За квадратную сажень
Так уж сложилось исторически, что значительная часть городского населения всегда делилась на два враждующих между собой лагеря: домовладельцев и нанимателей. Первые видели в квартирантах лишь «дойную корову» – этакую платежную единицу, обязанную, согласно контракту, регулярно отдавать деньги. Контракт же составлялся таким образом, чтобы все обязательства лежали лишь на одной стороне – нанимателе жилья. Домовладельцу напрягаться и обязывать свою персону к чему-либо было ни к чему.
Только без самодеятельности!
Россия по этим позициям несколько отличалась от другого мира. Так, если в Европе обязательный пункт договора о том, что квартирант не имеет права пускать к себе жильцов, никого не удивил бы, то в дореволюционной Москве пересдача жилья широко практиковалась. Не отсюда ли пошли повсеместные «углы», каморки и койко-места. Что за жизнь там была – тема особого разговора.
Весьма удивительные контракты заключались зачастую между сторонами. Так, например, в некоторых из них особым пунктом значился запрет со стороны хозяина на содержание в жилище кошек и собак. В других значился запрет на детей – как на новорожденных, так и подросших. Беременность жилички квартиросдатчика, мягко говоря, не радовала.
По контракту квартирант обязывался производить за свой счет ремонт водопровода, если тот засорялся. Запрещалось менять обои, даже если они отсырели, перекрашивать стены. Если печь не давала тепла, потому что положена была криво, жилец сносил и это, мерз и молчал, поскольку жаловаться и что-либо изменить он не мог. Переделки, перестановки и прочая самодеятельность в сдаваемых хоромах не допускались.
Домовладелец скороспешно мог отказать от квартиры за пустячное нарушение контракта. В случае неаккуратности в сроке платежа тут же указывалось на дверь, могли и взыскать с провинившегося всю плату до срока окончания контракта. Квартирант же ни при каких условиях не мог отказаться от заключения контракта на полный срок.
Какой была цена за квартиру? Немалой. Квадратная сажень (2,13 м) квартиры без удобств (без электричества, отопления, ванны) стоила 35–40 рублей в год, с удобствами – около 45 рублей. Для сравнения: на 8–10 копеек можно было хорошо пообедать.
Объединения по «интересам»
На рубеже XIХ-XX веков в Западной Европе на помощь квартирантам пришли городские объединения самоуправления, сумевшие быстро обуздать аппетиты домовладельцев. Пришлось-таки пойти на уступки – ведь муниципалитеты начали строить дома с дешевыми и удобными квартирами.
Тогда же квартиранты повсеместно объединялись в союзы, проявляя незаурядную активность. Такие общества образовались и в российских столицах. Вынужденные с этим считаться, и домовладельцы в свою очередь объединялись.
В Москве борьба рядового общества квартиронанимателей сводилась не только к коллективным упрекам и брани с домовладельцами. Хотя оно и направляло своих членов на лекции господина Н. Н. Щепкина, склонявшего аудиторию к необходимости участия общества в городском самоуправлении. Понятно, что поле деятельности таких объединений было гораздо шире решения квартирных проблем.
Но это нисколько не испугало противоборствующую сторону – московских домохозяев. Несмотря ни на что квартиры продолжали дорожать. На своих же собраниях квартиро-владельцы обсуждали строительство новых доходных домов.
На примере Питера
В Санкт-Петербурге дела союза квартирантов складывались несколько иначе. Объединение сразу встало на защиту интересов жильцов: снижения платы за жилье, упорядочения договоров при их заключении, создания хороших условий проживания, оказания помощи в трудных случаях жизни. К тому же, питерский союз намечал решение таких задач, как регистрация домашней прислуги с денежными залогами и постоянным за ней надзором (во все время пребывания прислуги на службе у члена союза), бесплатная медицинская и юридическая помощь, денежные ссуды членам союза на обзаведение мебелью. При увеличении капитала союза ожидалась постройка в городе собственных домов с хорошими и дешевыми квартирами.
Конечно, можно было бы предположить, что московское объединение квартиронанимателей возьмет все лучшее из чужих наработок. Но этого не случилось.
