговор на другое. Между супругами росла стена непонимания и отчуждения. Нет, муж ни разу не упрекнул ее в том, что не может родить сама. Просто однажды муж пришел домой и сказал, что у одной хорошей женщины будет от него ребенок, а потому он уходит к ней – нельзя же оставить ребенка без отца.
Так как все их жилье составляла комната в коммуналке, вопрос о разделе имущества при разводе не стоял. Бывший муж в несколько приемов перевез свои вещи в квартиру новой супруги, ожидавшей прибавления семейства, и навсегда исчез из жизни Нины. Она как окаменела после его ухода – на «автопилоте» ходила на работу, автоматически делала все, что и раньше, но совершенно потеряла вкус и интерес к жизни.
Но, как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Сильно заболела мать – после простуды случилось какое-то редкое осложнение на позвоночник, и она совершенно слегла, даже до туалета не могла добраться без посторонней помощи. Понятно, что все заботы по уходу за больной матерью свалились на Нину. Она договорилась с мастером на заводе, чтобы приходить на час позже, и с утра сначала бежала в больницу к матери. После работы – опять к ней. Купила себе белый халат, переодевалась в коридоре и беспрепятственно проходила в палату в любое время.
Свободного времени оставалось только на сон, чтобы восстановить силы для нового тяжелого дня. Некогда было пожалеть себя, оставшуюся на обломках семейного счастья. Наверное, это и помогло ей выкарабкаться из депрессии. Когда мать выздоровела, вместе с ней освободилась от болезненного чувства невосполнимой потери и Нина.
Еще года три-четыре она жила иллюзорной надеждой на то, что ей еще встретится мужчина, с которым можно создать семью. Но нормальные «экземпляры» все были женаты, а свободные мужчины ее возраста или были убежденными холостяками, или такими убогими, что уж лучше одной век коротать, чем быть замужем. Потеряв надежду устроить личную жизнь, Нина решила съехаться с матерью. Тем более, что та все чаще стала болеть, и ей требовался постоянный присмотр.
Обмен
Однокомнатную квартиру матери и комнату Нины в коммуналке удалось обменять на хорошую двухкомнатную, с большой кухней и раздельным санузлом. Приглашенный на новоселье брат пришел без жены. Подвыпив, он на кухне тайком от матери открылся, что его жена сама рассчитывала на квартиру свекрови. Сыновья, мол, растут, старший уже институт заканчивает, того и гляди – скоро женится. Где тогда жить молодым? В их двухкомнатной всем не поместиться.
– А что ж она ни разу даже не навестила свекровь в больнице? – впервые за все время упрекнула Нина брата. – Да и ты не перетрудился – раз в неделю появлялся.
– Я же работаю, – обиделся брат. – У меня ответственная должность, ты же знаешь. Это тебе можно отпроситься, завод от этого не остановится.
Слово за слово, разговор перешел в ссору. Нина высказала, наконец, все, что она думает о невестке. А Виктор, обидевшись за жену, сказал то, чего нельзя было говорить ни при каких обстоятельствах.
– Тебе ее не понять, – сказал он, – потому что у тебя своих детей никогда не было. А были бы – и ты, как она, старалась бы все для них сделать, чтоб им было хорошо.
Удар был, что называется, под дых. Нина рванулась в ванную. Запершись там, выплакалась, но потом взяла себя в руки, умылась и вышла с таким видом, будто ничего не произошло. Матери нельзя было рассказать о произошедшем. Да, к тому же, она все равно нашла бы оправдание для своего любимчика Витюши.
После этого разговора Виктор появлялся у них очень редко, только по какому-нибудь поводу. А чтобы просто проведать – этого не было. Когда мать умерла, то и совсем забыл дорогу к дому, где она жила, иногда только звонил сестре по телефону – с днем рожденья поздравить или, там, с Новым годом, с уходом на пенсию…
Пропажа
Однажды Виктору на работу позвонила соседка Нины и встревоженно сообщила, что второй день не может до нее ни дозвониться, ни достучаться. Надо, мол, что-то делать, может, дверь взламывать. Виктор вспомнил, что мать давала ему ключи от квартиры, чтобы он мог войти, если дома никого не окажется. Он так ни разу и не воспользовался ключами. Даже оставил их на работе, чтобы не попали на глаза жене – у той фантазия безбрежная, такого понавыдумывает…
Виктор, не отрывая телефонную трубку от уха, нашарил в ящике стола ключи – вот они, никуда не задевались – и сказал Нининой соседке, что в обед подъедет. Но сразу после разговора у него защемило сердце, и появилось давно забытое жгучее чувство вины. Он решил ехать к сестре, не мешкая. Взбежав по лестнице на третий этаж, нажал несколько раз на кнопку звонка. За дверью было тихо. Виктор достал из кармана ключи, но остановился в нерешительности. Потом позвонил в соседскую дверь и попросил женщину, беспокоившуюся за его сестру, зайти в квартиру вместе с ним. Та понимающе кивнула и, щадя его, мужественно шагнула первой.
