Наши мелкие ссоры
Никодимов пришел успокоить приятеля. От того ушла жена. И он страшно переживал.
А познакомился приятель с ней в клубе «Кому за 30». Знаете, как там это делается? Сажают, скажем, мужчину спиной ко всем, затем предлагают двум женщинам подойти сзади и каждой одновременно положить руку на его плечи. Все это под музыку. Выбор руки означает выбор партнерши для танцев. Ну а там уже сам не зевай. Остроумно, правда? Так вот, когда приятеля Никодимова посадили так, он почувствовал, как одна из рук ласково погладила его по плечу. Чего ж тут было думать? Ну и познакомились.
А спустя полгода она ушла. К Никодимову. Хотя совершенно это приобретение Никодимову было ни к чему. Работы до черта, вообще недосуг, а если женщина в доме и требовалась, то иногда. Например, прибраться в его большой, оставшейся от родителей четырехкомнатной квартире в старом доме. Жене приятеля понравилось в ней убираться. И на метраж, проходимый с пылесосом, она не жаловалась. В общем, настырная оказалась особа.
И вот теперь Никодимов хотел все это объяснить приятелю. И успокоить – может быть, она еще вернется, ничего ведь еще окончательно не ясно.
– Поздравляю, – сказал приятель, открыв дверь. – Заходи. Извини, что ничего не подарил на свадьбу.
– Ничего, – сказал Никодимов, – свадьбы еще не было.
Они попили чаю. Покурили. Молча. Никодимов осматривал новыми глазами однокомнатную хибарку приятеля. М-да…
А потом приятель предложил сыграть в шахматы. И они сыграли несколько партий. Приятель все время выигрывал.
Где-то партии в четвертой или пятой, благодаря неудачному ходу приятеля, Никодимову удалось вылезти на ничью.
– Надо было мне пойти королем, – сказал приятель.
Они сыграли еще одну партию. Приятель опять выиграл и сказал:
– А все же надо было мне пойти королем.
И Никодимов проиграл еще две партии, во время которых поток сетований приятеля по поводу неудачного хода королем не прекращался. Наконец Никодимов сказал:
– Это невыносимо. Успокойся, черт побери. Это же игра!
– Нет, это не игра, – возразил приятель. – Это был бы верный выигрыш.
Никодимову надоело. Да и смеркалось уже за окном.
– Знаешь, ты извини, я пойду, пожалуй, – сказал Никодимов.
– В большую теплую квартиру. К большой теплой жене, – уточнил приятель.
И тут Никодимова черт дернул.
– Да, – сказал Никодимов. – К твоей жене.
Приятель чуть не задохнулся.
– У меня нет жены, – заорал он. – А эта…
– Не смей так говорить о моей жене! – заорал и Никодимов. – И я ее теперь прекрасно понимаю. Жить в такой халупе с таким занудой…
В общем, Никодимов вышел не прощаясь, а хлопнув дверью.
Но на лестнице ему опять стало неловко перед приятелем, да и перед собой. Он закурил и медленно вышел в сумрачный осенний двор. В обоих окнах квартиры приятеля – кухонном и комнатном – было темно. Никодимов остановился, всматриваясь и тревожась. Вдруг окно на кухне с треском распахнулось. Приятель вывалился по пояс на подоконник и крикнул:
– Не приходи ко мне больше играть в шахматы! Никогда не приходи!
Никодимов бросил окурок, повернулся и ушел. И жаль было напрасно потерянного времени.