В одной из городских газет 1913 года сообщалось о состоявшемся многолюдном заседании членов Первого общества квартиронанимателей. В короткой заметке говорилось, что собрание пришло к заключению: борьба с дороговизной «лежит на обязанности городского самоуправления, которое не принимает никаких мер». А «полное удовлетворение нужд квартиронанимателей может быть осуществимо только при применении всеобщего избирательного права» (тогда была весьма сложная система выборов, к ним допускались не все слои населения, и за это право участвовать в выборах нужно было как-то бороться). Со-бравшиеся проголосовали за необходимость ходатайствовать перед министром внутренних дел «о предоставлении всем лицам, платящим квартирный налог, избирательных прав по городским выборам». Постановили: ходатайствовать перед Городской думой об устройст-ве в разных районах Москвы городских потребительских лавок (потребкооперация твердо завоевывала свои позиции по всей стране), складов топлива с покупкой собственных лесных дач, также – о возбуждении городом ходатайства перед правительством России о беспошлинном провозе из-за границы каменного угля. А также – об образовании особого фонда для борьбы с квартирной нуждой.
Таким образом московское объединение нанимателей жилья держало курс на решение крупных городских задач, а не на защиту интересов каждого из своих членов.
Первые, акционерные
Первое московское акционерное общество квартировладельцев, по сообщению одной из городских газет, возникло в 1897 году. Оно поставило задачей: дать своим членам возможность за сравнительно невысокую цену иметь хорошую квартиру.
По проекту каждый член вносил единовременно 1600 рублей и получал на эту сумму именную акцию. Основной капитал определялся суммой в 100 тысяч рублей. Бралось разрешение у правительства страны на выпуск облигационного займа в 500 тысяч рублей с погашением в течение 30 лет.
Главные ограничения: в члены общества принимались только лица христианского вероисповедания. Квартиры в доме общества предназначались лишь его членам. В доме не могло быть ремесленных или торговых заведений.
В том случае, если по каким-либо обстоятельствам член общества не стал бы проживать в полученной квартире, он мог сдавать ее в аренду за обговоренную с квартирантом цену. Но плата обществу производилась бы на уровне той, что устанавливалась в проекте.
Тогда, в 1897 году, общество квартировладельцев предполагало купить в центре Москвы участок земли размером до 3500 квадратных сажен, стоимостью до 150 тысяч рублей, для дома с сотней квартир и разбить при доме сад. Здание имело бы четыре этажа. Здесь были бы водопровод, паровое отопление, паркетные полы, все другие удобства. 30 квартир устраивались как шестикомнатные, 40 – в пять комнат и 30 – в четыре комнаты. Все – с кухней в каждой квартире.
Цены на квартиры ориентировочно проектировались от 650 до 400 рублей, в зависимости от числа комнат и этажности квартиры.
По расчету, доход с квартир предполагался в 52 250 рублей. Плата вносилась бы традиционно за месяц вперед.
Подписаться можно было лишь на одну акцию. Можно было и передать ее в собственность другого лица. При наборе достаточного числа участников, из их среды избиралось бы правление для детальной разработки устава. Устав подлежал утверждению правительством.
Постройкой дома за единовременное вознаграждение заведовала бы особая строительная комиссия. Члены правления также получали бы жалованье.
Возможно, что в случае превышения дохода над расходами разница выдавалась бы членам общества в виде дивиденда, или пропорционально снижалась бы квартплата…
Такие планы заинтересовали московских капиталистов. В 1900 году в газетах сообщалось, что в Москве организовывалось товарищество квартировладельцев «на совершенно оригинальных основаниях». В его уставе прописывался капитал в миллион рублей серебром.
Капитал образовывался выпуском тысячи паев. Из них 650 оставлялись у учредителей, а 350 предоставлялись лицам, пожелавшим бы войти в состав товарищества квартиро-владельцев.
На счет основного капитала предполагалось выстроить при помощи ипотечной ссуды два больших дома с 350 квартирами разных размеров – по числу пайщиков-квартиро-владельцев. Последние, внеся в основной капитал по тысяче рублей (для приобретения каждым из них пая) и оплачивая затем ежемесячно по невысоким ценам квартиру, через несколько лет переходили на положение собственника занимаемых квартир. В течение тех же лет паи, оставлявшиеся при основании предприятия за учредителями, а также ипотечная ссуда стали бы погашаться новыми отчислениями из чистой прибыли от предприятия.
По расчетам учредителей, вся эта затея имела бы завершение по истечении 25 лет (к 1925 году). После того 350 квартирантов сделались бы полными собственниками всех построек и стали бы владеть ими на товарищеских основаниях. Проект устава имел определенную новизну. Он согласовывался с уставами других домовладельческих обществ…
…Понятно, что за ту четверть века страна настолько изменилась, что обнаружить следы и результаты действительной работы упомянутого товарищества квартировладельцев теперь уже не представляется возможным. А жаль.