Трамвай, джаз и немного воды
Чего только не посвящали этим краям – и фильмы, и песни, и стихи. Каких только шествий и действ не устраивали: и Фестиваль света, когда весь бульвар переливался огнями иллюминации, и Фестиваль цвета, собиравший и вправду цвет художественной и артистической публики и оставлявший после себя эксклюзивно расписанные скамейки. Здесь обитает Людоед, а в скромном дворике, в переулке за «Современником» живут черные лебеди и павлины… Ну что, согласны? Пойдем гулять на Чистые пруды?
«С котами низззя!»
Исток, как водится, находится у станции метро – бывшей «Кировской», ныне «Чистые пруды». Здание станции само некоторое время назад было признано памятником истории, только несколько более поздней, чем окружающие дома. Сюда, в станцию метро, от находившегося неподалеку, на Мясницкой, здания сил ПВО был проложен подземный ход. Кроме того, на «Кировской», как утверждают, имелся оборудованный по последнему слову техники КП с мощным узлом связи, кабинет Сталина, его заместителей, помещения для работы Генштаба. Правда, Сталин работать под землей не любил. В начале же прошлого века это место имело совсем другую известность: здесь была пивная, знаменитая тем, что в ней однажды арестовали гулявшего с друзьями со всей широтой русской натуры Сергея Есенина.
Теперь же станция метро «Чистые пруды» ничем особо не примечательна. Так же, как и многие, находится в окружении павильончиков-магазинчиков. Вон желтеет «Евросеть», зеленеет аптека, из ящика на пыльном асфальте выглядывает краснобокая черешня… Но пробивается сквозь доносящуюся отовсюду музыку тарахтение трамвая, вплывает в кадр желто-красный бок «Аннушки» с тонированными стеклами и крупной надписью «Трактир». Так и слышится пронзительный женский голос: «С котами низззя!». Да и не потянет кот, пусть даже и из рода Бегемотов, трапезы в «Аннушке». Заработки не те.
Сверху на всю эту мешанину глядит с высоты своего постамента Грибоедов. Всего-то чуть менее двух веков назад гулял он по этим местам, жил неподалеку – на Мясницкой, а теперь застыл памятником в зеленой патине, почти теряясь среди крон.
Спасибо Меншикову
Прежде чем обогнуть бетонный забор и, не взирая на табличку «Комплексное благоустройство Чистых прудов…», перешагнуть красно-белую ленточку ограждения, откроем постыдную тайну. Любимые наши пруды, а вернее пруд – раньше носил название иное, а именно – Поганый. За что ж его так, бедного, прозвали?
Тут мнения историков расходятся. Одни утверждают, что дело было еще во времена Долгорукого, к которому некий боярин, хозяин здешнего села, не проявил достаточного почтения, за что и поплатился – мертвое тело его было брошено в воду. Пострадал и пруд.
Другая версия прозаичней: мол, сваливали сюда отбросы с мясных боен, что располагались на Мясницкой. Положил конец сомненьям фаворит Петра I князь Меншиков. Поселился на месте нынешнего почтамта, разбил сады, пруд вычистил и соответственно повелел называть его Чистым.
А вот свежие газеты!
Теперь о бульваре. Устроенный в первой половине ХIХ века, по площади он превосходит всех своих собратьев по Бульварному кольцу, а по длине уступает только Тверскому. Обширнейшую часть четной стороны занимает Московский почтамт. На месте же дома № 8 было когда-то пять самостоятельных владений, но с 1917 года территория использовалось для издательско-типографской деятельности. В 1930 году в глубине участка был выстроен пятиэтажный корпус для типографии. В 1950-е годы корпус, возведенный на старом основании, был надстроен до шести этажей и соединен с вновь выстроенным. Здесь помещалось издательство «Московский рабочий». А в веселые 60-е – начале 70-х располагался цвет московских изданий – «Московский комсомолец», «Вечерняя Москва», «Московская правда». Мрачным длинным коридором, соединявшим здания, пробирались корреспонденты в корректорские или в ночной буфет – перекусить. Или на рассвете, после ночного аврала из-за какого-нибудь очередного съезда ВЛКСМ, выходила дежурная бригада, «испекшая» к утру свежую газету, на полукруглый балкон, вдыхала запахи лип, слушала тарахтенье первых трамваев – хорошо!..
…и дом с диковинными зверями
Вон афиша кинотеатра «Ролан». Юному поколению кажется, что он здесь был всегда. Но когда-то на этом месте был пруд у хлебосольного дома Пашковых. Затем здесь располагалось деревянное куполообразное здание панорамы «Бородинская битва». Торжественное открытие ее состоялось в 1912 году (в год столетия Бородинского сражения). К 1918-му году здание пришло в полную негодность, живописное полотно сняли, и вновь доступно публике оно стало лишь в 1962 году – но уже на Кутузовском проспекте. На месте же панорамы в 1928 году появилось одно из первых зданий в стиле конструктивизма – дом Кожсиндиката.
