Сбережения на квартиру cтали искушением для инфантильных подростков
Это случилось года три назад. Но и сейчас об этой истории тяжело вспоминать. Особенно потому, что произошла она не в криминальной среде, не в компании алкоголиков или наркоманов, давно потерявших человеческий облик, а в обычной, нормальной семье, в которой не было никаких предпосылок для этих убийственных событий.Переезд
Лучинины планировали переехать с тюменского Севера в Москву или Подмосковье позже. Заработки пошли очень хорошие, и они хотели еще поработать, чтобы обеспечить себе приличное жилье в более приспособленных для жизни краях и детей выучить, что по нынешним временам не так просто. Тем более что младшему, их позднему любимому сыночку Тиме, шел всего пятый год, и думать о пенсии, пусть даже и о северной, им было ох как рано…
Судьба, однако, рассудила по-своему. Внезапный инфаркт унес из жизни главу семейства – жизнь и работа на Севере даются не просто. Похоронив мужа, Лариса Васильевна поняла, что уезжать с детьми «на материк» ей надо сейчас, пока есть хороший запас денег и пока есть силы начать жизнь на новом месте. Ей оставалось полагаться только на себя. Лишь теперь она поняла, насколько проще жилось за надежной спиной мужа, и очень сильно сожалела, что иногда требовала от него слишком много.
Старшая дочь Лучининых Елена училась в пединституте в Тюмени, средняя – Вика – была старшеклассницей, Тимка ходил в садик. Лена все равно жила не дома, а в другом городе, в общежитии, поэтому Лариса Васильевна решила, что сначала они переедут втроем, а летом к ним присоединится и старшая дочь. Будет удобнее, если она третий курс закончит на месте, а потом уже будет оформлять перевод в другой вуз. На том и порешили.
Ленке, правда, вообще не хотелось никуда перебираться, потому что у нее появился приятель с «серьезными намерениями» и, похоже, все шло к свадьбе. Но до лета еще было далеко, и было время все серьезно обдумать. Мать же настаивала на том, чтобы дочь все-таки уезжала с Севера. Жених, мол, если любит, то приедет следом.
Вожделенная Москва
Остановились Лучинины в пригороде столицы у дальних родственников. Тут же вскоре подвернулась недорогая двухкомнатная малогабаритка. Лариса Васильевна ухватилась за нее, как за хорошее, но временное решение проблемы с жильем. Родственники, правда, уговаривали сразу купить в Подмосковье большую квартиру и обосноваться капитально. Но Лариса Васильевна, посмотрев, как они сами по четыре-пять часов проводят в пути, потому что работают в Москве, как добрая половина жителей Подмосковья, решила, что такой вариант не для нее.
Надо было нацеливаться на Москву, там море работы для нее самой, и девчонкам не надо будет далеко ездить на учебу. Просмотрев массу всяких рекламных изданий по недвижимости, Лариса Васильевна решила, что, купив небольшую квартиру в Подмосковье, остальные деньги она вложит в новое строительство уже в самой столице.
Разные фирмы наперебой предлагали покупать квартиры на стадии «котлована», потому что так, мол, жилье обойдется дешевле. Как и большинство людей, она просто не представляла, сколько еще надо вложить средств, чтобы потом довести до ума квартиру, которая сдается без отделки.
Для первого взноса в строительство «двушки» где-нибудь в районе станции метро «Пражская» у Лучининой денег хватало. Она рассчитывала, что в период строительства, если не сумеет зарабатывать столько, чтобы хватало не только на жизнь, но и на взносы, будет занимать необходимые суммы у родственников и у хороших друзей, которые остались на Севере. А как только въедут в новую квартиру, то продадут малогабаритку, в которой живут сейчас, и она расплатится с долгами.
Лариса Васильевна делилась своими планами с Викой, «обкатывала» их на родственниках – может, что-то подскажут умное, все ж таки лучше знают ситуацию. А пока что устраивалась на работу, проходила испытательный срок – это было на тот момент важнее всего, а варианты по строительству новой квартиры изучала урывками, когда оставалось свободное время. Не торопилась еще и потому, что боялась прогадать. Родственники рассказывали «страшные» истории про то, как кто-то вложил деньги в строительство, инвесторы обещали, что через три года дом будет сдан, а он на самом деле уже пятый год стоит на нулевом цикле.
Подходящий вариант Лариса Васильевна нашла только в мае. Но она еще не знала, что за это время ее дочь попала в очень неприятную ситуацию и что части той суммы, которую она отложила, уже нет.
Новая компания
Тимку удалось устроить в детсад недалеко от дома. Он быстро нашел себе новых друзей, и вскоре уже совсем не скучал по Северу.
Труднее всех пришлось Вике. Класс, в который она попала, считался в школе отнюдь не лучшим. Она всегда училась хорошо и дружила с приличными девочками. Но тут давно сформировались какие-то свои компании, и прибиться к близким тебе по духу было не просто. Девчонки, с которыми Вика хотела бы подружиться, держались особняком, в свой круг приезжую не приглашали, а напрашиваться сама она не умела. С другой частью девчонок из класса ей самой было неинтересно.
