История болезни
Я потеряла подругу. Нет-нет, она жива, но ее странноватая болезнь сделала наше общение практически невозможным.
Первый приступ клаустрофобии Верочка почувствовала в институте, когда пришла на день рождения к старосте своей группы. Та жила с родителями в двухкомнатной квартире, где у нее была отдельная девичья светелка.
Вернувшись в коммуналку, неприятно удивленная Верочка ощутила странное удушье в области груди. Ночью, лежа на раскладушке между шкафом и столом, слушая с дивана нежное похрапывание бабушки, она поняла, что задыхается.
Через год Верочка вышла замуж за Колю и перебралась в миленькую однокомнатную квартирку. Приступов какое-то время не было. До посещения приятеля мужа – Миши. Их принимали на Чистых Прудах, в роскошной трехкомнатной квартире. Тут-то, после возвращения домой, опять в горлышко Верочки стальной клешней вцепилась злополучная клаустрофобия. Любящий Коля жалел жену. Он вкалывал, как вол, расширяя свой бизнес, взял ссуду в банке и купил-таки просторную квартиру по соседству с Мишей. Верочке заметно полегчало. Как оказалось – ненадолго.
К тому времени наша дружба заметно охладела. На шести метрах моей кухоньки сердечной беседы как-то не получалось: буквально через пять минут болезненная подруга начинала ерзать на стуле, страдальчески вздыхать и смотреть на часы. Из тесного темноватого коридора она вылетала за дверь, как ошпаренная. Я самоустранилась.
Окольными путями до меня доходили слухи о рецидивах ее болезни. Они с мужем все переезжали, переезжали, и сейчас Верочка страдает в особняке недалеко от Москвы, продолжая задыхаться. Может быть, ей придется перебраться в Испанию или Флориду, чтобы подольше бывать под открытым небом. Я хотела посоветовать Коле поскорее отправить жену к аборигенам в Австралию. Вот уж где простор! Однако что-то мне подсказывает – Верочка к аборигенам категорически не поедет. У нее стали проявляться первые симптомы новой болезни – депрессии. Особенно при отсутствии свежих устриц и бассейна с подогревом.