И последнее, на что нельзя не обратить внимания, бредя по четной стороне, это светло-голубой, причудливо изукрашенный барельефами фантастических зверей и птиц дом № 14. Говорят, декор этот выполнен в 1908– 1909 годах по мотивам резного каменного убранства древнего Дмитровского собора во Владимире. Автор декора художник Вашков так и не смог расстаться со своим детищем – поселился в доме и жил там до самой смерти. Значительно позже, в дополнение к украшающим фасад диковинным существам, в доме обосновались акулы. Да-да, самые настоящие. Океанариум или «Морской аквариум на Чистых прудах» занял весь первый этаж. Чтобы убедиться в этом, достаточно заплатить 50 рублей за вход.
Делаем полукруг, возвращаемся обратно. Посередь бульвара высится здание бывшего кафе «Чистые пруды», откуда (в зависимости от времени года) так хорошо было смотреть на лебедей или конькобежцев. В перестройку здесь появился индийский ресторан. Очевидец, живший по соседству, рассказывал, что не раз наблюдал упавших с открытой террасы «Джалтаранга» подвыпивших посетителей, которые пытались выбраться из пруда. Сейчас здание, аккуратно огороженное внушительными туями в кадках, на ремонте, ходят слухи – будет офис. Зачем он здесь, в центре тусовочной жизни – загадка.
Бьют гейзеры фонтана. Между ними наслаждается прохладными брызгами бронзовая цапля. По бортикам кормят голубей. Под пышными кронами отдыхают неформалы всех мастей. Бритый череп соседствует с дредами, мелькают гольфы цвета российского флага. Время – к семи вечера. Бульвар оживает, убыстряется темп идущих под стук трамвайных колес.
Артем-проволочник
Сидящий на бордюре, слегка запыленный, русый, с русским размашистым носом, с кейсом у ног, делает знак подойти:
– Я же вижу: вы смотрите!.. Вот, можете подержать, – и протягивает на ладони черно-красное чудо-юдо – дракониху из проволоки.
– Это жена бога Волоса… А вот автомат для гламурной барышни – розовый потому что. А это – Красная Шапочка и Серый Волк… – подборматывает он, извлекая из кейса все новые игрушки.
– Вы кто, гот? – пытаюсь продемонстрировать эрудицию я, глядя на черные браслеты в шипах, лежащие на дне, под игрушками.
– Толкиенисты со мной не дружат – считают ролевиком, – неторопливо разматывает он ответ, – ролевики не дружат – считают хиппи. А я просто Артем-проволочник. Имею три профессии – маркетолог, оператор ПК, столяр третьего разряда, но ни дня ни по одной из них не работал. А готы, говорят, ушли на Патриаршие пруды, скины их выжили. Вообще про местные тусовки лучше всего Людыча порасспрашивать – Людоеда, он на прудах самый старый из тусовщиков. Он по средам всегда бывает. Любого спросите – покажут.
В поисках гондольера
Прощаемся. Направляемся к пруду. Вода отражает и приумножает зелень, рябь, все скамейки заняты. У плавучего ресторана «Шатер» – гондола, покрытая розовым чехлом.
– А покататься можно? – интересуюсь.
– Приводите гондольера, покатаетесь!
– А раньше был? Песни пел?
– А как же! – смеется секьюрити. – Как соловей заливался! Из самой Италии выписывали.
Ровно по противоположную от гондолы сторону «трапа» лодка, один к одному – зеленое корыто, это уже явно не для гостей.
– Как удобно, можно пойти и утопиться! – восторженно восклицает юная, пронизанная солнцем дева.
Одинокая бутылка от пива бросает чарующий солнечный блик на каменный бордюр. Под деревом примостился дедушка-рыболов на складном стульчике, рядом пара в обнимку с гитарой – лямур де труа. Все они крайне органично смотрятся на фоне золотистых бликов, качающихся на воде.
Движемся в сторону девственно-белоснежного театра «Современник», с соседней стены глядят такие знакомые лица – Волчек, Филатов, Неелова, Гармаш, Ахеджакова…
Чистопрудный диксиленд играет Глена Миллера. Самому старшему из музыкантов, Валентину Николаевичу, 67 лет:
– Когда хорошая погода, мы здесь каждый день: и удовольствие, и прибавка к пенсии.
Сзади медленно проезжает трамвай. Пританцовывает у воды девушка в красной водолазке с тяжелой фотокамерой на шее. Блондинистая пара остановилась, улыбается, не расцепляя рук.
Семья фундаментально расположилась на газоне – будут слушать.
А мы пойдем. Пора. По разрытому бульвару, где аккуратно сложены бетонные плиты. К зеленому Грибоедову среди зеленой листвы. А в среду вернемся. Надо же поговорить с Людоедом.