«Особой строкой» в классе стояла Юля. Почти круглая отличница, эрудитка, с массой всяческих талантов и в то же время совершеннейшая сорвиголова, которую все время тянуло на какие-то «подвиги». Она водилась с парнями, про которых ходили слухи, что они связаны с криминальным миром. Ни родители, ни учителя не могли направить ее энергию в «мирное» русло. Только благодаря своим умственным способностям она не вылетела из школы за свои многочисленные выходки.
К несчастью, именно Юля и протянула Вике руку дружбы. Девочке было настолько одиноко, что она с радостью откликнулась и даже безропотно подчинилась Юлиной напористой, наступательной манере общения, соглашалась с ней во всем, хотя в душе не всегда принимала экстремизм новой подружки. Из-за Юли и случилась эта непоправимая трагедия.
Чтобы мама не узнала…
– Что это у вас такая квартира тесная? – поинтересовалась Юля, впервые побывав в гостях у Вики. – Я думала, что вы люди не бедные…
– Ну, что ты, мы здесь временно, – возразила Вика. – Мы в Москве будем квартиру строить. У мамы деньги уже приготовлены на первый взнос.
Через несколько дней Юля обратилась к подружке с просьбой «буквально на неделю» взять у ее матери тайком десять тысяч «баксов». Мол, знакомому «перцу предлагают понтовую тачку». Через неделю, говорит, у него такие бабки будут, но тачку продают срочно. Если Вика незаметно возьмет деньги у матери, то так же незаметно их можно будет и положить назад через неделю.
Просьба была такой неожиданной, что Вика даже не успела сообразить, что можно сказать, будто бы деньги лежат в банке. Юля стала наседать на нее, подначивать, упрекать в трусости и в том, что она ради дружбы не может сделать небольшую услугу. Вика сдалась, и тотчас же у нее в сердце появилась тревожное предчувствие чего-то плохого. Дрожащими руками она достала материну заначку и отсчитала нужное количество купюр, принесла их на кухню, где они сидели с Викой, и как-то обреченно отдала ей доллары.
Через неделю, однако, деньги ей никто не возвратил, и через две тоже. А потом еще через несколько дней мать пришла домой радостная и сказала, что есть хороший вариант по квартире и завтра она повезет деньги и заключит договор со строительной фирмой.
Потом позвонила родственникам, попросила, чтобы ее кто-нибудь сопроводил, потому что одна боится ехать с такими деньгами.
Вика в панике побежала к Юле и рассказала о случившемся.
– Ты понимаешь, как меня подвела? – рыдала она. – Мать же меня убьет, если узнает, что я взяла деньги! Как я вернусь домой? Может, мне с собой что-нибудь сделать? Я не могу ей сказать…
– Ну зачем же что-то делать с собой, – рассудительно сказала Юля. – НАДО ПРОСТО «УБРАТЬ» ТВОЮ МАТЬ, ТОГДА ОНА И НЕ УЗНАЕТ НИКОГДА О ПРОПАЖЕ.
– Представляешь, какая жизнь будет без матери – «перцев» будем к тебе в квартиру водить, – размечталась Юля…
Потом резко прервала себя и потащила Вику к ней домой. По дороге она ее инструктировала, как надо действовать. Вика машинально подчинялась злой воле подружки. Когда они пришли к Лучининым, Лариса Васильевна что-то готовила на кухне. Как и договаривались, Вика набросила ей сзади на шею какую-то бечевку и стала сдавливать, а Юля несколько раз ударила молотком по голове. На мертвом лице женщины навсегда застыло недоумение…
Подружки заперли в маленькой комнате Тимку, чтобы он ничего не видел, и перетащили труп в ванную. Там они зачем-то пытались поджечь его. Потом позвонили в милицию и, когда приехали милиционеры, Вика с плачем рассказала им, что вернулась домой и обнаружила мать мертвой.
Следователь прокуратуры, приехавшая «на труп», сразу обратила внимание на то, что мальчик не видел никаких чужих людей, что был заперт в комнате. Было много других деталей, указывавших, что убийство совершил кто-то из близких людей. Но сердце даже видавшей многое женщины-следователя отказывалось верить в то, что убийцей могла быть дочь Лучининой. Она даже добилась того, чтобы серьезно наказали сотрудника уголовного розыска, который дал информацию журналистам, будто бы школьница вместе со своей подружкой убила собственную мать.
Увы, все версии происшедшего отпадали одна за другой. Собранные факты так убедительно приводили к девочкам, что те, в конце концов, сами признались в преступлении. Пришло время ужаснуться родственникам и старшей сестре Вики.
Когда суд признал семнадцатилетних девушек виновными в убийстве, дальнейший их путь был в спецшколу для несовершеннолетних преступников, а потом – в исправительную колонию общего режима…