Против ожидания, в квартире было пусто. Все на своих, привычных местах. Только в спальне оказалась опрокинутой низенькая банкетка у трюмо, на кровати не было покрывала, да одеяло наполовину сползло на пол.
– Надо звонить в милицию, – подсказала соседка. – Что-то тут не так.
В ожидании милиционеров они присели в старенькие кресла в большой комнате. Вся мебель была в таком состоянии, что даже для дачи уже не годится, но обои были совершенно новыми, свежей краской сияли оконные рамы и дверь, сверкал отполированный паркет.
– Ремонт, что ли, был? – оглянулся вокруг Виктор.
– Да, – откликнулась соседка. – Пенсия у Нины маленькая, платить за двухкомнатную неподъемно. Так она хотела эту квартиру продать, а купить однокомнатную. Ремонт косметический сделала, чтобы не продешевить при продаже. Говорила, что на оставшиеся после покупки деньги мебель обновит, обуется-оденется да еще и на черный день какую-то часть отложит. Уже и женщину-специалиста нашла, которая ей помогла собрать документы для приватизации и продажи. И вот – на тебе! Куда могла деться?
Запоздалое раскаяние
Молодой следователь прокуратуры, которому было поручено дело о таинственном исчезновении, поначалу был с Виктором Ивановичем предельно вежлив и суров, и брат сразу же оказался в числе подозреваемых в причастности к исчезновению сестры.
Во время второй встречи следователь не только смягчился, но и отнесся к нему с сочувствием. Следователь рассказал, что на квартиру наложили арест. И не зря – была попытка переоформить ее на другое лицо. К сожалению, мошенников спугнули и задержать их не удалось.
От следователя Виктор узнал, что его сестра попала на удочку к квартирным мошенникам, по незнанию дала им доверенность, которая позволяла проводить любые операции с ее квартирой, вплоть до продажи.
– Боюсь, что у нас мало шансов найти вашу сестру живой, – сочувственно сказал следователь. – Но будем искать. Есть у нас кое-какие зацепки, по которым можно найти подозреваемых. Когда появится что-то конкретное, мы вам сообщим.
Потянулись тягостные дни и месяцы ожидания. После исчезновения сестры прошел почти год, когда жена стала подбивать Виктора подать в суд заявление, чтобы Нину признали умершей, и получить ее квартиру в качестве наследства.
– Я советовалась со знакомым судмедэкспертом, а потом с толковым юристом, – призналась жена. – Они говорят, что в нашем случае есть шанс получить положительное решение суда раньше, не дожидаясь трех лет после пропажи человека, потому что была реальная угроза ее жизни.
– Да как ты можешь? – вспылил Виктор, хлопнул дверью и уехал ночевать в квартиру сестры.
Там на него нахлынули воспоминания детства. Почему-то вспомнилось, как их с сестрой после какой-то болезни остригли наголо, и они выглядели, как два пацана. Виктор дразнил Нину лысой, а та дулась, но как-то незлобливо, и ему только сейчас стало стыдно за то, что обижал сестру. Потом она ему приснилась уже взрослая, но со стрижкой под ноль.
А через пару дней неожиданно позвонил следователь и осторожно сказал, что у него есть обнадеживающие новости, но сначала надо проверить кое-что. Он рассказал, что удалось задержать одного из подозреваемых, и тот сознался, что полупридушенную женщину посадили в машину, и один из участников «операции» увез ее, вроде как, в соседнюю область, откуда сам родом. Местным оперативникам удалось узнать, что год назад тот привез и определил в психиатрическую лечебницу больную одинокую тетю, будто бы сестру своей матери, а сам на данный момент живет в одной из стран СНГ.
Следователь предложил Виктору поехать с ним на опознание – вдруг психически больная тетушка на самом деле – его пропавшая сестра. Всю дорогу Виктор волновался, как никогда в жизни. В больнице главный врач пригласил их со следователем в свой кабинет и сказал, что больную приведут сюда. Когда худая женщина с заторможенным взглядом вошла в дверь, Виктор бросился ей навстречу. Это была сестра. Как в далеком детстве, у нее была острижена голова, от этого она выглядела еще жальче. Виктор обнял ее и заплакал.
– Что же ты так долго не приходил, брат? – прошептала Нина.